в скандинавских нравах и другие черты суровости. Такова была, например, кровавая месть. Особенно ужасен был один вид ее: врагу взрезывали спину и выгибали оттуда ребра в виде крыльев. Это называлось — резать кровавого орла. Впрочем, только гнуснейшие преступления наказывались таким образом. Иногда дело между двумя врагами решалось поединком, который обыкновенно происходил на каком-нибудь небольшом острове или на скале в море (отчего и назывался holmgang): таким выбором места предупреждались и обман, и помощь, и бегство. Подобно этому целые рати сражались иногда в зимнее время на льду морском, представлявшем им равнины, каких в Скандинавии, пригористой почве ее, мало.

Первою добродетелью для скандинава была храбрость; первою заслугою — смерть в бою; а трусость — самым низким пороком, естественная смерть — позором и бедствием. На этом основывалось понятие народа о будущей жизни: рай был наградою храбрых, падших от оружия, ад — наследием робких, умерших от старости или болезни. Естественная смерть презрительно называлась «смертью на соломе» (stradob). Чтобы избегнуть ее, храбрый, которому не удавалось пасть от руки неприятеля, считал священным долгом самоубийство. Оно совершалось особым торжественным образом. Чувствуя приближение кончины, воин облекался в свои богатейшие доспехи, и, обнажив себе грудь и руки, копьем вырезал на теле в нескольких местах таинственные знаки, после чего истекал кровью. Наносить себе такую смерть называлось — «чертить себя концом копья» (marka sik gersoddi). Было предание, что древний вождь Один, именем которого означали впоследствии отца богов, подал первый пример подобной смерти. Оттого избиравший ее скандинав говорил также, что он изрезает себя «для Одина».

Но в чем полагал он блаженство рая и муки ада? Битвы и пиры — первая свои наслаждения в здешней жизни — признавал он и лучшими украшениями будущей. Он верил, что на небе есть огромная и великолепная палата — по имени Валгалла, — в стенах которой устроены целые сотни широких ворот, ведущих на неизмеримую долину. В палате той храбрые пируют за роскошными столами и пьют мед, подаваемый им девами; в долине же они сражаются, падают, но не умирают от ран, и, встав исцеленными, вновь отправляются пировать.

Адом, напротив, служит глубочайшая подземная область; здесь властвует богиня смерти Гела, представляемая в образе полубелой и полусиней женщины. Сюда, как уже замечено, попадают трусы, вообще — умершие тихою смертью. Есть еще особый ад для клятвопреступников и бесчестных убийц: это большая палата, вымощенная змеями; яд, извергаемый ими, образует в ней целые реки. Имя ее — Настранд.

V

Могилы — Народные собрания — Скандинавский календарь — Письмена — Могильные камни — Дома Солнца

В Скандинавии, как и во многих местностях России, встречаются древние насыпи из земли и камней. Это курганы, могилы вождей и героев. Под такою насыпью устраивали один или несколько покоев со сводами, куда клали, а часто и сажали умершего мужа или постепенно целое семейство. Вместе с покойником, богато одетым и с ног до головы вооруженным, хоронили предметы, добытые им в боях, и вообще любимые его сокровища. В числе их обыкновенно бывал и конь, которого убивали перед курганом, а потом с седлом и сбруею, украшенного золотом и серебром, ставили близ господина. Нередко при погребенном человеке помещали и корабль его со всеми снастями. Случалось, что воитель, желая скрыться, еще при жизни поселялся со своею дружиною под курганом.

Могильные холмы знаменитых вождей служили часто сборным местом народа, который сходился для совещания о делах общественных, для выслушивания законов, для суда и расправы. Такое собрание или вече называлось тингом (ting). Конунг или, по смерти его, тот, кому наследство давало право искать этого сана, занимал на вершине холма возвышенный круглый камень, а народ стоял кругом и спускался по скатам до самой подошвы кургана. Все были тут в полном вооружении.

Для оповещения народа употреблялся особенный способ, который отчасти и теперь еще в обыкновении на севере Скандинавского полуострова и Англии. Он состоит в том, что из селения в селение переносится небольшой деревянный жезл, (budkafle), иногда с надписью.

В домашнем быту скандинавов обращались еще другого рода жезлы с разными начертаниями. Они служили календарями и до XVII-го столетия были в употреблении под именем рунических жезлов (runstaf). Рунами, как известно, назывались буквы скандинавского письма. Их было шестнадцать. В северной Норвегии есть места, где народ поныне разбирает руны. Первоначально под словом руна (runa) разумели, по всей вероятности, таинство. Знаки, так называвшиеся, составляли одно из орудий чародейства и были известны только жрецам. Письмена в начале были также достоянием одних жрецов и оттого получили то же название.

Впрочем, ошибочно было бы думать, что у норманнов в отдаленной уже древности письмо имело такое же обширное применение, как у новейших народов. Книг на Севере тогда еще не сочиняли. Сперва руны служили только для начертания кратких надписей, законов, песен и разве для переписки. Рунические манускрипты большого объема принадлежат позднейшей эпохе. Скандинавы, как и древние германцы, писали на дереве. Законы изображаемы были на досках. Оттого и теперь еще отделы или главы в скандинавских уложениях называются досками (balk).

Надписи вырезались и на камнях. На или при могильном кургане ставился так называвшийся рунический камень (runsten), возвещавший имя и подвиги покойника. Надпись начертывалась обыкновенно в виде змея, свернувшегося кольцом. Впрочем, иногда мавзолей воителя состоял в узком и довольно высоком каменном обрубке без всякой надписи (bautasten); он ставился или также при кургане, или чаще одиноко, особливо при какой-нибудь людной дороге, и таким образом заменял курган. Это бывало в том случае, когда хотели почтить память героя, павшего на чужбине. Заметим кстати, что и у древних римлян существовал обычай хоронить покойников при дорогах, — вероятно, с целью, чтобы могила тем чаще напоминала об усопшем. Оттуда непременное восклицание старинных эпитафий: «Прохожий, стой (siste, viator)!»

Камней последнего рода, из-за простоты их формы, сохранилось в Скандинавии очень мало; напротив того, рунические встречаются в необыкновенном множестве.

Из всего сказанного видно, что скандинавы, при всей суровости своих нравов, не были народом невежественным. Употребление ими календарей доказывает, что они имели уже некоторые сведения в астрономии. Они воображали, что боги их живут на небе в двенадцати крепостях, называемых домами солнца. Сквозь этот вымысел ясно просвечивается понятие о двенадцати знаках зодиака, чрез которые проходит солнце. Доныне почти всякий крестьянин на Скандинавском полуострове знает важнейшие созвездия и по их течению распределяет свои работы, а рыболов направляет свое плавание в море.

VI

Религия — Храмы и жертвоприношения —