Нужно уважать детские фантазии, поддерживать и подыгрывать им. Моя собственная дочка в 5 лет навязала на шапку какие-то ленточки – как на морской бескозырке – и заявила, что она «летчик Сережа», и стала отзываться только на это имя. С этим «летчиком Сережей» мы отрабатывали очень много хороших и правильных вещей. Например, «летчик Сережа» был смелым (перед лицом уколов) и дисциплинированным. Никаких капризов, которые случались у девочки в другое время, у него не было.

И все-таки то, что вы рассказали о своей двенадцатилетней дочке, требует дополнительных замечаний. Можно сказать, что у нее задержавшаяся склонность к фантазированию, которая с возрастом должна была бы пройти. Однако у так называемых «художественных натур» она остается и иногда ведет к «сочинительству», искажающему правду. Именно это вас беспокоит. Что тут делать?

Можно, особенно не критикуя, пообсуждать с девочкой эту ее склонность: что она думает и чувствует по этому поводу? Но вообще говоря, натуру не переделаешь. Может быть, со временем дочка научится контролировать свои фантазии и не выдавать их за реальность. С другой стороны, вам и другим близким полезно знать это ее свойство и осторожно относиться к ее историям. Знайте, что фантазирование примешивается там, где особенно высокий накал эмоций.

Жестокости в мире хватает, но говорить, что дети жестокие, неправильно. Дети разные: один обижает, другой – заступается. Конечно, дети несут в школу и сад установки, которые получают в семье, а также по телевизору. Если ребенок рассказывает дома, что он кого-то обозвал, с кем-то подрался, важно, что скажут родители. Одни проигнорируют, другие одобрят: «Правильно сделал, лучшая защита – нападение!», а третьи разберут ситуацию – кто прав, кто виноват, обсудят, как можно поступать иначе.

Не надо ругать ребенка, если он оказался обидевшим. То, что он рассказывает вам это, означает, что он думает о поступке, ищет реакцию на него. Объясните, как, наверное, плохо тому, кого он обозвал или над кем недобро пошутил, но что ошибку можно исправить, признав, что был неправ.

Мама: Моя дочь любит смотреть ужастики, читать страшные рассказы. Но у нас и жизнь такая не очень радостная. Не многовато ли ужасов для ребенка? В какой мере допускать до сознания ребенка страшные, жесткие или даже жестокие вещи?

Ю. Б.: Думаю, никому не придет в голову много держать ребенка на ужастиках. Но изолировать его от всего негативного – неправильно. Бывает, что дети переживают острые и страшные вещи, видят во снах чудовищ, которые за ними гонятся, хотя воспитывают их при этом бережно и мягко.

Я как-то была в семье, где двухлетняя дочь по ночам просыпалась и кричала от страха. Я попросила показать мне книжечки, которые они рассматривают и читают. И мать стала показывать: «Это бабочка, это коровка, а динозавра (резко захлопывает страницу) мы пропускаем, потому что она пугается и кричит». В жизни мать ведет себя так же: за окном грохочет грузовик – девочка пугается. Мать оттаскивает ее от окна, отвлекает, уговаривает… А при следующем грузовике девочка кричит в панике.

Что делать в такой ситуации? Я посоветовала маме послушать испугавшегося ребенка и просто сказать ей: «Тебе страшно». Она мне отвечает: «Как, зачем же усиливать страх?» Но это не усиление, а подстройка к девочке, сообщение того, что вы вместе услышали или увидели. А так она не доверяет матери: мир иногда страшный, а мама говорит: «Все хорошо. Это ничего! Не надо пугаться!» и что-то не показывает, скрывает.

Мама попробовала так делать и получила результат. «Знаете, – рассказала она, – дочка стоит в кроватке, а за окном трактор заработал. Она так вся сжалась… А я ей говорю: «Трактор! Говорит р-р-р, и тебе страшно!» Теперь она сама рычит вместе с трактором и больше его не боится».

Смотрите: мама признала ее страх от трактора, но в маминой передаче это «р-р-р» уже не так страшно.

Мы не собираемся воспитывать детей в страхах, но нельзя прятать от них жизнь. Пугающие обстоятельства жизни нужно осваивать вместе с ними! Детям нужно переживать страхи. Между прочим, они даже тянутся к этому, любит играть «в страшное»!

Мама: Почему?

Ю. Б.: Такова природа эмоций. Чувство опасности свойственно всем живым существам, и дети учатся его преодолевать. Мы интуитивно им помогаем уже с годовалого возраста: «Идет коза рогатая за малыми ребятами!» Ребенок напрягается, и в то же время смотрит на вас: очень опасно – или нет. А вы хмуритесь и в то же время улыбаетесь, удерживая его на грани «страшного». Так он страшное и осваивает.

В итоге ответ на ваш вопрос такой: дозируйте страшное, но не отстраняйте от него ребенка совсем. Не пугайтесь его испугов, в определенной дозе они ему нужны.

Мама: Стоит ли вообще знакомить ребенка с искусственно страшным?

Ю. Б.: А сказки вроде «Мальчик-с-пальчик и людоед»? А Баба-яга? Это заложено в нашей культуре. Здесь надо различать: есть производители, которые в целях наживы делают ужастики и размножают их в огромном количестве, ориентируясь на «рынок». Они эксплуатируют тягу ребенка к переживанию опасности и часто перебарщивают. В результате зарабатывают не только на пушистом, изящном, мягком, но и уродливом, страшном!

Если ваш ребенок тянется к искусственным ужастикам, нужно посмотреть, в каком состоянии он находится. Может быть, ему они нужны, чтобы он смог выразить свою агрессию. Однако одновременно с ним нужно обязательно беседовать и сочувственно слушать, чтобы как следует его понять.