Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так ты поэтому смеялся? – разворачиваюсь в его руках и сталкиваюсь носом с острым подбородком.
– Это похлеще тополиного пуха вокруг стола… – стараясь сохранить серьезное лицо, говорит Артур. Его пальцы уже задирают ткань блузки и вытаскивают на свет дебильный талисман. Глаза изучают странный предмет в руке.
– Дубовых листьев, – тихо поправляю я, опуская взгляд на дурацкую цацку.
– Серьезно, что это?
– Ненавижу то, что ты вечно подлавливаешь меня. Это лебяжий язык. Талисман на любовь.
– Лебяжий, в смысле…
– Да, лебедя кокнули и сделали вот…
– Оу.
Чертовский тут же выпускает из рук странную безделицу и морщится.
– Это все тетя! – быстро выпаливаю я, понимая, что лучше б он считал меня жирненькой, чем сумасшедшей. – Вообще-то я сама…
Дьявол многозначительно приподнимает брови, ожидая сакрального "адекватная". Но после вчерашнего круга силы я и сама в этом не уверена. Прикладываю ладонь ко лбу и прикрываю глаза.
– Что, снова надо объяснить, да?
– Предлагаю оставить это на вечер.
– Вечер? – открываю глаза и смотрю на спокойного мужчину напротив.
– Да, работа всё-таки не лучшее место для всего этого, – обводит ладонью мою фигуру и окидывает взглядом кабинет.
– И…
– Поужинаем. Ты постараешься убедить меня, что не буйно помешанная, я постараюсь тебе поверить, и тогда…
– И тогда… – завороженно повторяю я за ним.
– Посмотрим. Если что, инквизиторы на быстром наборе.
– Ха, – вырывается из меня нервное. – Тогда я пойду, доделаю работу и… мне куда-то подъехать вечером?
Боже, сердце внутри опять барабанит, переполненное эмоциями.
– Поедем вместе после работы, – спокойно говорит Чертовский.
– Но мне работы минут на пятнадцать осталось.
– Уже нет, – Дьявол шагает к своему столу, красивый, собранный, будто и не жёг меня своими ручищами несколько минут назад. Как он так умеет переключаться? – Вот стопка новых договоров, продажники в выходные неплохо поработали. К двенадцати ещё счета-фактуры подвезут, их нужно будет связать.
Я только важно киваю, словно записываю на подкорке список дел. А у самой в голове бадабум. То есть я не уволена? Или это только пока я нужна ему здесь, а потом "гуляй, Яна"?
Подхожу к столу, беру стопку документов и разворачиваюсь к выходу.
– Подожди, – останавливает Дьявол.
Забирает из моих рук бумажки, кладет их обратно на стол, а затем принимается расстегивать пуговицы на моей кофточке.
Я быстро-быстро моргаю, обрабатывая картинку.
– Что ты?..
– Сама ты явно не справляешься, – тихо говорит Артур. Освобождает каждую пуговку и начинает застегивать их в правильные дырочки. – И знаешь, я давно не изучал моделей Виктории Сикрет, но думаю, ты бы составила им конкуренцию.
Большой палец, словно случайно соскальзывает с пуговицы и проходится над чашечкой бюстгальтера. Меня колотит, как лихорадочную. Я уже готова поддаться вперед, чтобы сорвать еще один адский поцелуй, но Дьявол очень проворен. Быстро приканчивает последнюю пуговицу, застегивая блузку под самое горло, и снова вручает мне стопку бумаг в руки.
– Вечером, – обещает мне в спину.
"Вечером" – успокаиваю я себя.
Я не жирненькая, я просто странная для него. А с этим можно поработать!
Вечером.
Артур
Сумасшедшая.
Самая неподходящая женщина из возможных. Но единственная, кто вызвал ураган внутри за все эти годы. Парадокс.
Берусь за телефон и в очередной раз набираю брата. Два звонка вчера, один сегодня – и все без ответа. Очередные длинные гудки заканчиваются словами "абонент не отвечает, оставьте сообщение после сигнала". Единственные подходящие случаю слова сходят с губ банальным: перезвони мне, как освободишься, есть дело.
"Как освободишься" звучит странно по отношению к человеку, который нигде не работает, уже не учится и все ещё живёт с родителями. Но имеем то, что имеем. И плюсом тяжёлый разговор на горизонте.
Самым лучшим вариантом было бы договориться с ним на берегу, но ставить свою жизнь на паузу в угоду его комфорту я тоже не собираюсь. Ему уже не десять, чтобы расстраиваться из-за сорванных планов, а Яна – не аквапарк, который был обещан ему на день рождения. К тому же они поговорили. Возможно, мое имя звучало в этом разговоре, и поэтому сейчас звонки один за одним уходят на голосовую почту.
Что ж. Он остынет. Всегда остывал и сейчас то, что девушка выбрала не его, не станет поводом для длительного игнора. По крайней мере, я надеюсь на это, ведь в похожей ситуации мы с ним никогда не оказывались. Я хорошо помню, как родители принесли маленький орущий свёрток домой и с тех пор неизменно повторяли только одно: он твой брат, ты его лучший друг и защитник, всегда будешь на его стороне.
Итак, это "всегда" длилось ровно двадцать пять лет. Треть жизни среднестатистического человека – считаю, моя миссия выполнена, пора позаботится и о себе.
От брата мысли невольно скачут обратно к яблоку раздора, оказавшемуся на столе волей богов. Провидение, судьба, подножка вселенной – сложно подобрать подходящее определение для того, что происходит сейчас, благодаря одной безумной ночки месячной давности. Но неожиданная – нежданная – улыбка все равно поселяется на лице.
Настоящее наваждение.
Прерываю задумчивое постукивание пальцев по экрану смартфона и откидываюсь в кресле, прикрывая глаза. За закрытыми веками тут же вспыхивают картинки полуобнаженной девушки: красивой, контактной, трепещущей. Ладони тут же начинают пылать, напоминая о жаре ее коже. Все внутри тяжелеет, тянет вниз, запускает новую волну тревожности. Слишком давно это было, слишком сильно влечение, слишком опасна девушка.
Или безумна. Я до конца не раскусил.
Но готов понадкусывать.
Рабочий день проходит в хорошо знакомом темпе: переговоры, звонки, совещания, урегулирование текущих вопросов. Когда бизнес стоит на хорошо смазанных рельсах, сюрпризов не бывает. Единственная дыра, не дающая покоя пару недель – отсутствие делопроизводителя и связанные с этим перебои в функционировании отделов – решена.
Хотя должен признать, что сегодня с утра, не увидев привычной уже блондинистой макушки за высоким столом, решил, что безумная девица и правда собирается сдержать наш заключенный в пылу пакт. И если для меня было очевидным, что суббота все изменила, для нее, очевидно, нет.
Понимаю, что мешать бизнес и личное – плохая идея. Но она отличный специалист, другого я могу искать еще несколько недель, а влечение слишком редкий гость в моем мире. И я устал выбирать что-то одно.