Вот только сегодняшняя его улыбка вовсе не казалась мне искренней.

Прошлое

Первые лучи утреннего солнца проникли в комнату. Совсем забыла, что шторы нужно задергивать по вечерам. Мне было не до того. Повернувшись на другой бок, я уткнулась лицом в подушку. Ткань казалась чуть влажной.

Я снова плакала во сне.

У меня все еще не получалось окончательно поверить в то, что произошло. Но каждый новый день напоминал об этом. Напоминал против моей воли. Снова и снова.

Конрада больше нет. Ариан эль Кимри спас мне жизнь.

Разве могла я представить, что такое случится с нами, со мной?

Не только меня – всех в академии потрясло происшествие на тренировочной площадке. Но тех, кто не учился на моем факультете, там не было. Они не помнили забивающей горло каменной пыли, грохота срывающихся с горной вершины камней, которые сливались с громкими криками людей, и металлического запаха крови. Они не чувствовали себя виноватыми за то, что тогда находились в надежных стенах замка. Их жизнь понемногу возвращалась в привычную колею.

Я продолжала учиться, хотя запоминала едва ли половину из сказанного преподавателями. Практических занятий пока не проводили – искали новую площадку. Кажется, даже обсуждался вопрос о том, нужны ли они вообще, но Эйвин эль Вайри доказывал, что одной теорией в боевой магии не обойдешься.

Стоя в очереди в столовой или сидя в аудитории, я не раз ловила на себя полные любопытства взгляды. Открыто меня никто не донимал расспросами и уж тем более не обвинял, но я все равно ощущала скрытое осуждение. Поневоле я вспоминала, как после того памятного шторма бывалый моряк, дядюшкин знакомый, сплюнул и, глядя в сторону, довольно громко сказал: «Баба на корабле – к несчастью, так чего он ожидал, взяв на борт сразу двух?»

Как мне сейчас хотелось вернуться домой! Обнять дядю, Юханну, все ей рассказать. Но близкие были далеко, а рядом оставалась только соседка Ина. Она частенько забегала ко мне по вечерам, когда я мучилась бессонницей, и мы подолгу разговаривали. Ведь только она знала, что мне нравился Конрад эль Ренти.

Тосковала ли по нему тэйса эль Джермей? Если и да, это никак не сказалось на ее красоте. Ей вслед по-прежнему оборачивались, но сама она, кажется, никого из поклонников не выделяла.

Что же касается Ариана, то я всеми силами старалась избегать его, испытывая странную неловкость каждый раз, когда его видела. Когда он пытался подойти ко мне, тут же уходила, смешавшись с толпой. Сама не понимала почему – так я на него не реагировала даже тогда, когда считала его врагом.

Еще одно утро, еще один долгий день впереди. Вставать не хотелось. Провести бы весь день в постели, сегодня ведь выходной. Но наверняка снова явится Ина и будет меня тормошить. Потащит в столовую или еще куда-нибудь.

Услышав вторгшийся в тишину комнаты звук, я непонимающе приподняла голову. Что такое? Уж не завелись ли в женском общежитии мыши? Но шум доносился не из комнаты и не из-за двери, а со стороны окна. Я села на постели и испуганно вскрикнула, когда ставня стукнула, открываясь, и в оконном проеме появилось лицо Ариана эль Кимри.

– Помоги мне! Только тише! – произнес он.

Растерянно кивнув, я поднялась и подбежала к нему.

– Что ты здесь делаешь?

– Сама не видишь? Лезу в окно. Через дверь же нельзя!

Молодых людей не пускали в женское общежитие точно так же, как девушек в мужское.

Ариан перевалился через подоконник, потер ушибленное плечо и уставился на меня. Только сейчас я вспомнила, что на мне надета только ночная рубашка. Хорошо, что закрытая – с длинными рукавами и подолом до самого пола. Ина, смеясь, говорила, что в таких спят только дети и девочки-подростки. Сама она являлась обладательницей нескольких роскошных ночных сорочек и халатов, в которых выглядела совсем взрослой.

Вот если бы он в ее окно залез, наверняка был бы впечатлен…

– Зачем ты здесь? – спросила я, стараясь не показывать смущения.

– А как иначе с тобой поговорить, если ты от меня бегаешь?

– Я не…

– Ну да! А кто вчера резко развернулся, когда я направился в твою сторону? Скажешь, не ты?

Я опустила голову, кусая губы. Посмотреть ему в лицо было страшно. Раньше в разговорах с ним я не находила недостатка в словах, а сейчас на меня словно напало какое-то оцепенение.

– Чем ты собираешься заниматься сегодня? – требовательно спросил Ариан эль Кимри.

– Еще не решила, – отозвалась, пожав плечами. Мне ничего не хотелось. Ни есть, ни читать.

– А завтра?

– Какая тебе разница? – пробормотала я безучастно. Что ему за интерес задавать все эти вопросы? Почему нельзя просто оставить меня в покое?

– Я спасал тебя не для того, чтобы ты превратилась в живой труп! – воскликнул он, крепко сжимая мои плечи, и я почувствовала, какие горячие у него руки. – Думаешь, ты одна сейчас страдаешь? Только тебе больно и плохо? А каково мне и тэйсу эль Вайри? Он ведь нес за нас ответственность!

Я молчала, осознавая его правоту. Про других действительно не думала. Так замкнулась в своем горе, что не понимала – им тоже приходится тяжело.

Всхлипнув, я уронила голову на его плечо, и Ариан привлек меня к себе, обнимая. Его руки окружили меня, будто оберегая от всего. Сразу стало теплее, точно лед, сковывающий мое сердце, начал таять.

– Почему ты спас меня, а не его? – спросила я спустя некоторое время.

– Ты сидела ближе, – чуть помедлив, ответил он, но мне показалось, будто он хотел сказать совсем не это и за его словами стояло что-то еще. – Ты что, жалеешь, что осталась жива?

– Ты думал, что он… справится сам? Это ведь из-за меня Конрад там оказался! Будь он в стороне, как остальные, выжил бы!

– Не вини себя. Никто не мог предугадать, что случится. Здесь давно не было обвалов. Считается, что академия расположена в самом безопасном месте. Но с природой даже магам трудно поспорить.

– Прости… – выдохнула я. На губах горчило от слез. – Я тебя даже не поблагодарила.

– И не вернула мой платок, – хмыкнул собеседник. – Но у меня есть еще. Держи.

Я вытерла лицо, промокнула глаза. Прежде всегда стеснялась плакать при ком-то, а сейчас не сдержалась. Но после этого наступило облегчение.

– Будь на моем месте Конрад, он поступил бы так же, – сказал вдруг Ариан эль Кимри. – Спасал бы не меня или кого-то из друзей, а тебя, потому что ты девушка и слабее. А еще я… кое-что вспомнил.

Подняв голову, я взглянула на него и будто впервые увидела.

Сейчас правильные, резкие черты его лица больше не казались мне надменными. Передо мной на какое-то мгновение предстал не тот высокомерный юноша с его извечной насмешкой, а молодой человек, которого я еще не успела узнать. Может быть, горе из-за смерти Конрада сделало его таким? Или я сама посмотрела на него иначе и увидела то, чего не замечала раньше?