Гилиам посмотрел на перетёртую в порошок специю, которую возил в суме больше двух лет и отправил мешочек в кусты. Теперь ему стало понятно почему после мяса с этой кисловатой приправой совсем недавно у всего отряда прихватило животы.

Драдер с Томасом вернулись через полчаса и волокли за собой тушку небольшого оленя. Мартон удивился, что они смогли нагнать резвого зверя, но виду не подал.

Ужинали в тишине. Лишь шипел жир, падающий с мяса, нанизанного на ветки. Запивали водой из бурдюков. Спать не хотелось. Но все они знали, что завтра может поджидать очередная опасность и сил набраться необходимо.

Первая вызвалась дежурить Лилиит. Пока все укладывались на свои плащи и подкладывали под головы сумы, девушка сидела на поваленном бревне, поглядывая в пламя костра. Но как только дыхание охотников замедлилось, она вытащила из вещей свой меч.

Оружие завораживало. Тёмное, а сейчас практически чёрное, лезвие приковывало к себе взгляд. Рука, держащая меч, была защищена изогнутой гардой, которая оплетала кисть змеёй.

Охотнице до сих пор не верилось, что этот клинок достался ей просто так.

«Не просто так, – поправляла она себя, – а за хорошо брошенный кинжал.»

Гилиам проснулся на дежурство сам, организм уже привык ко сну по два-три часа, и мужчина даже чувствовал себя выспавшимся. Девушка, которая должна была его разбудить сидела у костра и подкидывала в пламя ветки, на её коленях лежал меч.

– Последнее время ты со мной почти не разговариваешь, – воин опустился на траву у очага.

– Ты прервал нашу дуэль, – фыркнула охотница, не поворачивая головы.

– Не я, а твой наставник.

– Оправдываешься?

– Перед тобой, что ли?

Лилиит бросила взгляд на мужчину и рассмеялась.

– Иди спать, – забрал Гилиам ветки из женских рук. – Завтра опять весь день в седле трястись.

– Огонёк делает это нежно, – усмехнулась Лил, глядя в карие глаза.

– А разве именно это тебе нравится? – принял правила игры королевич.

– Кто знает, – она встала с земли, убрала меч в ножны и направилась к расстеленному плащу.

Гилиам покачал головой, совершенно не понимая, что творится в мыслях у Лилиит и заступил на дежурство по лагерю.

По небу плыл тонкий месяц в окружении тысячи звёзд, которые поселились на небе со дня, когда взорвалось небо.

Несмотря на то, что Мартон ставил под сомнение сны и информацию, почерпнутую из них, путь охотников по суше длился две недели. Ровно столько Томас вёл их по видимой только ему алой нити. Именно столько времени понадобилось шестёрке молабу, чтобы домчать людей к тому месту, откуда всё и началось.

Их разбудил вой. Жуткий вой, который пробуждает не только тела, но и животные инстинкты. Угольки в костре ещё алели, но свету от них почти не было.

Томас усмехался, вытаскивая парные клинки. Все они знали, что сейчас должно произойти, ведь именно так начинался их сон.

Сейчас должна ухнуть сова, а потом из леса выйдут волки. Завяжется драка. А потом появится он – волк-Хранитель. Он должен будет их впустить в тот лес, где находится тело их бога. Бога, которого необходимо вызволить.

Время шло, небо на горизонте занялось заревом. Их обманули.

– И что теперь? Не тот лес или не та нить? – первым заговорил Мартон.

Остальные выдохнули, никто не решался нарушить тишину, боялся спугнуть уханье филина. Но, видимо, в этой местности хищная птица не водилась.

– Нить оборвалась тут, – Томас разжал онемевшие пальцы, клинки упали на траву. – Это тут.

– Но нас не хотят впускать, – Лилиит уже бродила по опушке.

– Так, может, стоит просто зайти?

– Будь всё так просто, – отмахнулся Иллюзионист, – Охотника бы уже давно обнаружили. Да и не слышал я от местных про огромных волков и блуждающих богов.

– Думаешь, что оно, место это, спрятана от простого люда? – Драдер ворочал угольки в костре и подкладывал тонкие сухие веточки.

– Это было бы логично. Во сне к нам вышел проводник и не пропустил.

– А в реальности никто не появился, значит, это можно считать приглашением, – Мартон не хотел верить в то, что они потратили столько времени впустую.

– Сомневаюсь, что, просто пройдя меж деревьев ножками, ты что-то найдёшь, кроме кустов и деревьев, – развела руками охотница.

– Отличие от сна не только в этом, – Зверолов смотрел на высокие лиственные деревья, определяющие границу леса. – С нами нет Леофа, который отстреливал волков. Возможно, в этом и есть причина.

– Богам до одного места сколько нас сюда доберётся в живых, – отмахнулся Мартон. – Шестеро или один, главное, чтоб миссию свою выполнили и сдохли покрасивше.

– Томас, – попытался внести здравый смысл в спор Гилиам, – ты привёл нас сюда по нити, что не была никому из нас не видна. Попробуй осмотреться, я более чем уверен, что на этом месте, если это именно оно, наложена иллюзия от простых людей. Ведь охотник, будь он достаточно сильным сможет определить её и миновать. Именно поэтому тогда нас во сне встретил волк. Он сообщил о слабости и о том, что не пропустит нас. Может, этот волк и есть иллюзия. Томас, если сам не справишься, мы постараемся помочь.

– Уже пробовал. Отводит мне глаза что-то, не позволяет увидеть ничего сверх показываемого.

– Тогда мы точно на месте, – потёр руки Мартон. – Давайте поедим, а потом будем уже с ненайденными иллюзиями бороться.

Все были только за. Распалили костёр, поджарили остатки убитого недавно регхи, этакой помеси бобра и куницы.

Светило начало подкрадываться к середине неба, когда шестеро человек, взяв лошадей под уздцы, столпились у входа в лес.

Потом парнишка, что пас невдалеке козу будет клясться матери, что люди растворились в воздухе. А когда мать отстегает его кожаным ремнём, обдумает свои слова и уточнит, что людей вместе с лошадьми сожрало невиданное чудовище размером с гору.

А они столпились на опушке. Впереди стоял Томас с Оази на поводу. Остальные охотники положили на его плечи и спину руки и накачивали Иллюзиониста своей энергией. Парень захлёбывался той силой что лилась в него и старался перенаправить в нужное русло. Это получалось не сразу и у сына алари закружилась голова.

Будто сотканные из тумана деревья начали расступаться перед Истинными, таяли как первый снег.

Драдер чувствовал, как тяжело организму Иллюзиониста справляться с потоком энергии, потому попытался помочь ему своей силой. Лекарь вливал в парня не только силу на использование против иллюзии, а и на поддержание и лечение организма. Потому, когда Томас известил друзей о том, что путь открыт для них, лекарь выдохнул и привалился к боку Леди, стараясь восстановить дыхание.