Тронутый и пораженный одновременно, мистер Скокк пожал руку Питера.

— Спасибо, Джошуа, нам повезло, что мы нашли друга.

Инспектор Уилер решил заказать себе обед в китайском ресторане. Он диктовал заказ на свои любимые блюда, зажав телефонную трубку между ухом и плечом и прохаживаясь по комнате. Из его старомодного проигрывателя доносился вальс «Голубой Дунай».

— Цыпленок в соевом соусе, острые королевские креветки, хрустящая говядина и рис с яйцами. Да, вот так. И почему бы в придачу не заказать еще парочку спринг-роллс? Нет, нет, заберу сам. Я скоро приеду.

Улыбаясь, инспектор открыл дверь в сад и под моросящим дождем вышел в темноту. Он уже давно так не веселился. Сегодня с него слетели десять лет. Он пружинящим шагом подошел к машине и захлопнул за собой дверцу. Стряхнул с пассажирского сиденья на пол обертки от конфет и крошки, включил отопление на максимум и удовлетворенно потер руки. В девяноста девяти случаях из ста нужно набраться терпения и ждать, чтобы ваши предчувствия оправдались, но сегодня, сказал он себе, все приняло весьма незаурядную форму, и результат оказался просто поразительным! По-ра-зи-тель-ным! Даже сержант Чадвик забыл, что надо сохранять невозмутимость.

И все это произошло благодаря удивительному совпадению. Он был в Новом Скотланд-Ярде как раз в тот момент, когда его коллега показывал своей команде видеозапись дерзкого ограбления одного из самых роскошных лондонских ювелирных магазинов. Инспектор Уилер стоял в дверях, прихлебывая крепкий кофе и наблюдая за повторяющейся картинкой на экране.

Грабитель с кувалдой в руках спокойно вошел в магазин и, показав нож, заставил всех продавцов выйти на улицу и запер за ними дверь. Потом все, разинув рты, стояли на улице и следили за тем, как грабитель, который надел маску и вязаную шапку, разбивает витрины и швыряет бесчисленные и бесценные украшения в большую сумку. Наконец в магазине включились все сигналы тревоги, и в ответ на телефонный звонок испуганного продавца прибыла первая полицейская машина. Только что вор совершенно невозмутимо стоял посреди магазина и — другого слова для этого не найти — внезапно исчез на глазах у всех.

В ход пошли самые разные предположения, начиная с массовой галлюцинации и кончая применением нанотехнологии (один полисмен читал статью о новом материале, который, как хамелеон, меняет цвет). Инспектора Уилера интересовало не столько «как», сколько «кто». Он был удивлен, хотя и приятно удивлен, что никто не указал на сходство между необъяснимым исчезновением грабителя и появлением привидения в деле о пропаже детей Скокк — Дайер. Правда, грабитель не был одет в костюм восемнадцатого века, как те дети, но способ его исчезновения был точно таким же. Возможно, дело в том, что большинство людей относили предыдущие инциденты к явлениям сверхъестественным — с чем инспектор Уилер никогда не был согласен. Исчезновение грабителя произошло не мгновенно, оно продолжалось в течение нескольких секунд, при этом человек местами становился прозрачным и как бы не в фокусе. Инспектор никогда не забудет привидение Кэйт Дайер, лежащее между стойками футбольных ворот школы около Бэйкуэлла. Девочка исчезла незадолго до того, как он успел к ней подойти. Теперь инспектор убедился, что именно он был свидетелем первого случая таинственного исчезновения. И куда мисс Дайер пропала теперь? Может, ее второе исчезновение каким-то образом связано с этим грабителем? Во время расследования семья Дайеров и эта женщина, доктор Пирретти, вели себя как-то подозрительно. Наверняка доктор Пирретти обманывала его, он допрашивал ее о пропавших детях. Притворялась больной, лежала в больнице. А выглядела — здоровее некуда. Он знал такой тип людей. Пророщенное зерно и бег трусцой. Такие в китайских ресторанах не едят. Инспектор пожал плечами. Почему он позволил этой женщине так обращаться с собой? Да разве в этом дело? Теперь первая зацепка найдена.

Инспектора заинтересовало еще кое-что, возможно, связанное с этим вором. Он видел кадры, сделанные камерой слежения, в которых безумный всадник наделал вмятин на крышах двадцати черных кэбов на Оксфорд-стрит накануне Нового года. Там этот тип был одет в странный костюм. Когда инспектор Уилер увидел, как движется грабитель в ювелирном магазине, до него дошло, что два этих человека могут быть одной и той же персоной. Этот человек вел себя как-то особенно. У него были весьма экономные, даже скованные движения, будто что-то не в порядке с шеей. Прохожие на Оксфорд-стрит вспоминали, что у всадника был длинный, до самой шеи, шрам на лице. Человек был темноволосым, на лицо падала тень от большой шляпы, и все же три свидетеля независимо друг от друга утверждали, что видели шрам.

Инспектор, разумеется, не должен был заниматься этим грабежом и с неохотой отозвался на просьбу начальства поучаствовать в деле хотя бы несколько ближайших дней. Он попросил отрядить шестерых офицеров, одетых в штатское, которые будут тайно патрулировать полдюжины ювелирных магазинов в центре Лондона. Заметив человека со шрамом и странным повреждением шеи, они должны арестовать его по подозрению в грабеже и сразу же информировать об этом инспектора.

Сегодня в пять часов дня, спустя менее двадцати четырех часов после начала операции, один из этих офицеров задержал человека со шрамом у ювелирного в Найтсбридже и позвонил инспектору из полицейского фургона, по дороге в Кенсингтонский полицейский участок.

— Вы должны увидеть его, сэр, — сказал офицер. — Он или безумный, или дурак. Он подошел прямо к камере и постучал по ней ногтем. Черным ногтем…

Инспектор Уилер распорядился на ночь поместить подозреваемого в камеру и сказал, что утром приедет допросить его.

Инспектор Уилер забрал свой обед из ресторана и по пути домой купил пару бутылок пива. Когда он уже стоял у двери в дом, покачивая пакетом с обедом, бутылками и ключами, его так испугал мужской голос, что он чуть не выронил пиво.

— Могу я что-нибудь подержать, сэр?

— Сержант Чадвик! Вы хотите довести меня до сердечного приступа?

— Извините, сэр. Я хотел лично сообщить вам новости.

— Какие новости?

— Парень со шрамом. Он снова исчез. Дверцы фургончика были заперты. Они застряли в пробке у Гайд-Парк-Корнер, и вот только что он был там, а в следующую минуту испарился… Они не понимают, как он вышел.

— Они его потеряли?!

— Боюсь, что так, сэр. Они называют его Новый Гудини.

Инспектор сунул пакет с китайской пищей сержанту Чадвику:

— Возьмите. У меня пропал аппетит.

Всю ночь, впервые за двадцать девять лет проведенную под одной крышей с отцом, Питер не мог заснуть. Он принял решение не открываться отцу и Кэйт, но антигравитационная машина сломана. И это обстоятельство посеяло в его воспаленном мозгу новые зерна сомнения. Надо ли теперь сказать отцу и Кэйт, кто он такой? Питер слышал каждый час, который отбивали часы. На рассвете так и не заснувший Питер сбросил одеяло и встал. Отодвинув тяжелую занавеску, он стал наблюдать за полоской рассвета над Линкольн-Инн-Филдс. За многие годы он полюбил этот вид. За тщательно ухоженным зеленым квадратом сквера с кустарниками и усыпанными гравием прямыми дорожками стояла широкая полоса старых деревьев. За ними вздымались шпили церквей, пятнадцать или двадцать, и все они казались карликами по сравнению с величественным собором Святого Павла. Внезапно в облаках образовался прорыв, и солнечный свет из-за громадного купола пронзил утреннее небо. Питер почувствовал непреодолимое желание разбудить отца и поделиться с ним этой красотой. Питер гордился веком, который его принял, он рассказал бы отцу о поразительных вещах, которые он видел. Теперь он был человеком этого мира, уважаемым, хорошо образованным, самостоятельным и богатым; ему хотелось, чтобы отец одобрил того человека, которым он стал… Питер изо всех сил затряс головой.