— Гарантирую.

— И все же я рекомендовал бы не отказываться от помощи Семена Иосифовича. Текст потребует правки, а вы живете в Минске. Согласовывать долго. Семен Иосифович профессионал, сделает все быстро и отнесется бережно. К тому же мы берем на себя обязанность залитовать пьесу, избавив вас от лишних хлопот.

— Сколько? — спросил я.

— Сорок процентов! — выпалил драматург.

— Пятнадцать! — сказал я.

— Да это…

— Тридцать — и покончим с этим! — вмешался Захаров. — По рукам?

— Идет! — согласился я. Грабеж, конечно, но пьесу поставят в этом сезоне. Отчисления пойдут сразу. К тому же залитовать пьесу, то есть провести ее через инстанции — геморрой еще тот. Куда не плюнь — партийные наблюдатели и профсоюзные идеологи. Молодого автора заклюют. Расстались мы дружески. Драматург на прощание долго тряс мне руку. Было с чего. Работы для него чуть, а денег много. Текст ведь пишу я.

— Как только закончите, дайте знать! — попросил Захаров. — Пришлем нарочного. Время не ждет…

Пьесу я сварганил в срок. Это вам не роман. В стандартной пьесе — 60 страниц. В прошлой жизни я писал по десять страниц в день. На ноутбуке, конечно. На «Эрике» получалось меньше, но ненамного. В отсутствие Лили я стучал по клавишам сам. С приходом супруги принимался диктовать. Лиля ловила текст на лету и тут же правила. Сочинялось легко. Сюжет повести я изменять не стал, но ввел новых героев. Действующих лиц, как говорят в театре. Подруг Аллы — занять молодых актрис, ее матери — роль для пожилой, мудрого мастера-резонера, наставника Артема… Нормальный комплект для театральной труппы. Закончив, позвонил Захарову. Нарочный приехал назавтра. Забрал пьесу и укатил. Через два дня позвонил сам Марк Анатольевич.

— Начали репетиции! — сообщил радостно. — Текст — замечательный, чувствуется рука профессионала. Честно признаюсь, не ожидал. Поправили совсем немного. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество.

— Я тоже! — сообщил я. На этом разговор кончился. А что время зря терять? Деловые люди…

Я вернулся к «Экстрасенсу». Писалось легко. В той жизни у меня была повесть с таким названием. Действие происходило в 90-х, то есть при диком капитализме. Оставалось перелицевать реалии. Вместо Москвы — Нью-Йорк, вместо улиц — авеню, бандитов сменили гангстеры. Набросав десять глав, я послал их Дине Аркадьевне. Она позвонила через несколько дней.

— Не могла оторваться, — призналась в трубку. — Так хочется продолжения! Умеешь ты удивить. Каков будет финал?

— Не знаю, — признался я. — Есть три варианта. Главный герой перебирается в СССР — это раз. Его убивают — это два. И третий — открытый, то есть неопределенный…

— Лучше открытый, — посоветовала Дина Аркадьевна. — Переезд в СССР — это слишком в лоб. Агитка. Убивать жалко — хороший у тебя герой. Оставь людям надежду…

За работой незаметно подошел мой день рождения. 22 года — пацан. В той жизни в это время я пребывал в мечтах о славе. В этом времени она уже есть. Пусть небольшая, но… Хорошо, когда знаешь, что делать!

День рождения отметили скромно. Пришли Коля и Маша. Выпили, посидели, поговорили. Лиля похвасталась ордером.

— Что я говорила! — хмыкнула Маша. — И в Союз приняли, и квартиру выделили. Повезло тебе, Лилька! Слушай, Сергей, у вас там в Союзе холостые есть? Или, хотя бы, разведенные?

— Не узнавал, — сказал я. — Но могу навести справки. Тебе помоложе или постарше?

— Побогаче! — встрял Коля.

— Богатые — старые! — возразил я. — Такому не отдадим.

— Мне хоть какого! — вздохнула Маша. — Завидую я вам, ребята. Но не квартире вашей и не гонорарам. На вас даже смотреть больно — так светитесь. Лиля чудо как похорошела, Сергей возмужал. Видно, что счастливы. А я… — она всхлипнула.

— Но, но! — я обнял ее за плечи. — Еще не вечер. Найдешь и ты свое счастье.

— Обещаешь? — она шмыгнула носом.

— Гарантирую. Хочешь, расписку напишу?

— Пиши! — согласилась Маша. — Только срок поставь.

— До конца года устроит?

— А раньше нельзя?

— Раньше будет дороже.

Все засмеялись. Я представить не мог, что моя шутка окажется пророческой. Да еще при каких обстоятельствах!..

В мае в нашем доме начались отделочные работы. Я навестил будущее место жительства. Без отделки квартира выглядела жутко. Серые стены, серые полы, пустые дверные проемы. Панель. Но даже такая квартира — мечта. Ради них идут на такие гадости! Пишут доносы, кляузы, забрасывают инстанции жалобами. Из-за жилья люди теряют совесть и человеческий облик. Знаем…

Работавшие в доме строители подсказали, где найти прораба. Он обнаружился в бытовке. Меня встретили хмурым взглядом.

— Что нужно?

Я положил на стол сторублевую купюру. Прораб хмыкнул и спрятал ее в карман.

— Какая квартира?

— Двенадцатая.

— Ванну и унитаз отберем получше, — сказал прораб. — Окна и двери отрегулируем. Линолеум постелем ровно. Обои… Есть неплохие, и наклеим аккуратно.

— А плитка?

— Голубая, без рисунка. Прямо скажу: никакая. Другую не завезли. На кухне — «фартук», в ванной на высоту полтора метра. В туалете — окраска стен. Так по проекту.

— А если по-другому?

Прораб потер большим пальцем об указательный и средний.

— Сколько?

— Зависит от объема работ.

— В ванной плитку до потолка. В туалете — то же. В кухне — метра полтора.

— Обычно заказывают до потолка, — удивился прораб.

— Будет как в морге. Не хочу.

— Полы?

— В ванной и туалете — плитка, на кухне линолеум.

— Почему не плитка?

— Во-первых, скользко. Прольешь воду или суп, нога поедет и навернешься. Во-вторых, упадет кастрюля и расколет плитку. Как ее потом выковыривать?

— Грамотно, — согласился прораб. — Приятно иметь дело с умным человеком. А то требуют… — он на мгновение задумался. — Еще двести рублей и будет вам счастье. Плитку лично с завода привезу, есть у меня знакомый. Белая с голубым рисунком. Новая серия, очень красивая.

— Идет! — сказал я и достал деньги…

К моему удивлению дом сдали к сроку. Домоуправление организовало собрание кооператива, мы выбрали председателя и бухгалтера, получили ключи. После чего народ побежал к дому. Пошел и я. Прораб ждал у меня у подъезда.

— Смотрим?

Я кивнул. Мы поднялись на третий этаж, я открыл ключом дверь. Так, замок сменим сразу, этот всего лишь вежливое напоминание, что хозяев нет дома. Мы прошлись по комнатам. Все было сделано аккуратно.

— Класс! — похвалил я.