Путь к месту эвакуации и собственно сама эвакуация прошли без происшествий.

— Вы совсем охренели? — ротный ткнул пальцем в аккуратно сложенную горку противопехотных мин, затем покрутил им в воздухе, винтом поднимая вверх, — а если бы хоть одна из них рванула?

— Так ведь не рванула, — резонно заметил один из тащивших ПФМки контрактников.

— Придурки, — капитан Никишин в сердцах плюнул на землю, — командиры групп ко мне, остальным разойдись.

— Придурки, — повторил он снова, когда офицеры остались одни. — Ну и кому пришла в голову столь светлая идея?

— Да они лежали по всей тропе, словно их специально высыпали, — не отвечая на вопрос, простодушно заметил кто-то из группников.

— Вот теперь ты собирай их обратно в пакет, и тащи отсюда, нафик.

Стоявший ближе всех к сложенной на земле куче ПФМок лейтенант Лыков пожал плечами и, нагнувшись, начал осторожно складывать мины в валявший тут же старый с оборванными ручками полиэтиленовый пакет, в котором их, собственно, сюда и доставили.

— Отойти всем в сторону, — с некоторым опозданием приказал Никишин, но сам остался стоять на своём месте. Даже сделал два коротких шага вперёд.

Когда ПФМки были, наконец, уложены обратно в «тару», ротный, не мудрствуя лукаво, принял решение вытащить их за периметр лагеря и уничтожить накладным зарядом. Но выглянувшему из дверей будки «сто сорок второй» майору Пташеку пришла в голову идея получше.

— Вован, — окликнул он спавшего в палатке старшего лейтенанта Водопьянова.

— Да, товарищ майор, — донеслось сквозь брезент сонное восклицание мгновенно проснувшегося заместителя командира роты.

— Бери АПСБ, — Пташек браво шагнул вперёд и едва не сверзился со ступенек лестницы, — ёкарный бабай…

Из палатки выглянул заспанный Водопьянов, в правой руке у него болтался ремень с кобурой, из которого торчала рукоять пистолета, а в левой ладони старший лейтенант сжимал две запасные обоймы.

— Куда идем? — браво спросил он, будто и не его вовсе только что вырвали из сладких объятий послеобеденного сна.

— Да вот, — майора кивнул в сторону лежавших в драном пакете ПФМок, — притащили. Пошли, Вован расстреляем, — с этими словами он нагнулся и весьма бесцеремонно ухватившись за края пакета, бодро зашагал к дальнему углу лагерного периметра.

Два зама шли в ногу, майор Пташек почти строевым, старший лейтенант — широко расставляя ступни и слегка приволакивая раненую ещё в прошлую командировку правую ногу.

— Вован, — замкомбата опустил на землю пакет с минами, — штук пять бери и разложи вон там, — майор кивнул в сторону небольшого взгорка.

— Может все сразу? А то туда- сюда ходить каждый раз…

— А куда нам торопиться? — вполне резонно заметил заместитель командира отряда. — Держи, — он снова подхватил пакет и, резко приподняв, протянул его в сторону старлея, слегка ошалевшего от такого бесцеремонного обращения с минами.

— Блин, Вы бы поаккуратнее, — Водопьянов скривил в полуулыбке губы и, склонившись к пакету, выудил из него ровно пять ПФМок.

— Ни хрена с ними не сделается, если до сих пор не взорвались, значит сами уже не взорвутся. Ты только на них не надави.

После этих слов уже было шагнувши в сторону взгорка, старший лейтенант обернулся и укоризненно покачал головой, «мол, товарищ майор, за кого вы меня принимаете, или вообще просто изгаляетесь?!». Но Пташек сделал вид, что не заметил этого взгляда и замкомроты, усмехнувшись, потопал расставлять столь оригинальные мишени.

— Товарищ майор, кто будет стрелять первым? — Водопьянов шёл, широко размахивая вытащенным из кобуры пистолетом.

— Стреляй, — добродушно разрешил Пташек. Старлей кивнул, резко развернулся и, почти не целясь, выстрелил. ПФМка подпрыгнула, отброшенная попавшей в неё пулей и не взорвалась. Водопьянов вновь вскинул оружие, теперь он целился. Пуля ткнулась точно посередине «мишени», но взрыва не последовало. Старший лейтенант повёл рукой вправо и три раза подряд выстрели в следующую завертевшуюся от попаданий ПФМку.

— Дай сюда, — Майор протянул руку, принял из рук старшего лейтенанта Водопьянова оружие и произвёл целую серию одиночных выстрелов. Мины подпрыгивали, подлетая вверх, отскакивали в стороны, истекали наполнявшей их смертельно опасной жидкостью, но не взрывались.

— Нда, бесполезно, — добив оставшиеся в магазине патроны, заключил майор Пташек. — Пойдём посмотрим, — он поставил оружие на предохранитель и вернул его хозяину. Водопьянов сунул пистолет в кобуру и обогнав неспешно шагающего майора, первым приблизился к валяющимся в беспорядке мишеням. Следы пуль виднелись на каждой, верхняя часть одной из них была практически срезана полностью, жидкость из оставшейся половины вытекла, образовав небольшое мокрое пятно на почве.

— Вот ведь, — старлей наклонился и двумя пальцами взяв ПФМку за уцелевшую часть лепестка, повертел её из стороны в сторону, — может со взрывателем что?

Пташек посмотрел на протянутую в его сторону мину и неопределённо пожал плечами.

— Выкинь.

Водопьянов ещё раз повертел ПФМ с боку на бок и почти не размахиваясь отбросил её в сторону… В метре от руки грохнуло. Над ухом просвистел кусок пластмассы. Обалдели оба.

— Ух ты, ни фига себе, — растерянно улыбаясь, старлей повернулся в сторону задумчиво почесывающего щеку Пташека.

— Охренеть, — майор махнул рукой. — К ядрёной матери, накладными зарядами, — и чтобы не выглядеть полным идиотом, — заодно и личный состав потренируешь.

— Потренирую, — согласился старлей, только сейчас сообразив, что вполне мог остаться без пальцев. Но повезло, и это радовало.

— Зато будет что вспомнить, — добродушно заметил Пташек, начиная улыбаться. Водопьянов посмотрел в глаза майору и его стало прорывать на ржачку.

— Что ж, жизнь приучает нас видеть даже в самом плохом хотя бы каплю хорошего. Иначе можно сойти с ума, — закончив свои философствования глубокомысленным заключением замкомбата хмыкнул и, вздрагивая от едва сдерживаемого смеха, направился в сторону палаток. Хохочущий старлей ещё раз окинул взглядом разбросанные ПФМки, запоминая, где те лежат и поспешил следом за Пташеком.

День выдался солнечным. Пришедшие с боевого задания радисты, уже сдали аккумуляторы на зарядку и теперь кучковались в ожидании возившегося со своей радиостанцией Медведева.

— Да поживее ты там, — потребовал кто-то, на что тут же раздалось не менее недовольное.

— Вы что, пять минут подождать не можете?

— Да ты уже задолбал со своими пятью минутами. Давай живее…

И в ответ снова:

— Подождёте…

Лежавший в офицерской палатке Ефимов уже минут десять слушал эту перебранку и всё думал что лучше: гаркнуть, чтобы заткнулись или подождать ещё пару минут в надежде что успокоятся сами? Его думы были прерваны шорохом отодвигаемого палаточного полога.