— Интересно, кто пьет смородиновый ликер на рассвете?

— Почему на рассвете?

— Потому что он хочет уйти на рассвете. — Подруги зашагали по дорожке. — Я заходила в главный дом, и твоя мама пригласила меня переночевать у нее.

Диана понимающе закатила глаза.

— Как же ты отвертелась?

— Я согласилась. Для отвода глаз. Но ты должна мне помочь незаметно улизнуть из дома.

— Дина и Рози! — засмеялась Диана. — Помнится, мы уже раз или два проделывали такое. Ой, как я тебе завидую! Тебя ждет интересное ночное приключение.

Розамунда остановилась и посмотрела на кузину в упор:

— Не завидуй.

— Неужели все так ужасно? — перестала смеяться Диана. — Мне показалось, что ты…

— Вовсе не ужасно. Просто… — Розамунда замялась, — все так запутано!

— Роза! Я же тебя предупреждала.

— С таким же успехом ты можешь предупредить меня, что утром взойдет солнце. Тут уж все равно ничего не изменишь.

Диана в удивлении округлила глаза.

— Прости, — выдохнула она.

— Нет, это ты меня прости. Я сорвалась. Но…

— Да, я понимаю. Может быть, потом, когда…

— Нет! — воскликнула Розамунда. — Не говори про смерть Дигби!

— Прости, — побледнела Диана. — Но… нет! И все же… Расстроив кузину, Розамунда разозлилась на саму себя.

— Конечно, Дигби гораздо старше меня, и я когда-нибудь стану вдовой. Но, Диана, у нас все равно ничего не получится. Он из знатной семьи!

— Мой папа тоже был из знатной семьи и все-таки женился на моей маме!

— Бывает, и ягнята рождаются с двумя головами. Нет, — сказала Розамунда со вздохом, — даже если он закроет глаза на разницу в происхождении, что само по себе глупо, то не захочет жениться на такой коварной лгунье. Ведь я обманываю его, использую в своих интересах, а теперь еще собираюсь напоить снотворным.

— Роза…

— А мои шрамы? Пусть даже он простит мне мою вину, вряд ли ему понравится мое лицо.

— Ты опять за свое? Брось, Роза, у тебя нормальное лицо…

Розамунда вдруг истерично засмеялась и бросилась в объятия подруги:

— Мне так плохо, Диана!

Диана прижала ее к себе.

— Ты уже сделала то, что должна была сделать, милая, и можешь остановиться. Разницы не будет, я уверена. Послушай, мы с тобой…

Розамунда высвободилась из объятий подруги и вытерла мокрые щеки.

— Но я хочу этого, вот что ужасно! Хочу так сильно, что готова рискнуть репутацией, Венскоутом и надеждами на загробный рай!

— Да, — ошеломленно протянула Диана, — это и впрямь серьезно.

* * *

Бренд видел в окно, как две женщины идут по дорожке к дому. Еще раньше они остановились вдалеке и обнялись, как будто одна сообщила другой плохую новость. Была ли одна из них его таинственная незнакомка?

Когда они подошли ближе, их скрыли деревья и кусты. Женщины были одного роста и сложения, но по-разному одеты. На одной — модное белое платье и шляпка с огромными полями и желтыми ленточками, которая почти полностью скрывала ее лицо. Но Бренд сомневался, что это его дама. Правда, другая выглядела как служанка и держала в руке полную корзину каких-то черных ягод. Кажется, смородины.

Разумеется, ни та, ни другая женщина в его таинственные незнакомки не годились.

Его?

Ну уж нет! Он не поддастся этому безумию! Решительно взяв в руки книгу, он заставил себя погрузиться в чтение — обычно его увлекали материалы по животноводству. Прочитав несколько страниц, Бренд услышал, как в замке повернулся ключ. Она вошла в комнату. Он едва не подпрыгнул от радости. Девушка подошла ближе, и он заметил у нее на пальцах темно-вишневые пятна.

Смородина? Может, это все-таки она была в саду в халате служанки? Если да, то почему она бросилась в объятия своей спутницы? Что ее огорчило? И как ее утешить?

— Ну что, вам понравилась книга, сэр? — спросила она.

— Да, спасибо.

Бренд невольно вглядывался в маску, пытаясь угадать под ней чувства и внешность незнакомки. Несмотря на ватную подкладку, под шелком проступали реальные черты — круглые щечки, маленький носик, крепкая линия подбородка. Нарисованное лицо создавало иллюзию реальности, но оно совсем не походило на человеческое. Настоящими были только глаза, но в них он не видел никакой печали.

— Моя горничная скоро принесет вам ужин, — продолжила девушка. — И пожалуйста, постарайтесь не беспокоить здешних слуг. Их мало, и они все заняты.

— Вы уже уходите? — спросил он, с ужасом ощутив, как вдруг опустел его мир. Да что с ним такое?! Он совсем разучился управлять своими мыслями и эмоциями.

— Пора.

— Когда вы вернетесь? — Она должна вернуться, просто обязана!

Хозяйка теребила пальцами подол своей юбки. Не будь она такой сдержанной, он подумал бы, что она волнуется.

— Позже. Когда стемнеет.

Он облегченно выдохнул:

— Я рад.

Она посмотрела на него, и он подумал, что сможет узнать эти глаза, если когда-нибудь опять встретится с ней взглядом.

— В самом деле? — Она не имела права задавать такие вопросы! Но он был согласен на них отвечать.

— Да, я рад, — сказал он, протягивая ей руку, — очень рад. — Она осталась стоять на месте. — Дайте руку.

Пальцы ее опять пришли в движение.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы вы подошли поближе.

— Зачем?

— Чтобы усадить вас к себе на колени и обнять — на минутку.

Он заметил, как она напряглась, словно почуяв опасность.

— Зачем? — вдруг жалобно проговорила она.

— А почему бы и нет? Что вас так напугало? Не забывайте, милая леди, что вы — моя госпожа, а я — ваш покорный раб.

— У вас, сэр, нет никакого понятия о стыде!

Однако она подошла ближе, вновь напомнив ему испуганную пташку, которая хочет склевать зернышки, но боится охотника, и коснулась его ладони кончиками пальцев — холодными и темными от ягодного сока.

Бренд ждал.

Шумно вздохнув, она вдруг крепко сжала его руку. Он сел, нежно притянул ее к себе и усадил на колени, чувствуя странное, опасное умиротворение.

Откуда вдруг эта острая тревога? Ему ничего не грозит, кроме нескольких часов удовольствия.

С чужой женой.

Черт бы побрал этого сэра Арчибальда! Или как его там зовут.