норки, быстро залез на пустую парту и тоненьким своим голосочком пискнул: «А я никогда с Котом за одну парту не сяду. И если бы Гусыня была нормальная, она бы тоже не села. И вообще, если здесь еще остались нормальные, тикайте за мной!»

Миг — и Мышонка не стало. Но в школе в этот день были отменены занятия и объявлено чрезвычайное положение: все на отлов мышей. Мышонка так-таки и не поймали, зато каждое занятие с тех пор начиналось разъяснением, что такое мыши. Это — страшный малый народ, который нарушает все устои, подводит вас к бездне и подталкивает в нее. И живет этот малый народ в дырах, ведущих прямо в бездну. Речи о природе мышей сменялись сложными математическими расчетами, вычислениями пути, ведущего к гроту. Потом снова о мышах, потом — снова о пути…

В голове принца что-то явно начинало путаться, становилось все тяжелее, все тоскливее. И однажды он решился задать вопрос. Встал и спросил:

— Почему в Царство Света ведет такой темный и неприятный путь?

— Потому что другого пути нет, — сказал Учитель. — Путь всегда труден. Для многих даже непосилен. Но зато цель! Цель стоит всех трудностей. А кто в этом сомневается, тот упадет в бездну.

— Бездна — это то, что за краем себя? — спросил принц.

— Да, за краем себя. Там, где вообще ничего нет, кроме хаоса и тьмы. Вы понимаете — ни-че-го…

Тут на кафедру взошла Учительница и сказала, что она уже устала спасать падающих туда. «Вас больше никто и ничто не спасет!»

Принцу на мгновение стало страшно. И тут вдруг — какая-то маленькая птичка влетела в окно и засмеялась.

— Пересмешник! Лови его! — закричал Кот. В ответ раздался тоненький, как колокольчик, смех, а затем на ветке соседней с окном елки что-то мелькнуло, вздрогнул какой-то зеленый колпачок с белым помпончиком, — и раздалась песенка:

А я что-то знаю,

А я что-то знаю,

А я что-то знаю,

Знаю — и пою.

Среди темных веток

Щелочка сквозная…

Загляни — увидишь

Звездочку свою!

Елка пахнет счастьем,

Счастье пахнет ежой…

Есть на еже место

Разным чудесам!

Загляни поглубже

В узенькую щелку.

Что такое счастье,

Ты узнаешь сам.

В школе начался такой переполох, какого не было со времени появления Мышонка. Кто-то выскочил в окно, кто-то побежал за помелом, кто-то кричал, кто-то грозил, кто-то сзывал всех подняться и бежать на поиски. Принц не тронулся с места. Он только решительно отложил все чертежи и вынул из кармана зеркальце. Вынул и — заглянул в него.

Удивительное дело! Будто и не было никогда никакой школы… Он вернулся туда, откуда его вывел удар помела. Прямо к тому самому краю, когда казалось — еще одно мгновение, и — что-то будет, что-то такое, для чего он, может быть, и родился на свет. Кто-то позовет его сейчас, вот сейчас…

И действительно позвал. Что это? Звон? Нет, осколок звона, отзвук:

— …Оль!… Ом!… Эль!…

Принц вздрогнул и точно упал с обрыва. Но нет, не упал, а завис в пустоте. Какое-то одно мгновение ему было страшно. А сейчас страха уже не было. Он ведь держится. На чем? Ни на чем. Как звезда в небе. Сколько звезд радом! И все они — его сестры. Все, как и он, держатся ни на чем.

— Эль!

— Я здесь!

Откуда он узнал, что это зовут именно его, что это его настоящее имя? Ниоткуда. Узнал и все. И ни одной минуты не сомневался. И вот уже он не висит, а стоит на земле. Вокруг — не пустота, а лес, — огромный, прекрасный, таинственный. Ветки деревьев протягиваются к нему, как руки. И это самые родные на свете руки… Что они ему напоминают? То, чего знать нельзя, что лежит за памятью… под… над… внутри… То, что было, когда его не было… Или он был всегда?..

Да, именно. Когда слышишь этот звон и видишь это сверкание, сомневаться нельзя! Одно ликование!

И все от этой звездочки, зацепившейся за ветку, дрожащей и переливающейся звездочки. И еще звезда между ветками, и еще!.. И вдруг он почувствовал запах дыма. Дым в лесу! Это был его любимый запах. Здесь рядом — костер.

Странное дело — он никогда здесь не был. Но он все здесь знал. Все вспоминал. Около костра сидели гномы в полном молчании. Он сел и замер, и стал как бы одним из них. Одни глядели на костер, другие — вверх на звезды. Он тоне взглянул на звезды и вспомнил, что они сейчас зазвенят. Гномы не разговаривают друг с другом. Гномы разговаривают со звездами. Они здесь, чтобы слушать звезды и отвечать им. Как только станет совсем тихо, как только отшумит и замрет, растает последняя мысль, станет слышен колокольчик со звезды, и гном ответит ему. И еще один колокольчик. И еще один гном ответит. На каиедый звездный колокольчик — голос гнома. Так будет. Он это знал. Но пока еще в голове не отшумела последняя мысль, он сидел и ждал. И вдруг ясно почувствовал, что Она, — его потерянная подруга, — рядом. Вот здесь. Никогда, никогда не чувствовал он ее так близко. Хотя ни видеть, ни слышать, ни осязать Ее он не мог. А собственную душу можно видеть, слышать и осязать? — подумал он. И это была его последняя мысль. А потом — огромный, неимоверный простор заполнил мозг и сердце. Он рос и рос, и вместе с этим ростом приближался какой-то далекий звон. Из неслышимого мира — в слышимый. Вот он! И — ответ первого гнома:

Не чувствую, что мы разделены.

Ты просто спишь.

И жизнь, как прежде, длится.

А я смотрю твои цветные сны,

Уже не видя самого сновидца.

Расправлен дух в последней глубине

Недвижный лик из мрамора изваян.

Но что же, что же движется во мне,

По чьим веленьям сердце оживает?

Не чувствую, что мы разделены.

Ни «там», ни «здесь» — все те же волны света.

Ты спишь, а мне показываешь сны.

Цветные сны твои.

Но сны ли это?

Тишина… и вот снова — звон со звезды, и еще один гном говорит:

Бессмертие…