– Какого хрена! – прошипел Илья. – Почему твоя лапша лежала на стуле?!

– Это она сейчас лежит, – с обидой сказал Ваня. – А до этого она стояла!

Он рассматривал расплющенный экспонат, прикидывая, удастся ли пообедать. В принципе, если пересыпать эту пыльцу в чашку… Правда, получится не лапша, а скорее суп-пюре…

– Эх, Ванюша, – сказал Валдаев, обнимая расстроенного парня за плечи. – Когда я работал в одном кабинете с Ильей, я тоже от него натерпелся. С ним ведь вообще ничего нигде нельзя оставить! Документы, губную помаду, коржики…

– Коржики… – эхом отозвался Ваня.

– Ни в коем случае! – кивнул Александр. – Найдет и сядет сверху! Маньяк какой-то!

– Хватить трепаться, – мрачно пробурчал виновник всех бед. – Евдокимов, работать!

– Кстати, Илья Кузьмич, – вспомнил Ваня. – Тут из Саманкульского района вам звонили. Сергей Воробьев, ведет дело Аркадия Лунского и Инги Сошенко.

– Ну, знаю я его. Мы с ним разговаривали.

– Так он просил помочь. Неофициально. Говорит, вы ведь там были, на озере, всех видели. Побеседуйте с народом. А то он, бедолага, к каждому свидетелю мотается из района на электричке. Он вам перезвонит!

– Ну вот, – приуныл Илья. – Своих дел по горло. Еще этому молокососу помогать.

– Мы поможем! – встрепенулся Саша. – А что? Так-с… С кого начнем? Я думаю, первым делом надо обязательно встретиться с Ольгой Валентиновной Терновик. Как ты считаешь, а?

Из дневника Сони Орешкиной:

«Вот уже целую неделю мы живем без А. И. и Инги. Как ни странно, агентство продолжает успешно выполнять заказы, созидать и креативить. Силютин взял на себя ответственность за наши души и отлично справляется с обязанностями босса. Он даже внешне изменился. Раньше его колоритная фигура, массивная анатомия и шикарный голос разительно контрастировали с беспокойным выражением глаз. Он словно всегда был в чем-то неуверен, всегда чего-то побаивался. А теперь, заняв пост А.И., расцвел, как пион. Смотрит покровительственно, управляет, заботится.

Я тоже отлично справляюсь с новыми обязанностями. Силютин беспрекословно отдал мне на растерзание отдел по работе с клиентами. «Ты заслужила это место», – сказал он мне. Как мудро с его стороны!

Я боялась, что не сумею командовать. Но мои опасения были необоснованны. Стоило устроиться в кабинете Инги, как я ощутила внутри своего прелестного организма несгибаемый стальной стержень. В моем голосе зазвучал металл, в глазах засверкали молнии. А говорят, не место красит человека. Еще как красит!

…Разговаривала со следователем. Его зовут Сергей, он очень молод. Вряд ли наше запутанное дело ему по зубам. А я надеялась, что разбираться в вопросах исчезающих видов (в смысле Аркадия и Инги) будет Илья. И мы не раз с ним встретимся в процессе расследования. Но вероятно, это дело его совершенно не касается. Как жаль.

…Вася починил дверцу антресолей и приделал замок к кладовке. Ну наконец-то я смогу навести в квартире порядок! Теперь меня ничто не остановит!»

Чем занимаются люди в пять утра? Самыми разными делами.

Здоровякин храпел на диване. Мария сладко сопела на кухне, придавив толстой щекой клавиатуру ноутбука. На дисплее мелькали какие-то каббалистические знаки. В животе у Маши спали младенцы – две девочки, как поклялся врач-узист (пациентка пообещала бутылку шампанского, если пророчество сбудется). В спальне дрыхли угомонившиеся к часу ночи короеды в количестве трех штук. В раздвижном диване Эдика кряхтел во сне щенок. Его вчера контрабандой вывезли из бабушкиной деревни и до сих пор не предъявили родителям…

А из квартиры Валдаева доносились звуки, однозначно указывавшие на то, что Александр устроил у себя камеру пыток. Но почти все соседи Валдаева были приличными людьми, и поэтому в пять утра они спали, а не думали про Сашу всякие гадости.

– Бруниша, – сказал Валдаев нежно. – Ты такая эластичная!

Он слегка задыхался – экзекуция требовала от палача значительных энергозатрат.

– Красивый? Я красивый? – перевела Брунгильда.

– Да, да, очень красивая, – кивнул Валдаев. – Когда же ты русский-то выучишь?

Он сложил на подругу щупальца, уткнулся мордой в ее атласное плечо и, наконец, затих.

– Вылезать… – начала было Брунгильда. Она хотела сходить в ванную. – Саша, я мыться…

Выбраться из-под туши Валдаева не представлялось возможным.

– Блин! – сказала Брунгильда по-русски и почти без акцента. А затем добавила выражение из трех эпитетов, четыре из которых были абсолютно нецензурными.

Если бы Валдаев слышал, с каким блеском Брунгильда нанизывает одну за другой жемчужины слов, формируя ожерелье колоритной русской брани, он бы глубоко задумался. Кто сказал, что эта девушка не способна к обучению?

– Давно хотел спросить, что у тебя с Брунгильдой? – поинтересовался Здоровякин.

Они ехали на работу. Вернувшись из Европы, Валдаев еще не решил, чем займется. Молодость Александр отдал правоохранительным органам. Воспоминания о времени, когда он служил оперативником под началом грозного Зуфара Алимовича, грели сердце. Пусть в мире справедливости немного, но какая-то ее частица была восстановлена силами Валдаева и его коллег.

Наполняли теплом и мысли о фирме «Поможем!». Но это было чувство иного рода, меркантильное. Собственное предприятие, организованное несколько лет назад совместно с Ильей, вознесло на невиданную высоту материальное благополучие сыщиков. Ни до, ни после они столько не зарабатывали.

Сейчас Валдаев склонялся к мысли о необходимости восстановления «Поможем!». Он планировал переманить к себе Илью. А пока, испытывая тоску по любимой работе и отдавая дань буйному темпераменту, всюду таскался за другом, нервировал его, давал мудрые советы.

Сейчас он вовлекал майора в рассуждения о происшествии на озере Саманкуль.

– А? С Брунгильдой? Любовь, – не задумываясь ответил Валдаев.

– Жениться, что ли, собрался?

Валдаев застыл.

– Черт, – выругался он. – Как же… Ты думаешь… Надеюсь, Брунгильда не рассчитывает, что я на ней женюсь?

– Почему не рассчитывает?

– Ты шутишь. У них в Европе знаешь как… Свободные нравы. Культ одиночек. Жениться вовсе не обязательно.

– Все девочки хотят замуж.

– Согласен. И это подспудная реализация могучего материнского инстинкта. Но нынче все девочки делают карьеру.

– Но Брунгильда-то не делает. Значит, она хочет замуж.

Валдаев приуныл. Если с Брунгильдой все так запущено… Надо принимать меры. Надо отлучать девочку от груди, пока она окончательно не утратила навыки самостоятельной жизни.