– И что она ответила?

Эбби словно почувствовала ту боль в груди, почувствовала, как покраснели ее щеки, когда те ужасные слова вылетели изо рта Касс: «Райан говорит, что бросил тебя, потому что ты имеешь виды на Пола».

– Она сказала мне, что вначале просто отмахивалась от того, что говорил ей Райан, – продолжала Эбби. – Она считала, что Райан обижен на меня или просто озлоблен, но потом она стала думать о том, что он пытался до нее донести. И Касс решила, что мы с Полом на самом деле очень близки. И что Пол уж очень сильно обо мне беспокоится и беспокоился, когда Райан меня бросил. А Касс слишком долго этому попустительствовала, и положение дел нужно было менять.

Эбби уставилась на свои руки.

– Признаю: я очень сильно на нее обиделась. У меня было ощущение, что она меня в чем-то обвиняет. И ведь незаслуженно! Если не считать Касс, Пол был моим лучшим другом. Следующие четыре недели я злилась на Касс, мне хотелось ей как-то насолить, и я совсем не пыталась избегать Пола. Иногда девочки-подростки могут быть очень вредными и мстительными, и я именно так себя и вела. Я отдыхала и развлекалась вместе с Полом столько времени, сколько могла. Мы вместе проводили лето – как обычно проводят лето подростки в нашей местности. И когда Касс вернулась, она отменила встречу со мной, и мы не пошли пить кофе. Потом я увидела ее в гробу.

– Эбби, мне очень жаль, что все так получилось, – сказала Зоуи. – Я понятия не имела обо всем этом.

– Да об этом никто не знает. А теперь… – она резко и горько рассмеялась. – А теперь я думаю о том, что она пыталась мне сказать: чтобы я отвалила не только от ее парня, но и от отца ее будущего ребенка. С тех пор прошло шестнадцать лет, я стала старше на эти шестнадцать лет и думаю, было ли у нее достаточно оснований, чтобы так говорить.

– Ты хочешь сказать, что ты тогда любила Пола? Испытывала к нему совсем не дружеские чувства?

– Не знаю, – ответила Эбби с безнадежностью в голосе. Ее мучило чувство вины, ей было грустно при воспоминании о Касс. Она же знала, какой была Касс тогда, а теперь думала о том, какой женщиной Касс могла бы стать, если бы у нее имелся этот шанс.

А Пол у нее ассоциировался с домом, вся ее жизнь была связана с ним, как будто он никогда и не уезжал. Может, он всегда был в ее доме, жизни и сердце.

– Тогда между нами ничего не было, – подчеркнула Эбби. – Я никогда не поступила бы так по отношению к Касс. И он бы не поступил. Но он – это мое детство. Он – парень из соседнего дома. Мне было семнадцать лет, и вдруг мой мир взлетел на воздух, я потеряла одного из самых важных людей в моей жизни. И после этого я думала, что Касс, возможно, умерла, ненавидя меня. Так что, если что-то там и было – с моей стороны, между нами обоими, – я это отрицала. Я отмахивалась от этого, не позволяла себе даже думать об этом.

Но сейчас…

О, что же теперь делать?

Эбби не могла себе позволить начать с ним отношения. Особенно после того, как она два года назад прочертила ту линию. Она – на одной стороне, он – на другой, и никому не разрешается ее пересекать.

– Прости, – внезапно сказала Эбби, резко поднимая голову. Она поняла, что только что раскрыла душу перед одной из коллег Пола. От этой мысли она сильно покраснела. – Мне не следовало… Тебе совсем не нужно, чтобы я все это вываливала на тебя.

– Все в порядке, – ответила Зоуи. – У меня такое лицо. Люди любят делиться со мной проблемами. Именно поэтому я и стала такой успешной преступницей.

Эбби моргнула. Это откровение мгновенно отвлекло ее от собственных проблем.

– Ты? Преступницей?

Зоуи кивнула.

– Помнишь, я тебе говорила, что Пол меня спас? Я не шутила. Он в некотором роде спас меня от самой себя.

Зоуи помолчала несколько секунд и пояснила:

– Я с раннего детства была на патронажном воспитании. Моя судьба и я сама никого не волновали. Я сбежала, когда мне было четырнадцать. Начала с кражи автомобилей. Новые автомобили – это же фактически компьютеры на колесах, так что если владеешь хакерскими навыками… – Она пожала плечами. – Таким образом я собрала деньги на учебу в колледже. Я постоянно обманывала всю нашу государственную систему, уклонялась от ее внимания – или, правильнее будет сказать, постоянно в нее влезала и делала то, что мне нужно. Когда позволил возраст, поступила в Массачусетский технологический институт. Бросила его. Решила вернуться к краже автомобилей, но меня засек радар. Одного очень нехорошего человека.

– Чей?

– Изготовителя бомб, – сообщила Зоуи. – Я разбираюсь в химии, и она мне просто интересна. А этот тип делал химическое оружие и продавал свои бомбы на черном рынке по всему миру. Для него не имело значения, кому они требовались – фашистскому правительству, значит, фашистскому правительству. Если цена его устраивала, он их изготовлял и продавал. Он решил, что я стану его новой ученицей, независимо от того, хотела я сама этого или нет.

– Какой ужас! – воскликнула Эбби.

– Ага, – кивнула Зоуи. – Мне повезло. Он дал мне время, чтобы «сделать правильный выбор», как он сам выразился. Двадцать четыре часа. Так что я села на поезд и отправилась в Вашингтон, там встала перед штаб-квартирой ФБР и влезла на их серверы. Стоя под дверью!

– И что? – Эбби не могла поверить своим ушам и одновременно сгорала от любопытства. Зачем она это сделала, ради всего святого? И почему Зоуи сейчас сидит напротив нее, если она способна на подобное?

– Я им ничего не сломала, не принесла никакого вреда вообще, – заверила ее Зоуи. – Я просто послала одно коротенькое сообщение: «Я стою снаружи». Выбежали вооруженные до зубов мужики, причем практически мгновенно. Да, тогда было немного страшно. Тут же затащили меня внутрь. Конечно, в наручниках.

– Зоуи, ты… Это самый безрассудный план, о котором я слышала в своей жизни, – призналась Эбби, одновременно испытывая чувство благоговения. Какое мастерство, какая находчивость и смекалка! – Ты это сделала, чтобы показать, насколько полезна ты можешь быть для ФБР?

Зоуи улыбнулась.

– Я знала, что ты очень сообразительная! Все правильно. Если бы я просто пришла, как обычный посетитель, просила меня защитить, что-то там лопотала про международного торговца химическим оружием без реальных доказательств, то, вероятно, меня бы просто вышвырнули вон. И он бы до меня добрался. Мне требовалось показать, на что я способна. Сразу же! Шеф и агент Синклер допрашивали меня первыми.

Эбби нахмурилась.

– И сколько тебе тогда было лет? – спросила она.

– Девятнадцать. Пол боролся за меня. Тот директор, который у нас тогда был, считал, что я представляю угрозу для системы безопасности. Но Пол смог устроить меня в «Куантико», чтобы я там получила подготовку, которая мне требовалась. А теперь я там сама читаю курс о ядах.

– Вау! – воскликнула Эбби. – Ты, можно сказать, прошла полный круг. Из мира криминала в правоохранительную систему. Это потрясающе!