Вика наблюдала за его работой. Что-то случилось с ним в самый ответственный момент. Она не видела его лица, но поднятая рука к голове, говорила о проблеме с доктором. «Замените меня», – чуть слышно сказал он и отошёл в сторону. «Чего вы ждёте?» не выдержала Вика и, через секунду, встала на место Зиновьева. Источник кровотечения был устранён. Она вопросительно посмотрела на профессора. «Заканчивайте, – сказал он. – Спасибо. Зайдите позже в кабинет заведующей». Через полчаса Виктория Сергеевна Петровская стояла у кабинета Климовой. Осторожно постучав в дверь, она не ожидая приглашения, вошла и разглядела профессора без «операционной» одежды. Пожилой мужчина с короткой стрижкой седых волос без признаков лысения, смотрел на неё с нескрываемым интересом, слегка щурясь, голубыми глазами. Он был худощав, но не худой, с бледным, чисто выбритым лицом.

– Присаживайтесь, Виктория Сергеевна, – он снял очки. – Спасибо вам за помощь.

– Вы можете объяснить, что с вами произошло? – Виктория присела к столу в метре от Зиновьева.

– Зрение подвело, возможно, давление подскочило. Я, как вы заметили, далеко немолод. Почему вы решили помочь? Рядом был специалист высшей категории, но он медлил, а вы приняли решение сразу.

– Я видела ни раз, как вы работаете, о субординации и не думала, попыталась и сделала.

– Я слышал ты из Питера. Как ты оказалась у нас?

– Сбежала от неадекватного жениха. А бегут обычно туда, где не будут искать. Я родилась и, какое-то время, жила здесь. Мои родители из Питера, там живут мои предки, там я окончила университет и проработала год. С сентября две тысячи седьмого работала в роддоме на Власова, а сюда меня пригласила Светлана Андреевна, после моего знакомства с её сыном Виктором.

– Вернуться в Питер не хочешь?

– Я об этом не думала. У меня есть молодой человек, есть работа и крыша над головой. Наберусь опыта, чему-то научусь и, возможно, вернусь, – Виктория говорила спокойно и всё время смотрела на собеседника.

– Мы раньше не встречались? Мне лицо твоё, как будто, знакомо. Чего молчишь? – он улыбнулся.

– Вы позволите сказать правду? Мне сделать это непросто, да и вам услышанное, скорее всего, не понравится.

– Это интересно. Говори, я послушаю и сам сделаю вывод.

– Я родилась в один день с вашим внуком, а напомнила вам вашу дочь в молодости. Это покажется невероятным, но, скорее всего, я ваша внучка. Слишком много совпадений. Не ожидали?

– Бумеранг всегда возвращается, – грустно сказал он. – Ты приехала мне отомстить или наказать?

– За что? У меня прекрасные родители. Я выросла в семье, где меня любят. Я вообще первые годы о вас не знала. Да и зачем мне было ждать пять лет, если моей целью была месть? Это ваш грех, вам и расплачиваться. Захотите – покаетесь, не захотите – ваше право. Ваша дочь тридцать лет оплакивает своего живого ребёнка. Вам её не жаль? Да, девочка была слабой, но здоровой, а дед, ради своих амбиций, решил её судьбу. Я думаю, вам хотелось, чтобы дочь достигла большего, сделала то, чего не успели или не сумели вы. Получилось? Вы можете руководить факультетом, клиникой, чем угодно, но вы не можете изменить чужую судьбу, не сломав её.

– А как же ваши отношения с Виктором?

– Андрей Степанович, я похожа на сумасшедшую? С ним мы коллеги. Виктор знаком с моей подругой. Вы единственный, кому я призналась в возможном родстве. Заметьте, я не утверждаю, а лишь предполагаю. Об этом не знают ни мои родители, ни ваши дети. У меня не было и нет желания раздувать эту историю.

– Я видел, как страдает дочь. Я попытался всё исправить, но было поздно. Надеялся, что время излечит, а сказать правду с каждым годом становилось труднее.

– Вы и теперь можете молчать.

– Тогда зачем ты мне это рассказала?

– Во-первых, вы сами об этом попросили, а во-вторых, раз уж это произошло, чтобы именно вы, узнали обо мне. Не начни вы разговора о сходстве, я промолчала бы. Скажите откровенно: мне искать новое место работы?

– Не нужно. Работай. Ты на своём месте. Я найду в себе силы признаться, – он тяжело вздохнул, и Вике показалось, что он сейчас заплачет. – Я был бы рад, окажись твоё предположение верным. Ты не будешь возражать против теста на родство?

– Я соглашусь, но при условии, что ваша семья отнесётся к этому, если не добровольно, то нейтрально.

Вернувшись домой с работы, Виктория с нетерпением ждала прихода Ильи. После ужина, ещё сидя за столом, она рассказала об операции с профессором Зиновьевым. Вика видела, что рассказ Илью не заинтересовал.

– Илья, тебя мои маленькие успехи не радуют? О чём ты думаешь?

– Вика, я ничего не смыслю в медицине, поэтому я пропустил весь рассказ мимо ушей без вопросов, чтобы не выглядеть полным кретином, но я рад, что у тебя это получилось.

– Мы с тобой никогда не говорили о детях. Мне тридцать лет, и я хочу ребёнка.

– Я тоже этого хочу, – поднимаясь из-за стола и подходя к ней, говорил он. – Меня смущает только один момент: ты в клинике всего полгода. Жалеть не будешь? – он обнял её и поцеловал.

– Не буду. Даже при скором и удачном зачатии, понадобится ещё полгода трудотерапии до декретного отпуска.

– Когда пойдём в загс, мой Ангел?

– Куда нам торопиться? Что в наших отношениях изменит штамп в паспорте? Мы с тобой живём пятый год, как молодожёны. Два раза в год путешествуем, и они ни чём не отличаются от свадебных. Давай решим один вопрос, а все остальные оставим на потом. Мы просто не будем думать, что в наших планах главное и жить, как прежде. Так наш план осуществится быстрее, – она встала со стула и обняла Илью. – Для меня это очень важно.

Глава 7

Ночь выдалась неспокойной, хотя роды прошли естественным путём. Есть категория людей, их немного, но они есть, которые считают – заплатил деньги, а дальше проблемы и дело доктора. Пусть делает всё что нужно, не доставляя пациентке неудобств, а тем более боли. В основном, это касается молодых мамочек, точнее молодых жён преуспевающих немолодых мужчин. Есть и папаши, которые требуют срочно избавить жену от боли и родить как можно быстрее. В эту ночь «сладкая парочка» дала концерт. Муж пациентки метал гром и молнии, переходя на крик, и обещал всем устроить весёлую жизнь. Доктор Петровская не обещала ни того, ни другого.

– Вы чего так кричите? У меня со слухом проблем нет, – тихо сказала она. – Я понимаю, вы волнуетесь, вам страшно,