продовольствием и водой становится тяжелой. Дороги совсем развезло, и несколько обозов застряли, так и не добравшись до лагеря. Мы не можем позволить войску голодать. Дальнейшее продолжение блокады Норока может подорвать силы нашего войска. Если мы пойдем дальше, мы сильно сбережем время, а выход к реке Сорг обеспечит нам достаточное количество пресной воды. Её воды широки, а течение очень бурное, что делает невозможным присутствия в ней яда.

Император с яростью стукнул кулаком по столешнице.

— Норок будет взят! — кричал он. Его лицо покраснело, а на лбу выступила испарина.

— О боги, — тихо прошептала я сама себе, — Он обезумел этой идеей!

В разговор вмешался Рамон Вуд:

— У меня есть предложение, ваше императорское величество, — вежливо обратился он к монарху с серьезным видом, — Я предлагаю составить пакт о снятии осады Норока и сдачи его гарнизоном. Согласно договоренностям мы разрешим беспрепятственно покинуть стены города всему гарнизону и его жителям, позволив взять необходимый минимум имущества. Защитники уходят и сдают нам крепость. Каждый останется при своем и с минимальными потерями и затратами. Тем самым мы сбережем своих людей и время. А орки смогут сохранить свои жизни и спокойно уйти из города.

— Это недопустимо! — взревел император в гневе.

На что Рамон лишь безразлично пожал плечами и со спокойным видом произнес:

— В противном случае я увожу свои отряды наемников. Я не намерен рисковать жизнями своих бойцов ради безумной идеи.

— Да как ты смеешь, щенок! — накинулся на него император. Но между ним и Рамоном внезапно вырос Готти и что-то интенсивно начал нашептывать на ухо императору.

Император в ярости продолжал сжимать свои кулаки и хватать ртом воздух, но постепенно овладевал собой. Он обвел тяжелым взглядом все присутствующих.

— Кто согласен с предложением посла государства Тром? — спросил он суровым голосом.

И я с удивлением увидела, как более половины военноначальников начали подниматься со своих мест.

Да, это было поражение. Политическое поражение императора.

Государь развернулся ко мне и вперил в меня свой яростный взгляд:

— А ты что можешь сказать? — прошипел он на меня.

От его взгляда и голоса я вздрогнула, как от удара.

— Я уже говорила вам, ваше величество, — тихо проговорила я, но в гнетущей тишине, каждое мое слово было отчетливо слышно всем присутствующим, — Я говорила, что в этом сражении не будет победителей, как и проигравших. Вы получите этот город и сбережете своих людей, дав возможность оркам спокойно уйти и сохранить свои жизни.

Его яростный взгляд сменился ненавистью, а затем он резко развернулся и стремительно вышел из шатра.

На девятый день осада Норока была снята. Рамон Вуд, как инициатор этого предложения, смело вышел на своем боевом коне к воротам города, держа в руке небольшой белый флаг. Из города к нему с опаской вышли двое существ. После непродолжительных переговоров эти двое вернулись в город. А еще после трех часов тишины, ворота города отворились, и из них стали выходить изможденные орки.

Император Лаурелий пожелал лично присутствовать при сдаче города. Он гордо восседал на своем коне, находясь в первом ряду своего войска.

Около пяти сотен простых орков направились в сторону Оруса. Жители спешно покидали город под хмурые взгляды солдат империи. Это тихое молчаливое шествие очень напоминало траурную процессию. Последними город покидали бойцы гарнизона, которых насчитывалось чуть более четырех сотен существ, среди которых был главный вождь Норока и его шаман. Вождь вел под уздцы свою исхудавшую лошадь, не решаясь сесть на неё. Бедное животное было совсем истощено голодом. Да и сами орки выглядели очень измученными и осунувшимися.

Завидев императора и его свиту, главный вождь и его шаман с гордым и высокомерным видом подошли ближе. И поравнявшись с ним взглядом, вождь произнес:

— Если бы не простые жители этого города, если бы не дети и женщины, то ты бы никогда не взял этот город. Только ради них я сдал его тебе, дабы защитить их и сохранить их жизни. Если бы не это, то ты бы обломал себе все зубы о стены этой крепости.

Не говоря более ни слова, орки ушли, оставив нам пустой город.

— Празднуем победу, мои храбрецы! — возликовал император, обращаясь к своей армии и поднимая над собой свой меч.

Солдаты вторили ему радостным победным кличем. И только командиры и мы с Рамоном с задумчивым видом смотрели на все это. На наших лицах не было радости.

На мои руки легла широкая ладонь Рамона. Он посмотрел на меня своими теплыми ореховыми глазами и тихо произнес:

— Победа без победителей и проигравших. Все как ты и предсказывала.

Глава 26

После взятия Норока, император усиленно готовился к походу на Орус, столицу терры Кром. Взятие этого города автоматически делало империю победителями в этой войне. Но Орус был хорошо укреплен и защищен. А наша проволочка в Нороке дала возможность оркам хорошенько подготовиться к нашему приходу.

Война стала принимать затяжной характер. Вот уже прошло две недели после того, как имперцы обосновались в захваченном городе. Император требовал скорейшего выдвижения войск на Орус. Но ситуация с продовольствием и пресной водой только стала налаживаться.

И вот наконец-то спустя две недели тщательной подготовки войска империи двинулись в сторону столицы терры орков.

Армия медленно, но верно продвигалась к своей цели. А меня все больше и больше стало мучить дурное предчувствие. Что-то должно было произойти в скором времени, что-то неожиданное. И это что-то должно было произойти именно со мной, я почему-то была уверена в этом. Я призывала свой дар, но он не отвечал. Я постаралась сконцентрироваться на военном походе и просмотреть ход ожидающих нас сражений.

И вдруг, словно через пелену тумана я увидела, что, не доходя до столицы, к нам на встречу шло огромное войско. Оно словно зеленое море накатывало устрашающей волной. И не было ни начала, ни конца этому бескрайнему морю существ в боевой амуниции и с огромными топорами. А рядом с этим войском шло ещё одно, темное, жуткое, холодное. Я постаралась вглядеться в черных всадников, но не смогла разглядеть их лиц. Я стала всматриваться в их силуэты, стараясь рассмотреть детальнее, но в этот момент я вдруг услышала, как кто-то словно через толщу воды усиленно звал меня, настойчиво повторяя мое имя.

— Никсаэлла! Никс! Нииииикс! Приди же в себя! Ответь мне! — звучал в моей голове чей-то настойчивый голос.

Я часто заморгала и увидела над собой склоненного Рамона.

— А? Что? — пролепетала я.

— Ты потеряла сознание, и чуть не упала с лошади, —