— И вы полагаете, что они до сих пор среди нас, — проговорила Эванджелина.

— Я знаю, что они все еще среди нас, — ответила Селестина. — Но за века они эволюционировали. В наше время эти существа скрываются под новыми разнообразными именами. Им покровительствуют старинные, чрезвычайно богатые семьи и неприкосновенные корпорации. Трудно представить себе, что они живут в нашем мире, но я обещаю: как только вы откроете глаза, вы увидите, что они повсюду.

Селестина изучающе посмотрела на Эванджелину, словно пытаясь понять, насколько хорошо та усвоила все сказанное.

— В Париже я привела бы вам серьезные и неопровержимые доказательства. Вы бы прочли показания свидетелей, возможно, даже увидели бы фотографии, сделанные в экспедиции. Я объяснила бы, какой огромный и замечательный вклад внесли за столетия мудрецы-ангелологи святой Августин, Фома Аквинский, Мильтон, Данте, и тогда наше дело предстало бы перед вами во всем своем величии. Я провела бы вас через мраморные залы в комнату, где хранятся архивные записи. Мы разработали сложнейшие схемы, где каждый ангел помещен точно на свое место. Такие работы упорядочивают мироздание. Разум французов особенно логичен, примером могут служить работы Декарта, в его системах есть что-то чрезвычайно успокаивающее. Интересно, вам тоже так показалось?

Эванджелина не знала, что сказать, поэтому просто ждала дальнейших объяснений.

— Но, разумеется, времена менялись, — сказала Селестина. — Ангелология стала обширным разделом богословия. Короли и папы римские поддерживали работу богословов и платили великим художникам, чтобы они изображали ангелов. Систематизацию и самих духов небесных обсуждали величайшие европейские ученые. А теперь ангелам нет места во Вселенной.

Селестина совсем близко наклонилась к Эванджелине, словно воспоминания придали ей сил.

— Когда-то ангелы были воплощением красоты и совершенства, а теперь, в наши дни, это не имеет значения. Материализм и наука отправили их в небытие, сферу столь же неопределенную, как чистилище. Раньше люди верили в ангелов безоговорочно, по наитию, не разумом, а душой. Теперь нам нужны доказательства. Нужны материальные и научные данные, которые удостоверят их реальность. А какой перелом наступил бы, если бы нашлось такое доказательство! Как вы думаете, что случилось бы, если бы можно было проверить физическое существование ангелов?

Селестина замолчала. Может быть, устала, а может, сбилась с мысли. Эванджелина забеспокоилась. Рассказ Селестины совпадал с мифами, которые Эванджелина читала сегодня. Она надеялась, что существование этих чудовищ не подтвердится. Селестина, казалось, вот-вот разбушуется, как сегодня днем.

— Сестра, — попросила Эванджелина, — скажите, что вы пошутили.

Она понадеялась, что Селестина признает: все рассказанное ею — только иллюзия, метафора чего-то безобидного.

— Мне пора принимать лекарство, — сказала Селестина и указала на ночной столик. — Можете подать?

Повернувшись к столику, Эванджелина резко остановилась. Там, где днем лежала стопка книг, теперь стояло множество пузырьков и бутылочек с лекарствами. Селестина давно и серьезно больна. Эванджелина взяла оранжевую пластиковую бутылочку, чтобы рассмотреть повнимательнее. На ярлыке написано имя Селестины, дозировка и название препарата — вереница труднопроизносимых незнакомых слов. Сама она никогда не болела, недавний бронхит был ее единственным опытом, не считая вечных монастырских простуд. Отец был здоров вплоть до минуты своей смерти, а мать умерла совсем молодой. Поэтому Эванджелина раньше не видела, чтобы кто-то настолько сильно болел. Она и не подозревала о том, какое сложное сочетание лекарств должно поддерживать монахиню и смягчать боль. Ей стало стыдно от собственной черствости.

Эванджелина выдвинула ящик стола. Там лежала брошюра, где объяснялись возможные побочные эффекты лечения рака. К ней был приколот аккуратный список лекарств и их дозировка. Она перевела дыхание. Почему ей не сообщили, что у Селестины рак? Или она была так эгоистично поглощена собственным любопытством, что не заметила ее состояния? Она села рядом с Селестиной и подсчитала правильную дозировку.

— Спасибо, — сказала Селестина, взяла таблетки и запила их водой.

Эванджелина от всего сердца посочувствовала ее слепоте. Она не хотела задавать Селестине слишком много вопросов и сама изо всех сил пыталась выделить зерно истины из того, что рассказала ей сегодня старая монахиня. Даже глядя, как Селестина с трудом глотает таблетки, она чувствовала страшное нетерпение. Ей хотелось узнать, что связывает между собой монастырь, их богатую покровительницу и изучение ангелов. Более того, ей было необходимо знать, каким образом она оказалась частью этой странной сети воспоминаний.

— Простите меня за настойчивость, — сказала Эванджелина, чувствуя себя виноватой, — как миссис Рокфеллер помогала нам?

— Конечно, — слегка улыбнулась Селестина. — Вас все еще интересует миссис Рокфеллер. Очень хорошо. Но на самом деле вы все время знали ответ на этот вопрос.

— Но как это возможно? — воскликнула Эванджелина. — Я только сегодня узнала о ее связи с Сент-Роузом.

Селестина глубоко вздохнула.

— Позвольте мне начать с самого начала, — сказала она. — В двадцатых годах один из ведущих ученых нашей группы, доктор Рафаэль Валко, муж моего преподавателя, доктора Серафины Валко…

— Моя бабушка была замужем за человеком по имени Рафаэль Валко, — прервала ее Эванджелина.

Селестина холодно посмотрела на Эванджелину.

— Да, я знаю, хотя они поженились после того, как я оставила Париж. Задолго до этого доктор Рафаэль обнаружил архивные записи, доказывающие, что один из основателей нашего дела, отец Клематис, нашел в пещере древнюю лиру. До того времени лира интересовала наших ученых, но дальше предположений дело не шло. Мы знали легенду о лире, но было неизвестно, существовала ли она на самом деле. До открытия доктора Рафаэля пещера просто была связана с мифом об Орфее. Вы знаете, что Орфей жил на самом деле? Он достиг известности и власти из-за своего обаяния и мастерства и, конечно, из-за музыки. Как многие подобные ему люди, после смерти он стал символом. Миссис Рокфеллер узнала о лире через осведомителей, которые были в нашей группе. Она профинансировала экспедицию, веря, что мы сможем найти лиру.

— То есть ее интересовало искусство?

— Она прекрасно разбиралась в искусстве, но понимала и ценность артефакта. Я думаю, она приехала, чтобы оказать нам содействие, но в основе ее помощи лежал финансовый интерес.

— Она была вашим компаньоном?

— Мы много лет планировали экспедицию, чтобы найти лиру. Ее помощь была нужна лишь для того, чтобы покончить с этим делом. У нас была своя программа. Но без миссис Рокфеллер мы не смогли бы довести дело до конца. Опасности войны, беспощадность и сила наших врагов — просто чудо, что мы сумели добраться до пещеры. Своим успехом мы обязаны лишь защите Всевышнего.

Селестина перевела дыхание. Эванджелина видела, что она утомлена. Но старая монахиня продолжала: