— Спасибо, — сухо сказала женщина.

— Вы переоденьтесь, у вас кровь на одежде, — заметил я перед тем, как мы схватили носилки.

* * *

На обратном пути с больницы на станцию у нас с Валентином зашел разговор о любителях вызывать себе скорую каждый день. Есть такая категория населения. У детских бригад это мамочки с делегированным синдромом Мюнхгаузена, выдумывающие своим чадам разные болезни. А у взрослых, как правило, это дамы в возрасте, страдающие от недостатка общения и любящие всякие медицинские манипуляции. Вот про такую больную и вспомнил мой коллега.

— Вызывала эта тетка нас по расписанию: вот буквально утром в десять и вечером в шесть. Без выходных. Симулировала в основном боли в сердце и давление. Достала абсолютно всех. Диспетчера уже и адрес не называли, говорили фамилию — и в путь.

— Ага, у нас астматик такой был, — вспомнил Авис Акопович. — Вены реланиумом пожгли, колоть некуда, реанимационную бригаду к нему посылали.

— Так вот, заступили мы на смену, подходит наша очередь, диспетчер кричит: «Табанова!». А что делать? Не повезло. Если утренний вызов попался, то и вечерний твой. Повтор же. Приезжаем. Она лежит, охает. Умираю, сердце болит, срочно делайте укол. Очень любила эта тетенька дибазол с папаверином, пять на два. И ведь если не сделаешь инъекцию, не отстанет. Ну, я набираю, доктор говорит: «Подставляйте ягодицу». Она всегда ложилась на живот и спускала панталоны чуть не до колен. Я подхожу, думаю, надо найти куда колоть, задница у нее хоть и обширная, одному не обхватить, а места живого нет. Одни шишки и рубцы. Вдруг смотрю, а у нее на всю ширину жопы зеленкой аккуратно выведено: «Привет». С двумя восклицательными знаками. И стрелочка к маленькой мишени, мол, колоть здесь. До нас кто-то постарался.

Геворкян начал хрюкать первым. Вторым заржал я, и только после этого присоединился водитель.

— Вот и мы с доктором так, — продолжил Валентин. — Кое-как сделали инъекцию, и на выход. Я даже вытирать не стал, сил не было смех сдерживать.

— Предыдущая смена шалила? — спросил Геворкян.

— Да, там у доктора день рождения был, выпили чаю лишнюю кружку, вот и решил повеселиться. Но самое главное, что начальству никто не продал. Хотя что ему было бы? Выговор, да и то — вряд ли.

— Да, у городских с этим проще, — вздохнул доктор.

Зато у вас пансионат, премия и очередь на жилье короче, чем у меня в гастрономе за сливочным маслом. И заказы по пятницам — собственный магазин открывать можно. За это можно и пожертвовать шансом заниматься бодиартом на задницах пациентов.

* * *

Как начинается воскресный день у работника скорой помощи? Правильно, со звонка бывшей.

Прямо с утра 18-го июня мне позвонила Томилина. Привет, как дела, трали-вали. А я на смене, думаю, надо звякнуть. А ты куда пропал?

Последний вопрос поставил меня в тупик.

— Вообще звонил. Но твой папа вежливо так отшил.

— Ну он погорячился, — заторопилась Лена. — Родители переживают сильно, так что...

— Ясно. Был на военных сборах. Только вернулся.

— Ой, какой ты молодец! Это надо отметить. Давай куда-нибудь сходим?

И что отвечать? Между нами все порвато и тропинка затоптата? Как-то неудобно. Да и не затоптата тропинка. Я бы с удовольствием увиделся с Леной. Конечно, без ее матримониальных закидонов.

— Давай я определюсь со своими планами, — решил взять паузу. — И тебе наберу. Мне еще кота забирать у знакомых.

— А почему ты не отдал Кузьму мне?!

На меня обрушился шквал эмоций. Который кончился закономерным вопросом:

— А ну-ка скажи как на духу! Кто сейчас с Кузьмой?

Опустим же занавес жалости над этой сценой ревности.

* * *

Что я собирался сделать? Поехать, забрать котейку, пока этот гад не забыл меня окончательно. А то он у меня как бедный родственник, по знакомым шастает. Не дело это, тонкая душевная организация животного даст сбой. И зачем мне кот-неврастеник? Или шизофреник? Хотя, может, он уже? С призрачными существами сражается, эмоционально неадекватен, разговаривать не хочет, часто прислушивается к чему-то. Не иначе, кошачьи псевдогаллюцинаторные голоса что-то ему вещают. Решено, начну кормить его нейролептиками. Он выздоровеет, и мы будем вести долгие беседы на всякие умные темы. Научу его писать и Кузьма станет моим секретарем. Сейчас заеду в кулинарию, куплю Ане тортик в благодарность за заботу о моем товарище, ну, и в гастроном, какой-нибудь рыбки — задобрить будущего ценного сотрудника.

Конечно же, Аня ждала. Я помню про любовь к незваным гостям. Кстати, недавно представители татарской национальности обратились в ЦК КПСС с жалобой на дискриминацию в той самой поговорке. Центральный Комитет принял мудрое решение и изменил выражение, чтобы ликвидировать унизительные намеки. Теперь следует говорить, что незваный гость лучше татарина. Анекдот в стиле Миши Харченко. Скучаю, что ли? Вот так люди, считавшие передачу «Аншлаг» зрелищем для недалеких женщин предпенсионного возраста с железными коронками, лет через десять, выпив лишку, зачем-то находят ролик на ютьюбе и ностальгически ржут над рассказом о мясе кролика.

Встречен я был не на высшем уровне, но на достойном. То есть ради меня не готовился специальный ужин с кулинарными изысками в виде мяса по-французски и салата «Мимоза». Но и одета Аня была не в застиранный халат с прорехой в районе верхней трети бедра — коротенькое платьице, яркая помада... И на лице ее цвела довольная улыбка. Вроде как искренняя. Хорошая девчонка. Умница, красавица, и без претензий. Что еще надо молодому человеку, занятому на трех работах и наукой впридачу? А встречаться время от времени с целью обсудить поэзию — так это для интеллекта очень даже полезно.

— Привет, проходи, — она приглашающе взмахнула рукой. — О, тортик, отлично! Сейчас чайник поставлю.

Как только дверь закрылась, и я оказался в крайне неудобной ситуации. С одной стороны, очень приятно, когда такая замечательная девушка тебя обнимает, причем довольно активно, и целует в губы. А с другой — куда мне деть этот тортик? Бросить не могу, мешает ужасно, а ответные объятия из-за него получаются какими-то однорукими.

— Погоди, дай поставить, — сказал я, когда поцелуй прервался.

— Что, поймала я тебя? — засмеялась Аня. — Не думай, что это было случайно. Давай, мой руки, проходи.

— А ты... одна дома?

— Родители через час придут. Успеем чай попить, —