– У него был доступ к этим деньгам?

– Был, – кивнул Тимур. – После того случая в компании были произведены кое-какие изменения. Так что нет худа без добра. Теперь такое невозможно. Теперь деньги перечисляются только после отмашки Дмитрия.

– А еще кто? – спросила я. – Вы говорили про двоих. Второй тоже растратил деньги?

– Нет, работал на конкурентов, и его поймали. Этот информацию собирал.

– Что с ним случилось?

– Этот вопрос следовало бы задать Сергею Семеновичу или еще кому-то из службы безопасности, – хмыкнул Тимур. – Я не знаю. Можно, конечно, у Димы спросить. Вроде у нас говорили, что помер. Я скандал помню, как ему пинок под зад дали, тоже помню. Вроде погиб в автомобильной аварии. Или не погиб, а сильно покалечился.

– И автомобильные аварии тоже бывают разные, – нейтральным тоном заметил продюсер.

– Вот именно, – кивнул Тимур.

Сергей Семенович предложил подчиненным заняться просмотром всех возможных выпусков новостей – наших, французских, английских и американских телеканалов. Сам занялся изучением новостных сообщений в Интернете.

В большинстве сообщений, как в Интернете, так и по телеканалам, говорилось только о французском лайнере. О самолете Дмитрия Петровича говорили, пожалуй, только в России. В случае французского лайнера не отрицалась возможность захвата воздушного судна террористами. Однако никаких требований от террористов на момент выпуска новостей не поступало. Тем не менее в иностранных выпусках и сообщениях их новостных агентств в Интернете заявлялось о скорой отправке поисковых групп к месту предполагаемого крушения французского лайнера. Министры иностранных дел различных стран, граждане которых находились на борту, гневно осудили террористов и террористическую деятельность. Однако Сергею Семеновичу быстро стало понятно, что, как он и предполагал, в России никто и пальцем не пошевелит для спасения частного самолета крупного финансиста, в особенности раз неизвестно, кому перейдет финансовая империя. Наличие трех российских бизнесменов на борту французского лайнера тоже никого не подвигло на спасательные мероприятия. Россия – не Израиль, который может из-за одного своего солдата начать войну. Но граждан Израиля не борту не было. А российские власти, вероятно, придерживаются о своих гражданах вполне определенного мнения: сами выкрутятся.

Правда, парочка мелких российских чиновников выступила с осуждением международного терроризма. Также оказалось, что российские власти опечалены известием об исчезновении двух самолетов. В общем, как всегда, было много слов и никаких дел.

От Франции и США выступили президенты, от Германии канцлер. В последнем новостном сообщении, которое читал Сергей Семенович, говорилось, что представители ЦРУ уже начали розыск самолета.

Сергей Семенович задумался, потом решительно набрал номер двоюродного брата своего босса. Они не испытывали друг к другу никаких симпатий, никогда не сотрудничали. Но этот двоюродный брат босса вместе со своим отцом, отдавшим большую часть жизни службе в армии, а на старости лет решивший подзаработать вместе с сыном, мог что-то знать. Сергей Семенович никогда не стал бы посредником в торговле оружием. Но он не мог осуждать бывших военных, которые этим занялись. Он считал себя не вправе их осуждать. Он прекрасно знал, в каком положении оказались военные, часто после каторжной службы в удаленных от цивилизации частях. И не род деятельности двоюродного брата босса и его отца вызывал у Сергея Семеновича неприязнь, а их бравада перед Дмитрием Петровичем и его начальником службы безопасности.

Это был очень слабый шанс, и Сергей Семенович это понимал. Но больше-то звонить было некому.

У него имелись номера всех телефонов родственников Дмитрия Петровича. Двоюродный брат ответил по своему основному мобильному и заявил, что про исчезновение самолета Дмитрия слышал, но по данному вопросу ничего сказать не может. Навряд ли его захватили террористы. Более того, он не мог представить, как бы они провернули это технически. Французский лайнер захватить могли, затесавшись в ряды пассажиров. Но скорее всего исчезновение двух самолетов примерно в одном месте – совпадение. Может, какие-то особые ветры, может, какие-то атмосферные явления.

– Если бы они летели один за другим, то да, могли быть природные явления, – закричал Сергей Семенович. – Но французский лайнер исчез через три дня!

– Ну, может, там какие-то особые ветры дуют как раз каждые три дня.

Сергей Семенович скрипнул зубами, но заставил себя говорить спокойным тоном:

– Ты не в курсе, почему Дима полетел в Дакар?

– Откуда? Это вы должны знать, Сергей Семенович. Вы – начальник его службы безопасности. Я не помню, сколько времени не видел Димку. Я не знаю, что там могло случиться, даже примерно, – жестко сказал двоюродный брат босса. – Я вообще в Швейцарии. У меня тут важные переговоры с заказчиками. Мне не до самолетов! – Наверное, братец решил, что все-таки перегнул палку, потому что добавил более мягким тоном: – Сергей Семенович, я сейчас на самом деле занят. Но вы, пожалуйста, позвоните, если что-то выясните. Если кто-то и сможет это сделать, то только вы.

Сергей Семенович попрощался, откинулся на подушки и закрыл глаза. Он был еще слаб.

Обсохнув, мы отправились к дому. На жаре есть не хотелось. Хотелось пить. Но вообще-то и фруктов было бы неплохо пожевать. Ничего горячего и, так сказать, существенного я бы сейчас в рот класть не стала. Только продюсер сказал, что не отказался бы от яичницы из пяти яиц с ветчиной и помидорами. Коля хотел деревенского творога со сметаной и рассказал, что его теща покупает восхитительные молочные продукты на Кузнечном рынке. Правда, женщина, у которой теща отоваривается, бывает только по средам. Хотя продукты в основном предназначаются Колиной жене, недавно родившей ребенка, ест их Коля, так как жена не любит молочное. Тимур рассказал нам рецепт шашлыка, который у них в семье передается из поколения в поколение. Правда, в эти минуты шашлыка никому не хотелось, но вечером мы могли бы посидеть у костерка… Если бы было мясо, если бы было, в чем его замариновать…

За этими разговорами мы вышли на полянку – и замерли на месте.

– Мама! – тихо произнес Коля.

Тимур издал какой-то непонятный рык. Продюсер выругался. Я стояла с открытым ртом.

На одной из толстых пальмовых веток висел Григорий. Одет он был в длинную белую рубаху – такую, как тут носят аборигены. Из-под рубахи торчали босые ноги. Под пальмой не стояло обуви, а валялся какой-то чурбан, с которого висельник, вероятно, подпрыгивал в последнюю минуту жизни…

Тимур сунул тяжелую книгу, которую нес от скалы, мне, сорвался с места и бросился к Григорию. Потом за ним пошел Коля, медленно пошел, волоча ноги и не сводя глаз с удавленника. Мы с продюсером уставились друг на друга.