Хотя нет, попадание в какашку не приводит к смерти. Вы как… — задумался он на пару секунд. — Вы как адский высер, в который если вляпаешься, то пиши пропало.

— Очень смешно, Шимамото-сан, — поморщился Изухо. — Ну прям очень.

— Правда? — изобразил Шимамото радость. — Ну тогда гордись, с этого момента у твоего взвода есть личный позывной.

— Не-э-эт… — застонал Изухо.

— Да, капитан, да. Теперь вы ПП-66 «Адский высер». На страх врагу, — вскинул он кулак на уровень лица. — На радость мне.

— За что? — прикрыл глаза Изухо.

— За уникальность, Изухо-сан. За уникальность.

ГЛАВА 7

— А теперь ты вводишь их в свой штаб! — бушевала Атарашики. — По-твоему, Аматэру так легко купить?!

— Не в мой, а Шмиттов, — уточнил я.

— Да какая разница?! — стукнула она кулаком по столу, отчего изображение на мониторе дернулось.

— Атарашики-сан, — откинулся я на спинку стула. — Вы вообще в курсе, что «использовать» и «прощать» не тождественные понятия? Да, по факту они купили себе место аналитиков в штабе… Но демоны вас задери! — прорычал я. — Как мне их вообще использовать, если эта парочка будет обитать где-то на материке? У них на руках информация о том, как сделать Аматэру кланом! Я не могу их игнорировать!

— Это всего лишь слова изгнанных, — начала успокаиваться Атарашики. — К тому же заполучить право основать клан даже нам будет не просто, куча артефактов тут не поможет.

— То есть вы предлагаете забыть обо всем? Выкинуть эту идею из головы?

— Нет… — проворчала она. — Но для этого не обязательно приближать к себе тех, кто пытался ограбить твой род.

— Еще раз, старая, — помассировал я лоб. — С чего ты взяла, что я их приблизил к себе? Я дал им незначительные должности при штабе наших вассалов. Просто чтобы они были на виду. И поимел с этого артефакт, на полчаса делающий меня сильнейшим в мире.

— Полчаса не стоят… — начала она.

— Очень даже стоят, — перебил я. — И еще. Не забывай, что мне надо как-то забрать у них сестру. Не только они втираются ко мне в доверие, я делаю то же самое. Ну и слабые места этой парочки найду, если повезет.

— Делай как знаешь, — произнесла она и резко оборвала соединение.

— Ох уж эти женщины, — пробормотал я.

Она сейчас тоже наверняка нечто похожее произносит. Но блин, как только силу почуяла, сразу логика куда-то убежала. Ну и эмоции. Сильно ее Сакураи, видать, задели. Для меня-то они фактически просто знакомые. Хочу — использую, хочу — нет. Но так как выгода очевидна… Хотя кого я обманываю? Да, подкупили! И что? Другое дело, что я и правда не считаю их за родителей и собираюсь использовать, и то, что способы их использования я додумывал уже после подкупа, сути не меняет. Зато теперь у меня есть подавитель. Пусть одноразовый, пусть всего на три метра, как чуть позже выяснилось, зато заряжающегося действия и работающий тридцать минут. Зарядил у какого-нибудь бахироюзера, положил в карман, и на полчаса ты папка-убиватор всего живого. Любой Виртуоз, два Виртуоза, три, десять, сотня — я ушатаю всех, лишь бы они находились достаточно близко друг от друга. Я… Я не мог от такого отказаться. Не от уверенности, что я сильнейший в мире.

Забавно, но родители, не знающие, на что я в действительности способен, даже не представляют, что именно они мне предложили. Для них одноразовость подавителя и небольшой радиус действия — два очень заметных минуса. Особенно одноразовость. Все-таки в бою его особо не используешь, должно сложиться слишком многое, чтобы он стал эффективен, а в мирной жизни это всего лишь полчаса работы. Скорее всего, полчаса, а так — может, и три минуты, что я тоже всегда должен помнить. Родаки вот наверняка помнят.

Город мы, естественно, захватили, и не то чтобы после захвата Сайфула местные аристо сразу подняли лапки кверху. Да, координация их сил была нарушена, но бились они до последнего гвардейца. Сами, впрочем, воевать не спешили. Но были и такие, отчего север Сибу держался довольно долго. И особенно сильно нам мешал камонтоку одного из этих родов. Огромные, порой просто гигантские пауки из какой-то жижи, подсвеченные изнутри чем-то красным. Именно там мы потеряли два десятка МД, хорошо хоть среди пилотов потери были малы — всего четверо. Сдался этот род только после того, как потерял всех мужчин старше шестнадцати лет включительно. Но это мы потом узнали, когда к нам вышел с поднятыми руками старик и, бухнувшись на колени, признал поражение. Стариком оказался мэр города — Тионг Тай Кинг, последний взрослый мужчина из славного, без иронии, рода Тионг. Мне жутко не нравились те проблемы, которые доставил нам этот род, и те потери, которые они нам нанесли, но люди сражались за свой дом и свои семьи. Сражались против захватчиков, так что и ненавидеть род Тионг я не мог. Я уважал их, что уж там, насколько вообще можно уважать смертельных врагов.

После капитуляции мэра оборона города сошла на нет. Перед выходом к нам Тай Кинг с помощью остатков связи сообщил о своем решении всем, кому смог. Он не приказывал сложить оружие и сдаться, но умирать защитникам не хотелось, а тут такой повод. К тому же, пусть против нас и сражалась королевская аристократия, регулярной армией они все же не были и имели право не стоять до последнего. Во всяком случае, имея за спиной женщин и детей. Местные аристо знали, что где-то там сидит представитель рода Аматэру, и надеялись, что простолюдинская армия не станет жестить у меня на глазах. Впрочем, справедливости ради надо заметить, что женщин и детей, кто мог, вывез из города заранее. Тот же род Тионг сделать этого не мог, так как у них слишком много врагов. Женщин и детей просто некуда было вывозить, вот Тай Кинг и понадеялся на то, что город выстоит. Основания для этого у него были — кто ж знал, что Джабир их просто кинет? Теперь же род Тионг на грани. Их женщин и детей даже в заложники никто брать не станет — платить-то за них некому. И я сейчас не про деньги. Все, чем род Тионг мог бы расплатиться, теперь можно было просто прийти и взять. Предварительно добив их, конечно. Мое появление в Малайзии обернулось крахом для очень многих. Очень. В принципе, не я, так Кояма, но первым здесь оказался все же я, а значит, и причиной их горя стал именно род Аматэру, что осознавать довольно неприятно… А