Он подошел к окну, надеясь, что вид залитого луной сада остудит его разгоряченную голову. Стекло отражало Шарлотту…

— Кстати, если уж мы упомянули леди Эшертон, — мягко заметила она. — Вы намерены предпринять что-либо в отношении вашего брата Гамильтона?

Он замер в напряжении.

— Меньше всего мне бы хотелось сейчас обсуждать эту тему.

— Понимаю. Я затронула этот вопрос только потому, что мне показалось, он занимал ваши мысли по дороге к моему дому.

— Не забивайте себе голову моими проблемами, Шарлотта. Как-нибудь сам с ними справлюсь.

— Конечно, конечно. — Шарлотта помолчала, но не вытерпела и добавила:

— Вы знаете, они правы.

Он видел в оконном стекле, как она взяла рюмку и отпила глоток.

— Кто?

— Леннокс и леди Эшертон. — Она медленно опустила рюмку. — Молодое поколение подстерегает множество опасностей.

— Не вам, Шарлотта, говорить об опасностях, которые грозят другим. Позвольте напомнить: вы сами почувствовали необходимость нанять поверенного, который одновременно выполнял бы обязанности телохранителя.

— Я взрослая женщина и отдаю себе отчет в том, что меня ждет. Но для юного создания все совсем по-другому.

Что-то в ее голосе привлекло внимание Бакстера.

— Похоже, вы чем-то серьезно обеспокоены. Расскажите.

Она долго молчала, затем проговорила:

— В ночь, когда был убит мой отчим, он привел к нам в дом страшного человека, исчадие ада.

Бакстер медленно обернулся к ней.

— Исчадие ада?

— Винтербурн проиграл в карты огромную сумму этому чудовищу. — Шарлотта устремила неподвижный взгляд на рюмку с бренди, словно видела там прошлое. — И он вознамерился уплатить долги, скормив мою младшую сестру этому зверю.

— Боже правый, Шарлотта, что произошло?!

— Я взяла отцовский пистолет и заставила Винтербурна и его спутника убраться вон из дома. — Рюмка в ее руке слегка задрожала. — И они больше не возвращались.

Он представил ее стоящей перед двумя мужчинами с пистолетом в руках. Ярость и страх охватили его.

— Вы храбрая женщина. Она, казалось, не слышала.

— Утром Винтербурн был найден мертвым. Ему перерезал горло какой-то разбойник, так мне сказали. Не знаю, что на самом деле произошло после того, как они покинули наш дом, но я помню, отчим до смерти боялся этого чудовища. Иногда мне кажется: этот страшный незнакомец убил его в отместку за неуплату долга.

— Человек, который посмел отдать юную девушку в руки развратного чудовища, заслуживает смерти.

— Да. — Шарлотта подняла голову и встретилась с ним глазами. — Не думайте, я не сожалею о Винтербурне и не чувствую себя виновной в его смерти, поскольку выгнала из дома. Меня это не волнует — моя совесть чиста.

Резкая вспышка прозрения на мгновение осветила Бакстеру тайный ужас, который, скрывался за внешне решительным и независимым характером Шарлотты.

Это озарение напоминало ему мимолетный проблеск истины, мелькнувший в результате сложного эксперимента, но гораздо значительнее, чем все то, что он когда-либо открывал в своей лаборатории.

— Понимаю, — тихо сказал он. — Прошло столько лет, а вам не дает покоя мысль, что этот негодяй разгуливает на свободе и творит свое черное дело.

— Да, не могу этого забыть. Иногда тот жуткий кошмар возвращается ко мне во сне, и я просыпаюсь в тот же самый час, когда все это случилось. Вижу себя в темном коридоре, у двери в спальню сестры. В руках сжимаю пистолет, как и тогда. Но на этот раз страшный незнакомец знает, что он не заряжен.

— Дьявол! — Бакстер похолодел. — Вы хотите сказать, что пистолет был не заряжен?

— Он пролежал в сундуке многие годы. У меня не было ни пули, ни пороха, чтобы его зарядить. В коридоре было темно, и ни Винтербурн, ни тот негодяй не подозревали об этом. Но во сне этот зверь смеется мне в лицо, потому что знает правду: на этот раз мне его не остановить.

Бакстер шагнул к ней.

— Шарлотта…

— …и я не смогу защитить Ариэл.

— Это всего лишь сон, Шарлотта. — Бакстер нерешительно добавил:

— Я сам иногда вижу кошмарный сон, который время от времени повторяется.

Шарлотта внимательно вгляделась в его лицо.

— Сны приносят одно беспокойство.

— Да. — Бакстер поставил рюмку на столик. — Поговорим о чем-нибудь другом.

— Конечно. О нашем расследовании?

— Нет, только не об этом. Вам понравилось танцевать вальс?

— С Ленноксом? — Шарлотта поморщилась. — Теперь я понимаю, почему Друсилла Гескетт сравнивала его с жеребцом.

Бакстер недоуменно вскинул брови. Шарлотта усмехнулась:

— Его светлость и впрямь обладает завидной выносливостью. Когда музыка умолкла, я чувствовала себя словно после утренней прогулки верхом на норовистом скакуне.

Бакстер устремил на нее задумчивый взгляд:

— Я говорил вам, что вы выглядели сегодня очаровательно?

Она заморгала от изумления.

— Что вы сказали?

— Мне кажется, я забыл сделать вам комплимент. Приношу свои извинения.

— Не утруждайте себя, мистер Сент-Ивс. — Она сложила руки на столе и одарила его ослепительной улыбкой. — Мы же с вами деловые партнеры, а не близкие друзья.

— Я забыл сделать еще кое-что. — Он зашел за край стола и обнял ее за плечи. Кожа ее была теплая и удивительно нежная.

— Что же?

— Не пригласил вас танцевать. — Он легко поставил ее на ноги. — Как вы думаете, если бы мы с вами протанцевали вальс, вы согласились бы звать меня по имени?

Глаза ее в свете лампы отливали изумрудным блеском. Она улыбнулась и медленно обвила его шею руками.

— Не знаю. Пригласите — тогда посмотрим.

— Потанцуйте со мной, Шарлотта.

— Я буду счастлива танцевать с вами, Бакстер. Этого он ждал целый вечер. Это было все, чего он желал…

Он склонил голову и поцеловал ее.

Бакстер решил провести эксперимент. Шарлотта поняла это с той самой секунды, как его губы коснулись ее губ. Этот поцелуй не был похож на тот — тогда ночью, в карете. Хотя он и прижал ее к себе, а руки его обвились вокруг нее уверенно и крепко, но она чувствовала: Бакстер держит себя в узде, как если бы намеревался наблюдать и контролировать результаты этого объятия. Интересно, подумала она, неужели он уверен, что может управлять собственным желанием так же, как регулировать огонь, нагревая химические реактивы в колбе?