своих начальников воспринимались спецназовцами на уровне рефлексов, поэтому огромное тело, уже устремившееся к обидчику, мгновенно замерло.

— Быстро ко мне! — носитель меткого прозвища, не оборачиваясь, зашагал обратно к «тойоте» — Все в порядке, Саныч! Пару минут!

Командир легендарной «группы захвата» майор Иванов, которого Владимир Александрович в бытность свою на Морском вокзале знал как просто Серегу-«Слона», заместителя и ближайшего друга корифея милицейского рэкета Саши Следкова, широко улыбнулся и показал испачканные смазкой руки.

— Нет проблем! — Виноградов отпустил теплую рукоятку пистолета и благодарно кивнул: — Помочь?

— Не-ет, уже все…

Разочарованные зрители — постовые у ворот и сменившиеся с дежурства милиционеры, начали расходиться. А вскоре и Виноградов вырулил на залитый вечерними огнями грязный и неухоженный проспект.

* * *

— Хорошо. Вас рекомендует Владимир Сергеевич, и мне этого достаточно, — начальник службы охраны и безопасности «Южной губы» чуть шевельнулся в своем огромном кресле, которое, не погрешив против истины, можно было назвать диваном. Виноградов видел людей бородатых… Но этот! Этот был редкостно, просто вызывающе бородат. — Однако вот что смущает…

Он выпустил в потолок добрую порцию сизого дыма и почти наугад ткнул в пепельницу фирменный окурок.

— …С вашим опытом оперативной работы. С вашими связями, наконец… И — простым охранником? Я уже говорил вам, что служба задыхается без квалифицированных кадров — и в отделе коммерческой безопасности, и на внутренних расследованиях…

— Вы говорили, — согласно кивнул Виноградов.

— Ну и?

— Я объяснил Володе… Владимиру Сергеевичу… Я больше не хочу. Я не хочу ничего расследовать. Выявлять, разоблачать! «Колоть», припирать к стенке… После всего, что было…

— Да, Кривцанов рассказывал… Ладно. Вам виднее. Но ведь группа Кривцанова — несколько… скажем, специфическая. Так?

— Эта работа меня устраивает.

— И оплата?

— Да.

— Хорошо. Идите. Можете сразу приступать…

…Термин «халтура» накрепко утвердился в милицейском лексиконе в начале девяностых. Строго говоря, он относился к работе сотрудников органов внутренних дел в свободное от службы время — по договорам с коммерческими структурами и, естественно, за особую плату. В более же широком смысле это понятие охватывало все виды приработка на стороне — легальные, полулегальные и откровенно противозаконные.

Нельзя сказать, что до этого совсем не «халтурили». Нет. Но только в условиях всеобщего коммерческого зуда в стране, где все судорожно покупалось и продавалось, форма и оружие милиционеров стали товаром. Три фактора способствовали этому: стремительный рост преступности, убогие должностные оклады в органах внутренних дел и возможность некоторой категории наших соотечественников не ограничиваться скудным и некачественным набором бесплатных услуг — медицинских, жилищных, правоохранительных.

Отбыв на посту положенные часы, милиционер спешил на склад, в офис, к квартире «хозяина», где занимался тем же самым, получая за три-четыре смены столько, сколько за месяц безупречной работы на государство. Не бедствовали и начальники, кладя в карман практически ни за что так называемые бригадирские. За счет спонсорских средств делались ремонты, выдавалась материальная помощь, в кабинетах появились компьютеры и видеотехника. Но…

Наивный вопрос: у кого больше денег? У честного предпринимателя, придушенного налогами и ошалевшего от непредсказуемых «закидонов» властей? Или в криминальных структурах? Ясно, что — в структурах, которые без особых хлопот перечислят пару-другую миллионов родной милиции, сдобрив их некоторой «верхушечкой» из «черной» налички… А кто платит — тот и заказывает музыку!

И началось… Что ни притон — на входе сержант при погонах. Перехватывается фура с краденой медью — рядом с водителем сопровождающий «на договоре» — опер из отделения милиции. Пришли арестовывать крупного бандитского «папу» — охрана вооруженная! Кто, что? Все в порядке, свои! Спецназ из Главка — в свободное от службы время… Ну и по мелочам — взятки за заключение договоров, всякие «кражонки» вверенного имущества, стрельба по пьянке. Ваучеры, опять же…

В милиции как? Пока не грохнуло — делаем вид, что все в порядке. Но уж когда повылазило… Запретить! Охрана коммерческого банка? Снять! Инкассация сети магазинов? Прекратить!

И чего добились? Опять милиция села на голодный бюджетный паек, возобновился отток кадров… Да что там! Все равно ведь продолжали «халтурить» — только втихую, нелегально, попадая в зависимость от все тех же криминальных структур.

Вот и капитан Виноградов… В сущности, бородач был прав — он сейчас занимался не своим делом.

* * *

Для грамотного и опытного оперативника существует множество способов сравнительно честного приработка. Можно, например, залезть в учеты Информационного центра и проконсультировать «заказчика» об интересующих его людях. Или «пощупать» фирму конкурента — все ли в порядке с прикрытием, каким бандитам платит, нельзя ли «наехать»? Можно взять на себя функции посредника при мелких недоразумениях с участковым или пожарным… Ценятся те, кто имеет выходы на разрешительную систему, налоговую инспекцию, структуры власти.

И только в редких случаях милицейские офицеры «халтурят» в качестве охранников — или за очень большие деньги, или когда просто некуда деваться. И относительно Виноградова — это был как раз именно такой случай.

— Ну как? — поинтересовался Кривцанов, когда Владимир Александрович вышел из кабинета.

— Бы-ыли когда-то и мы рысаками-ми,

И седоков мы им-ме-ели лихих, —

отчаянно фальшивя, пропел Виноградов.

— Ага. Насчет седоков — верно, лихие. Особенно последний! — понимающе ухмыльнулся Кривцанов. Он единственный был посвящен в перипетии бурной карьеры своего старинного друга и партнера по «Динамо». Полностью. Или почти полностью.

Тезка Владимира Александровича знал основное: еще недавно капитан Виноградов был в большом авторитете. «Держал», что называется, Морской вокзал, прославился парой громких дел — импорт оружия в Закавказье, банда Чистякова-«Крога»… Потом погорел за чужие грехи на какой-то афере с «чеками» Пароходства, вылетел с понижением, на новом месте снова отличился, пошел было в гору, но… Азарт игрока и банальная жадность — вот что подвело Виноградова на этот раз. В погоне за неким загадочным контейнером он незаметно для себя перешагнул тонкую грань между «оперской халтурой» и коррупцией. Почти попался. Провел несколько не лучших в своей жизни суток в камере Большого дома, а когда равнодушная пасть родной правоохранительной системы выплюнула его, изрядно пережеванного и помятого, получил от нанимателя вместо обещанных долларов пулю в грудь… Ему тогда в очередной раз повезло: и потому, что жив остался, и потому, что, оказывается, Родине не нужен был еще один коррумпированный «мент поганый», а вот по части раненых при исполнении ощущался недобор. Медаль, правда, не дали, но дослуживать разрешили.

— Смотри, с-сука, попадешься… — напутствовал вышедшего из госпиталя капитана начальник отдела по борьбе с такими, как он.

— Попадется! — успокоил коллегу вежливый следователь из прокуратуры. — Попадется… Дерьмо, его сколько ни топи — все равно всплывет.

На