всегда рада вас видеть.

– Вы очень добры. Но, откровенно говоря, я пришёл с поводом. Мне бы не помешал ваш совет в… одёжном вопросе.

Митя изложил свою проблему. Виктория расцвела в улыбке.

– Любезный мой, вы обратились к нужному человеку. Я, конечно, больше по части дамских нарядов, но вам с удовольствием помогу. Дуся-я-я! – бархатный голос мадам внезапно прорезался мощным контральто.

– Да, мадам, – в дверях возникла испуганная девушка.

– Сбегай-ка через дорогу, к Аарону Моисеичу, возьми у него чёрный смокинг размера… – Виктория быстро окинула Митину фигуру профессиональным взглядом. – Сорок восемь, да поприличнее. Ещё сорочку, жилет, галстук, перчатки… В общем, всё, что нужно молодому человеку по бальному этикету, он au courant de toutes les choses*. Скажи, потом рассчитаемся. И побыстрее.

– Подождите, – растерялся Митя. – Я ведь только спросил. А вы уже так быстро всё организуете, так много вещей. Боюсь, я несколько стеснён в средствах, чтобы это оплатить.

– Дорогой мой, не портьте мне творческий замысел своей унылой кредитоспособностью, – махнула рукой мадам. – Как-нибудь разберёмся. Не спорьте, я лучше знаю. Идите-ка вон лучше за ширму и раздевайтесь.

Спорить с Викторией Шаттэ было безнадёжно.

Через полчаса слегка пострадавший от булавок (физически) и непринуждённости владелицы ателье (морально) Митя покинул гостеприимное заведение, с обещанием получить подогнанный по фигуре костюм через два дня.

И хотя сыщик был безмерно благодарен мадам за помощь, что-то подсказывало ему, что действовала она не полностью бескорыстно. Выданный Ламарком аванс Дмитрий после долгих препираний всё же вручил. Но кажется, Виктории нужны были совсем не деньги.

* * *

Безусловно, звездой вечера сегодня стала княжна Киприани. Юная жгучая брюнетка с огромными голубыми глазами покорила мужские сердца с первого взгляда. Все танцы красавицы были расписаны задолго до начала бальной части. И мало кто сомневался, что цветочная корона достанется прекрасной грузинке. Одно имя чего стоит – Тамара! Кому быть царевной, как не ей? Хорошенькая, молодая, прекрасное воспитание, знатный род, более, чем достойное приданое – что ещё нужно для счастья?

Парадная зала арендованного особняка на Тверской чем-то напоминала витрину с мороженым или кондитерскую. Девичьи наряды светились самыми нежными оттенками белого, слоновой кости, голубого, розового, сиреневого… Пышные и воздушные платья пенились, как взбитые сливки, как невесомые меренги, как ажурные папильотки на ножке котлеты по-киевски… Мысленно дойдя до котлет, Софья Загорская поняла, что перед балом всё-таки не мешало перекусить.

Цветы были повсюду. Букеты, гирлянды, панно, корзины всех форм и размеров щедро украшали помещение.

Гости, само собой, тоже были богато декорированы флорой. Чего тут только не встречалось! Разумеется, весенние первенцы – крокусы, первоцветы, гиацинты и подснежники, ирисы и адонисы, тюльпаны и нарциссы. А ещё орхидеи и фиалки, камелии и лилии, фрезии и каллы… Надо полагать, оранжереи и цветочные лавки Москвы накануне события заметно оскудели ассортиментом, но собрали выручки на полгода вперёд.

Ароматы цветов и духов летали по помещениям, причудливо смешиваясь между собой. Ближе к утру, в разгар танцев, среди разгорячённых гостей, они станут совсем пахучими и душными, бутоны будут мертвы и затоптаны каблуками. Но пока цветы ещё живы, а приглашённые – свежи и опрятны.

Тамара Киприани своим цветком выбрала розу. Крохотные розаны – живые и шёлковые – изобильно покрывали её розовое платье с широкой юбкой-панье*. Маленькими бутонами «клементин»* были отделаны сложная причёска и веер. Само собой, розочки были на туфельках и перчатках.

На взгляд Загорской-младшей, с цветами княжна всё-таки переусердствовала. Розовый куст какой-то вышел. Сама Соня сегодня была в голубом. Нижнее платье из плотной тафты, верхнее – из газа небесного оттенка, плечи прикрыты невесомым шифоном, юбка из отдельных «лепестков» разной длины, которые при движении волнуются и порхают. Незабудки в волосах и на корсаже смотрелись превосходно. В общем, Софья сама себе очень понравилась. И даже поймала несколько заинтересованных взглядов. Хотя до прелестной княжны Тамары ей, конечно, далеко. Вон как все вокруг неё вьются.

А полицейских, напротив, нигде не было видно. Соня знала, что они работают под прикрытием. Неужели так превосходно замаскировались? В ожидании танцев девушка рассеянно бродила возле буфета с шампанским, клюквенным морсом, миндальными напитками и фруктами. Слева внезапно возник официант с подносом и предложил Соне лимонаду. Какое у него знакомое лицо. Ой, это же Митин сотрудник – Михаил! Псевдо-лакей ничем, однако, себя не выдал, лишь в последний момент еле заметно подмигнул Софье. Соня моргнула в ответ – мол, сохраню тайну. Раз Миша здесь, значит, и его начальник неподалёку. И это обстоятельство почему-то заставляло волноваться в ожидании.

Двери залы между тем распахнулись, и церемониймейстер объявил о прибытии новых гостей (и кто же посмел так возмутительно опоздать?):

– Купец первой гильдии Алексей Кириллович Нечаев с дочерью Полиной!

Соне в её «буфетном» углу прибывших видно не было. Зато прекрасно ощущалось, как на пару мгновений затихла зала, а потом среди гостей начался невнятный ропот, который усиливался по мере продвижения вошедших от входа к центру. Соня прислушалась к обрывкам фраз, доносящихся от спин присутствующих.

– Боже, как непристойно!

– Где так носят? Что за фасон?

– Она приехала из Северо-Американских штатов.

– Так вот откуда такой вульгарный стиль!

– Я что, вижу её коленки?

– Боже, я не зря считала Америку континентом зла и порока.

– Какие короткие волосы! У мужчин длиннее бывают!

– Ужасно неприлично, но какая шикарная вышивка!

– Восхитительный скандал! А ты говорила, будет скучно.

– Дорогая, её отец – один из устроителей этого бала. Она может надеть хоть мешок из-под картошки.

– Мешок бы выглядел более уместно.

Да что там такое происходит? Соня, бормоча «простите-извините», протиснулась между гостями в первый ряд, чтобы своими глазами посмотреть на неслыханное бесстыдство. И как раз попала на проходящих мимо Нечаевых.

Дивная Полина в своём красном платье пылала как масленичный костёр – на фоне пастельных оттенков юных дев, тёмных туалетов замужних дам и чёрных мужских силуэтов. Наряд её необычного, прямого кроя, завершался ниже колен длинной бахромой. Платье было обильно расшито геометрично расположенным бисером и стеклярусом. Волосы барышни, дерзко подстриженные «а-ля гарсон», опоясывало золотистое оголовье. Над левым ухом полыхал алый мак. Синие глаза смотрели самоуверенно и с вызовом.

Задний фасад безусловной новой звезды бала, оголённый примерно до талии, собрал не меньше восторженных и возмущённых оценок.

Проходя мимо Тамары, Полина еле уловимым движением наклонилась к уху княжны и шепнула нечто, отчего некоронованная ещё царевна пошла пунцовыми пятнами и