Местные официальные лица были только рады отдать болезнетворные трупы под опеку его людей, которые предъявили документы и удостоверения личности, любезно предоставленные двойным агентом в министерстве. Перед тем как вернуться в Гватемалу, команда с неделю искала девочку, но все впустую. Следы затерялись.

— Сегодня утром Маккена и патологоанатом были в Службе коронеров, — сообщил Кальдерон.

— Занятно, не правда ли? Именно он вывел нас на девочку.

— Говорю вам, эти двое слишком настойчивы и будут копать, пока мы их не остановим. — Кальдерон справился с раздражением в голосе. Он должен всегда оставаться холодным профессионалом.

— Боюсь, что ты прав.

Кальдерона охватило возбуждение. Давно он не испытывал ничего подобного — с тех пор, как всадил нож в шею немецкому рыбаку. Тому самому, с которым спала его мать не по своей воле. Тогда ему было всего двенадцать лет, и, хотя мать никогда и словом не обмолвилась, он твердо знал, что убивает отца.

Гватемалец потрогал остаток левого уха в шрамах — предмет его гордости. Потеряв часть уха в той жестокой драке, он прошел обряд возмужания.

— И как же нам, по-своему, с этим справиться? — поинтересовался клиент.

Что за дурацкая привычка браться за дела, в которых ничего не смыслишь?

— Я сам все улажу.

Кальдерон сжал руку в кулак: кровь, пульсируя, наполняла вены.

— Надо сделать так, чтобы не привлечь к нам внимания, — потребовал клиент. — Подкинь полиции что-нибудь для отвода глаз. Все, пожалуй.

— Держи! — Бен кинул Люку полотенце.

Люк осмотрел себя с головы до ног: сплошное кровавое месиво. Наблюдая, как травматологи завершают работу, он вытирал полотенцем руки.

Жизнь мальчика была вне опасности. Для переливания крови понадобилось четыре единицы консервированной плазмы и шесть единиц крови. Через несколько минут его отправят в операционную, где сердечно-сосудистые хирурги заштопают вены.

Люк отшвырнул полотенце в угол и вытащил из шкафа зеленую хирургическую рубашку.

— Пошли, — бросил он Бену, на ходу натягивая мешковатую одежду.

— Выпроводите этого доктора из здания! — резко скомандовал кто-то рядом в коридоре.

Барнсдейл! Указывая на Люка двум охранникам, он стоял в позе монарха, требующего отрубить холопу голову.

Люк посмотрел на охранников в упор. Тот, что пониже ростом — слева от Барнсдейла, — смущенно пожал плечами.

Бен взорвался:

— Ах ты, чертов осел, да простят меня небеса! Ты что же, думаешь…

— Что-то случилось? — послышался чей-то голос из вестибюля.

Все повернулись, как по команде.

Держа в левой руке свой значок, к ним направлялся детектив О'Рейли. В правой руке были зажаты две видеокассеты.

— И вы уверены, что в пятницу покинули больницу в 22:05? — спросил О'Рейли.

— Я не смотрел на часы, — ответил Люк, — но похоже, что так.

Избавив Маккену от конфронтации с Барнсдейлом, О'Рейли взял быка за рога. И сразу предложил подвезти Люка домой — мол, послушать сообщение Кейт на автоответчике. Однако уже в вестибюле разговор превратился в допрос: где был и что делал в ночь убийства.

Что-то в поведении детектива настораживало.

— И затем, — продолжил О'Рейли, — вы пошли в «Колтерс Дели», где собирались встретиться с доктором Тартальей в 22:15. Так?

— Да.

— И по дороге не заскочили в свой кабинет, не остановились ни с кем поговорить. Правильно?

— Да.

— Итак, вы появились в ресторане на пять минут раньше срока. — О'Рейли кивнул сам себе, соглашаясь с раскладом. Они вышли на улицу. — Это совпадает с показаниями хозяина ресторана. Он помнит, что давал покупателю сдачу, когда вы вошли. А между 22:00 и 22:20 по кассовому аппарату зарегистрирована только одна транзакция — в 22:13.

Люк внезапно остановился.

— Что вы этим хотите сказать, детектив?

О'Рейли по инерции сделал еще шаг и повернулся к Люку. Неловким движением он засунул кассеты в правый карман пиджака, а из левого достал записную книжку.

— Сегодня утром я прогулялся от дверей отделения неотложной помощи к ресторану. — Коп раскрыл записную книжку. — У меня это заняло четыре минуты и двадцать семь секунд. Остается чуть больше трех с половиной минут, и я пытаюсь с ними разобраться.

— Вы меня подозреваете?

— Пока я только выясняю, кто и чем занимался, док. Моя работа на девяносто процентов состоит из погони за мелкими подробностями. Уверен, вы это понимаете.

— И много ли вам попадалось людей, поминутно расписывающих свое время?

— Нет. Большинство, как говорится, часов не наблюдают.

— Запишите и меня в их число.

Люк уже догадался, что на кассетах запись с видеокамер службы безопасности. Но ошибался, предположив, что следователь хочет подробно изучить фрагменты, когда Кейт несут в отделение неотложной помощи.

О'Рейли хотел точно определить время, когда Люк выходил из больницы.

— Детектив, почему бы нам не побеседовать после того, как вы посмотрите кассеты? Если у вас остались вопросы — считаю, что лучше так и сделать.

Словно подтверждая выводы Люка, в уголках губ полицейского заиграна улыбка.

— А что насчет электронной почты? Вы ее нашли? — спросил О'Рейли.

— Нет еще. Поисками занимается администратор нашей информационной системы.

Детектив указал на скромный голубой седан у тротуара:

— Прошу вас.

Подойдя к машине, Люк попытался перевести разговор на события в Службе коронеров.

— Кое-что…

Мобильный телефон детектива оказался рядом с его ухом через мгновение после первого звонка.

— Да?

Обходя машину спереди, О'Рейли вдруг встал как вкопанный.

— Он что?! — рявкнул детектив.

Люк обернулся, почувствовав на спине ледяной взгляд.

С лица детектива сползла маска невозмутимости, и теперь оно пылало злостью.

— Отвечаю — нет! — Не попрощавшись, О'Рейли сложил телефон, не спуская взгляда с Маккены. — Желаете поделиться опытом? Валяйте, черт возьми, — хмуро бросил он.

Люк задумался, решая, с чего бы начать. О'Рейли поторопил:

— Так что, собрались рассказать мне о маленьком путешествии в морг для осмотра тела Кейт Тартальи?

— Я пошел туда подругой причине. Кейт — между делом.

О'Рейли с сомнением посмотрел на Люка.