«М – значит Марни», – подумалось Анне. Так вот в чем был смысл вычерченного Присциллой. Это оказалась просто череда заглавных М, тянувшаяся вдоль берега. Почему она прежде этого не замечала? М – это Мадлен, Маргерит, Мелани и все прочее. Анна улыбалась, припоминая вереницу великолепных имен, придуманных для нее ребятами. Еще бы у них не вытянулись лица от простенького «Анна»!

Она неторопливо шла домой через заболоченный луг. Как странно, думалось ей. Все меняется – а мы и не замечаем. Когда-то Марни была настоящей, а они – нет. Теперь они стали реальными, а Марни… Или, может, сама Анна изменилась?

Теперь Анна едва помнила Марни. Лишь иногда, по ночам, когда в низенькое окошко ее комнаты заглядывала луна, а ей не спалось, Анна вспоминала ее – но разрозненными вспышками, урывками: вот Марни в сумерках, на своей лодочке… вот она безостановочно плачет за окном в то ужасное последнее утро… Иногда у Анны тоже наворачивались слезы, она шмыгала носом и говорила себе: «Как здорово, что я простила ее! Даже если она на самом деле не существовала – все равно здорово!»

И с этой мыслью, успокоенная, засыпала.

А в течение дня Марни была не более чем призраком, тенью воспоминания… Потом не стало и этого.

Зато Линдсеи были очень даже реальны. Вот уж в этом никакого сомнения не было! Очень-очень живые – и их было столько! Анна с трудом сводила знакомство только с Присциллой. Та все время дрейфовала куда-то в сторону от всех, в одиночество, – даже посреди самой веселой игры. Так, словно ей срочно требовалось поразмыслить о чем-то. Когда же они собирались все вместе, Присцилла знай глазела на Анну, да с таким видом, словно ничего на свете так не хотела, как с ней подружиться. Она как будто чего-то ждала, некоего знака со стороны Анны. Знака, который позволил бы ей вести себя с Анной так же дружески и раскованно, как все остальные.

Однажды после полудня, спустя несколько дней с той памятной встречи, Анна помогала Роли-Поли пускать в луже маленький парусник. В тот день они на берегу играли в крикет. Когда играть надоело, Эндрю и Мэтью отправились ловить креветок, а Присцилла, по обыкновению в одиночестве, ушла прочь по пляжу. Поглядывая на нее, Анна видела, как девочка припала на колени, с величайшей тщательностью обустраивая что-то перед собой на песке. Время от времени она что-то подбирала с земли и добавляла к своей работе. Потом садилась на пятки и, склонив голову к плечу, критически оглядывала дело своих рук.

И что это она там делает? Анну разбирало любопытство, но уйти и оставить Роли одного она не могла. Джейн как раз ушла в дюны собирать вещи, и Анна пообещала присмотреть за малышом, пока она не вернется. Девочка поднялась на ноги, раздумывая, не подхватить ли его на руки да не побежать ли вместе с ним – пока еще сообразит заорать… В это время вернулась Джейн.

– Анна, спасибо огромное-преогромное! Поведу-ка я его домой… – Джейн обвела взглядом пляж. – А где все?

– Мальчишки пошли креветок ловить.

– Надо будет покричать им, когда мимо пойду.

Анна спросила:

– Может, мне пойти Сцилле сказать?

– Нет, не надо. Я ей в вещах записку оставлю. Слушай, а пошли с нами домой? Чаю вместе попьем… Мама против не будет, она любит, когда мы кого-то приводим.

Анна заколебалась, но Джейн сказала:

– Да ладно, ничего торжественного там не будет, просто булочки и всякое такое… Правда пошли!

– Да я бы… – Анна помедлила, оглядываясь на Присциллу.

– Лучше оставь ее. Она не любит, когда ее отрывают. Сама придет, когда будет готова. Мы ей записку оставим. – Джейн быстро посмотрела на Анну. – Ты только не думай, что она недружелюбная или типа того, она не такая… Правда не думай! Она просто любит бродить и мечтать сама по себе.

– Да я ничего такого и не думала.

Они вернулись в дюны, оставили там записку и пошли дальше вдвоем, ведя с собой Роли-Поли. Окликнули мальчиков, заметив их в отдалении.

Шагая по пешеходной тропинке над берегом прямо к боковой двери старого особняка, Анна чувствовала себя довольно странно. Когда они вошли внутрь, Анна увидела, что там в самом деле многое обновилось. Коридор загромождали прогулочная коляска и трехколесный велосипедик Роли, другие велосипеды стояли прислоненными к стене. В зале теснились коробки с книгами, почти не распакованные, завалы разной мебели.

– Вот видишь, мы еще даже вещи не разобрали, – сказала ей Джейн и убежала искать мать.

Миссис Линдсей оказалась похожей на Джейн, только пухлее, и у нее были серые смешливые глаза Эндрю. Она поздоровалась с Анной, как со старой знакомой, которую очень рада была снова принимать у себя. Ну конечно же, Анне можно было остаться на чай!

– Только на беспорядок внимания не обращай, – сказала она. – Ждем вот, пока рабочие закончат комнаты наверху. Мэтту даже в зале вчера спать пришлось!

– Точно, пришлось! – сказала Джейн. – А сегодня мой черед, правда, мам?

Миссис Линдсей улыбнулась Анне и ответила:

– Они за эту привилегию драться готовы. Лично я так спальню предпочитаю! Джейн, покажи Анне дом. Чай будем пить в «медвежьем садике», как всегда. – И она взяла кипу свернутых занавесок. – Понесу-ка наверх…

Джейн заметила удивление Анны и рассмеялась.

– Это наша комната так называется, сейчас покажу… Мам, а пончиков можно поесть?

– Конечно. Я там уже все накрыла.

Анна рассматривала акварель, висевшую на стене у входа на лестницу. Она изображала причал и парусные лодки в заливе.

– Это Джилли нарисовала, – пояснила подошедшая Джейн.

– Джилли – это кто? – понизив голос, спросила Анна.

– Ну, она нам типа тетя… мамина старинная подруга. Вообще-то, ее зовут мисс Пенелопа Джилл, но мы всегда зовем ее Джилли.

– Только не вздумай ее однажды Пенелопой назвать! – со смехом пояснила миссис Линдсей. – Она это имя просто ненавидит, хотя я лично в толк не возьму почему. Должно быть, не в моде было во времена ее молодости! – И она пошла вверх по лестнице, потом оглянулась через перила: – Остальные-то идут там, Дженни?

– Идут. Мы им покричали.

– Ну и хорошо. – Миссис Линдсей вновь улыбнулась Анне: – Оставайся у нас сколько хочешь. Твои домашние знают, куда ты пошла?

Анна помотала головой и застенчиво пробормотала: все, мол, в порядке, ей не нужно быть дома к какому-то определенному сроку.

– Тогда все отлично. – Миссис Линдсей нагнулась и подняла Роли, который следовал за ней как привязанный. – Пошли со мной, сердечко мое, – сказала она, крепко обнимая ребенка. – Джейн, как остальные явятся, позвони в колокольчик, хорошо? А то в последний момент займутся какой-нибудь забавой…