Теперь было лучше. Мир стал лучше. Так должно было произойти.

Определенно, Нейту сейчас было лучше, чем тем, кто жил до него. Его отец… Как лучше сказать? Возможно, страдал биполярным расстройством. Точно – алкоголизмом. Регулярно лупил своего сына. Жену, мать Нейта, лупил гораздо реже, но когда лупил, то значительно крепче.

Однако Нейт не такой. Все, что на него сваливается, он держит в себе. Сам он нередко представлял себе дамбу. Все дерьмо, все издевательства, все прошлое, то, что было в нем благодаря природе и воспитанию, образовывает черное мутное бушующее море. А он сдерживает его в себе. Не позволяет выплеснуться, удерживая высокой психической стеной, дамбой, заботясь, чтобы оно никогда не захлестнуло его семью.

У него все хорошо, говорил себе Нейт. В мире все замечательно. Все гораздо лучше прежнего.

И все-таки…

И все-таки…

Откуда это ощущение, будто что-то сломалось? Будто где-то в самой глубине механизма отлетела шестеренка, и это заметят только тогда, когда будет уже слишком поздно? Сломался мир? Или он сам?

* * *

Остановившись перед домом, Нейт вышел из машины и захватил судок для обеда и свитер – который сегодня не понадобился, так как день выдался не по-октябрьски жарким. Жена шла по дорожке. Ворот ее рубашки был разорван.

– Эй, Мэдс! – окликнул Нейт. – Как дела?

Но Мэдди прошла мимо, заметно измученная, не обратив на него внимания.

– Замечательно, да, замечательно. Сейчас начинаю готовить ужин.

– Что-то стряслось? – встревоженно спросил Нейт, направляясь следом за ней.

– Неприятность в мастерской. – Прежде чем он успел спросить, она бросила через плечо: – Ничего серьезного, не бери в голову.

Затем Нейт услышал за спиной шум – скрежет и грохот. Обернувшись, он увидел сына, тащившего велосипед. Переднее колесо было погнуто к чертям.

Оливер был не один.

Вместе с ним шел еще один парень. Долговязый, худой, словно койот в человеческом обличье. Самым примечательным был один его глаз, запрятанный в складках рубцовой ткани.

Бросив свои вещи, Нейт поспешил навстречу Оливеру.

– Что случилось? – спросил он. – Твой велик… твоя одежда…

– Все в порядке, – отрезал Оливер. – Знаю, сейчас ты всыплешь мне по полной, потому что я был без шлема, и я обещаю, что в следующий раз обязательно его надену, и я знаю, что нужно быть внимательнее…

– Так, так, – сказал Нейт, кладя руку на плечо сына. Они остановились. – Я просто рад, что ты цел и невредим.

Оливер недоуменно заморгал, немного расслабляясь.

– Спасибо, папа. Это Джейк. Джейк… он мне помог.

– Привет, Джейк, – поздоровался Нейт со вторым мальчишкой. Впрочем, называть его мальчишкой было не совсем верно – он был на пару лет старше Олли. Главная загадка заключалась в том, почему этот парень показался таким знакомым? Нейт был уверен в том, что где-то уже встречался с ним. А может, просто видел его в городе? Может, знал его родителей, когда жил здесь? Этот вопрос не давал Нейту покоя.

– Здравствуйте, – сказал Джейк. Он окинул Нейта взглядом. Зубы у него были стиснуты, будто он на кого-то злился. – Кстати, ваш сын ни в чем не виноват. Два придурка столкнули его в кювет, после чего…

– После чего проехали мимо, – поспешно вставил Олли. – На внедорожнике. Они не остановились. Номеров я не запомнил. Я упал в канаву.

– Все в порядке. Ладно. Забудь про велик. Просто оттащи его в гараж, а я посмотрю в выходные.

– Хорошо.

Ребята прошли мимо. Джейк напоследок еще раз оглянулся на Нейта.

– Эй! – окликнул их тот. – Если Джейк хочет, он может остаться на ужин.

Олли выразительно поднял вверх большой палец, и они двинулись дальше.

И тут Нейт краем глаза заметил какое-то движение в окне чердака. Он увидел там силуэт и понял, что это его отец с пистолетом в руке. Моргнув, всмотрелся внимательнее, но отец уже исчез, и окно снова было пустым.

– Итак, Джейк, откуда ты? – спросил Нейт.

Оборванный парень поднял взгляд, застыв со свисающей изо рта подобно щупальцам кальмара китайской лапшой. Шумно втянув лапшу в рот, он загадочно усмехнулся.

– Не знаю. Отовсюду.

– Ты из семьи военных?

– Нет, просто из дерьмовой.

За дверью, ведущей на кухню, расхаживала Мэдди, разговаривая с кем-то по телефону – с Труди, предположил Нейт. Он попытался подать ей знак: «Эй, не хочешь подсесть к нам и пообщаться со своим сыном и его новым другом?», однако Мэдди была полностью поглощена разговором. И еще возбуждена.

– Почему она дерьмовая? – спросил Оливер.

– Да кто знает… – Джейк пожал плечами, постукивая вилкой по зубам. Затем он вонзил ее в неестественно оранжевую курятину. Нейт надеялся на то, что Мэдди что-нибудь приготовит, однако после переезда в доме царил хаос. Ему также хотелось, чтобы наконец наступил порядок, однако сам он, с работой и всем прочим, мало бывал дома и ничем не мог помочь. – А если хочешь узнать, на какой манер она дерьмовая, то это совершенно другое дело.

– Олли, – вмешался Нейт, – Джейк не обязан отвечать на подобные вопросы…

– Все в порядке, пусть спрашивает. Незачем контролировать слова своего сына, пусть спрашивает, о чем хочет, а если вопрос мне не понравится, я сам скажу. – Рот Джейка сжался в твердую линию, но его глаза – в них была ухмылка. Как будто ему нравилось пререкаться с Нейтом.

Нейт мысленно приказал себе успокоиться: Джейк – новый друг Олли, и он помог ему несколько миль тащить сломанный велосипед. То есть все споры должны решаться в его пользу. (Пока что.)

– В общем, справедливо. – Нейт натянуто улыбнулся.

– Нет, честное слово, если ты не хочешь, ничего страшного… – начал было Олли.

– Как-то раз мой отец, – сказал Джейк, не отрывая взгляда от Нейта, – приковал меня наручниками к батарее и надавал матери затрещин. Иногда бывало наоборот – он усаживал ее на стул или удерживал силой, а сам выбивал из меня сопли. А если кто-то с ним спорил, он превращал его жизнь в ад. Прятал еду или запирал сортир, чтобы никто не мог туда зайти. Или рвал в клочья подушки и одеяла, и приходилось спать на голом матрасе. Он издевался надо мной, чтобы наказать мою мать, издевался над ней, чтобы наказать меня. И это только часть моей замечательной жизни.

– Теперь я понимаю, почему ты живешь с теткой, – сказал Олли.

Нейт увидел у него в глазах блеск слез, грозящих пролиться. Мальчик не мог этого скрыть. Лежащие на столе руки дрожали, словно пауки в нервном припадке.

– Эй, все в порядке! – Джейк похлопал его по плечу. – Ты тут ни при чем. Ты ничего не знал.