Вообще же, в подобных как наш, случаях, печь или очаг для нескольких, одновременно стоящих на огне посудин, котлов, и т.д., делается, как и обычная печь, только с продолговатым открытым верхним зевом, на который и ставятся котлы, или кастрюли, чайник, сковорода. Для того, чтобы не выбивался лишний огонь вокруг можно из тех же камней подбирать соответствующие и выкладывать в виде восьмерки или из нескольких сужающихся к своду как бы колец. Нудно, муторно, и работа очень кропотливая, но сделать в конце-то концов можно. Выходит очень хорошо. Но можно и не парится, и оставить так, с дырками. Проще, чуть хуже, но быстрее намного.

Если подобное сооружение ставится на открытом месте, не в помещении, обязательно делается высокая вытяжная дымовая труба, то можно делать отвод от неё, и в нем коптилку, горячего копчения. И удобно, и выгодно. Работы и времени уходит на такую, можно сказать, ювелирную, правда, работу чуть больше. И ещё есть дополнительная сложность, пока что делаем топку с открытым огнем, но потом, когда наши весовые возможности поставки увеличатся, придется заказывать и фурнитуру к ней — и вьюшки, и дверки. Они, как правило, делаются из чугуна, а это непременно существенный вес. Но, ради вкусных блюд и их разнообразия — потратить общий канальный вес никто не против.

Ну еще бы! То, что только лишь у нас говорят «люблю повеселиться, особенно — поесть», не правда. У каждого из народов, чьи представители сейчас с нами — нечто подобное давно народной мудростью стало.

Сегодня у нас «рыбный день», и, чтобы не отвлекаться, ничего особо нового не добываем, не исследуем, будем питаться тем, что испанцы у себя накануне наловили и заготовили, а мы от них привезли. Кстати, а ведь молодцы они! У себя на острове ещё до переселения к нам организовали из подручного материала засолку, если можно так ее назвать, выловленной рыбы. Меж камней на берегу нашли или подготовили какое-то углубление, в нем выпаривали морскую воду, и вот в этом-то рассоле вымачивали пойманную и выпотрошенную рыбу. Ну что сказать, за неимением лучшего, да в их условиях… Вот потому и попросил тогда, до эвакуации к нам, пока у них время было, заготовить её побольше. А где тут у нас вокруг Дома особо уловистые места — Пилар сама постепенно разберётся. Уж её-то точно её учить не надо, с детства от родителей в родном посёлке нужные навыки впитала.

Кстати, и сегодня уже с самого утра свои снасти в разных местах она раскинула, и даже что-то не сильно крупное отловить успела. За камнями, когда к берегу ходит — за буйками на сетях присматривает, ну и ребята тоже у нее на подхвате. Вероятно, и здесь что-то вроде соляных ванн делать будем. Да, конечно, морская соль, даже выпаренная, горьковатая, и сильно. В случае засолки рыбы в такой соли, исходный продукт нужно сначала пересолить, и потом снова вымачивать в пресной воде, пока не не получится нужный вкус, частенько пробуя при этом.

Зато сушку или, точнее, вяление нужно делать в тени, но с проветриванием, готовый продукт выходит ещё и лучше, чем на солнце. В тени рыба получается скорее вяленая, на солнце — сушенная, типа черноморской тараньки или нашей воблы. Вот как раз тени тут под деревьями намного больше, чем на их, практически каменном, острове, где и с дровами были бы проблемы. Зато здесь их, таких проблем, нет, и сушняк есть, и просто деревья, да и плавник по берегам нет-нет да попадается. Ещё вчера объявил всем своим: «возвращаетесь откуда-то к нашей стоянке, и, если руки свободные, прихватывайте встреченные ветки, палки, коряги. Это для костра и будущей печки. Встретится большая лесина или тяжелая коряга — примечать места, куда потом стоит вернуться и либо что-то подрубить, либо взяться нескольким мужчинам», а женщин ещё раз попросил не таскать тяжелого. А мы-то тут на что? Не спорят, такие просьбы встретили с пониманием — всех же касается, дело-то общее!

И, хочешь не хочешь, но, как я не откладывал, а придется срубить здесь несколько деревьев. Сучья и ветки — опять же в костер пойдут, а то, что покрупнее, и их стволы — как заготовка для общего стола. Точно знаю, ничего так не сближает артель или бригаду, как общий стол, общая трапеза, когда все рядом. А то когда каждый из своей мисочки где-то в сторонке от всех… не, это — не наш метод!

Поручил рубку Фиделю. Фая сказала что можно уже его постепенно нагружать, да и сам он не хочет оставаться в стороне. Бабай стволы выберет, отметит какие более пригодны, а ему рубить. Пацаны, даже скорее ребята, так наверное правильнее их называть, будут учиться, если ещё не умеют, сучья обрубать, ну и присматриваться к работе рубщика-дровосека. Правильно держать в руках инструмент, тот же топор или молоток — тоже определенный навык нужен. Не то запросто без привычки мозолей наловить можно. Похоже, что это необходимое здесь всем умение, не исключая даже и женщин.

В общем, к вечеру отдохну от работы каменщика-печника, чуток эти стволы, которые без меня принесут-доставят сюда, построгаю топориком. Неплохой, кстати, испанцы себе заказали, а доделывать столешницу будут уже без меня. Не сомневаюсь, что что-то сделать смогут, люди-то в основном подобрались простые, работящие да рукастые, кое-что, каждый свое, могут, да и Фидель вообще-то кузнец, какую-то сметку имеет, но надо же и самому руки и умения приложить. Постепенно приходит понимание, что на все направления меня, увы, не хватит, надо будет все больше доверять помощникам, но пока — вот так.

Именно из этих соображений беру завтра с собой не Фаю, а Луку. И разобраться надо, что и как там на его острове происходит, и дорогу он примерно знает, ну если и не знает, то хоть представляет. О чём ему и сообщаю, когда он с очередной порцией собранных камней подходит. Он и рад, и чуть не плачет, видно понравилось ему здесь.

(австралийский парнишка Люка)

— Where’re you going, Mr Cat? (Куда вы собираетесь, Господин Кот? — англ.)

— You and me, boy, we’re going hunting tomorrow. Your Australia’s island, understand me? (Ты и я, парень, идем «охотится» завтра. На твой австралийский остров, понимаешь меня? — англ.)

— Уes! Believe it or not, yes!