— Пара-тройка дней.

— А потом?

— Потом он остается. Он — землянин, и никто не позволит скормить его изоморфу.

— Чага — мой! — голос снова стал резким.

— Твой симбионт в Поясе Холода? Пока ты его не порвал? Либо так, либо никак. Выбора у тебя нет, Флаа.

Ирт молчал, мясистые ноздри тяжело раздувались от дыхания. Возможно, прикладывал усилия, чтобы сдержать себя. Возможно, думал, как выкрасть игрушку. Лучше бы сказал нет. Ларский бы выдохнул ком в груди. В пределы расследование!

— Согласен на сделку, — послышался глухой ответ.

Проклятие.

— Не так просто. Он будет под защитой.

— Что значит под защитой?

— На нем будет постоянное силовое поле. Капитан Граув сможет убрать его по своей воле, но только если его жизненные показатели будут в норме. Иначе попытка будет блокирована системой защиты. И если…

— Что если, наглый отросток?

Силовая защита по большому счету существовала и действовала до тех пор, пока Граув сам желал этого. Право человека распоряжаться собственной жизнью защищал закон этой злосчастной планеты. Пока капитан вел себя вполне адекватно. Вот только за кем останется последнее слово? За ним или наркотиком в крови?

— Если ты сунешь ему под кожу щупальца и перестараешься с голодухи, то получишь такой электромагнитный разряд, что будешь долго собирать щепки. Ясно?

В общем-то, это было предложение Граува. Он долго и сбивчиво объяснял Ларскому, что не доверяет себе. Хочет, но не может не подчиняться Ирту. Помимо воли думает только о нем, как о Хозяине и ненавидит себя за это. Но должен попробовать, и поэтому… Но все-таки лучше… Воля и выбор будут ограничены дополнительным контролируемым датчиком позициометра. Полностью исключить доступ изоморфа к телу и крови Тима они не могли, — не стало бы темы для торга. Хотя кто знает… Вдруг Ирт Флаа способен на голодную платоническую любовь. В Поясе наступившего холода на Орфорте.

— Есть одно условие, следователь.

— Какое?

— Хочу погулять по вашей планетке, раз притащился в такую даль.

Неожиданно. С другой стороны, даже монстры и растения не лишены любопытства.

— Хорошо. Но один день. Точнее вечер. И только дотронься до кого-нибудь из землян! Я настрою луч сопровождения. Одна ошибка, и будешь перемещаться только под силовым колпаком.

— Чем же это отличается от тюрьмы?

— Пейзажи вокруг меняются.

Ирт оскалил зубы, изобразив улыбку.

— Задавай свои вопросы, генерал-майор.

Флаа сжал лапищами край стола и резко придвинулся. Оказался рядом с Ларским. От изоморфа исходил странный горьковато-сандаловый запах. Но глядя на эту фигуру с широкими покатыми плечами, трапециевидными ладонями, на белесую злость в глазах, невозможно поверить, что безобидный запах — его. В сомнениях Ларский поднял голову и с удивлением увидел, что капитан отвернулся от притягательного окна. Рассматривал изоморфа так, словно что-то силился понять или решить для себя.

Ларский притянул рамку полиэкрана и стал устанавливать параметры сканирования допроса: излучение, колебание, давление, расшифровка образов. Все потолочные датчики кабинета сфокусировал на фигуре, развалившейся у стола. С капитаном Граувом было бы проще, достаточно мозговых волн, чтобы понять, говорит ли он правду. А вот изоморф — дело другое, никакой уверенности, что получится отличить ложь от правды.

— Расскажи о встрече с инсектоидом. Где, когда и что именно произошло.

— Рассказывать нечего. Вонючий выползень напал на меня. Присосался к моему кораблю и проломился внутрь.

— Твой корабль? На Орфорте нет космических кораблей.

О боги, у Граува прорезался голос! Сиплый от долгого неиспользования.

— Ты его там бросил, Чага. Крейсер висел над планетой. Пустой и мертвый. Мертвее тысячелетнего огранга. Я его забрал.

— Но ты же не можешь им управлять! Никто из орфортцев не может!

Изоморф резко развернул кресло в сторону Тима, высверливая его взглядом.

— Что ты можешь знать обо мне, человечек? Это я знаю тебя всего до кровяных кишок.

Тот сразу стал белым, как китель, сжался.

— Хватит! — зло оборвал Ларский. — Я жалею, что согласился на эту сделку.

— Ладно, ладно, — вскинул вверх ладони Ирт. — Извини, генерал-майор, больше не буду, ничего о внутренностях. Не хотел тебя испугать, капитан Тим. Просто поверь, дружок, я знаю, как летать на твоей жужелице.

Оказалось — не совсем. История встречи двух чудищ в космосе вырисовывалась более чем странная. Нелепая даже. СимРиг насильно состыковался с крейсером, на котором Флаа летел, как он считал, в сторону Земли. С целью найти и порвать сбежавшего симбионта.

Как разобрался в управлении корабля и проложил маршрут, Ирт отвечать категорически отказался. Утверждал, что к делу не относится. Осталось не ясным, около какой именно галактики он столкнулся с инсектоидом. Все потому, что двигался изоморф сквозь космос, преимущественно находясь в спячке.

Пролистанная перед носом Ирта звездная карта их никуда не продвинула. Судя по всему, ни в картах, ни в управлении кораблем изоморф, действительно, не разбирался. Но как-то летел и чем-то привлек внимание СимРига. Привлек настолько, что тот силой проник в корабль и попытался что-то выяснить или найти. Этим вызвал ярость у вырванного из сна, голодного Ирта. Чудища сцепились и, вероятно, разнесли полкрейсера.

Пока махали конечностями, изоморф запустил временную мину. У него возникла какая-то странная уверенность, что если нажать нужный рычажок, то все прокрутится назад. Как было до абордажа. Ирт, похоже, действовал по обрывкам разнородных знаний. Ларский начал подозревать, что надергал тот их непосредственно из головы Граува. За время в плену.

Мина рванула, и стало еще хуже. Время натянулось вокруг сцепившихся монстров. Искажало, смешивало то ускоряющиеся, то замедляющиеся куски пространства: слои секций крейсера, коммуникации служебных отсеков, космический мусор. В какой-то момент изоморф решил, что сам оказался в сдавливающей его утробе таракана. Будто вечность бьется в зеленой жиже, не в силах вырваться. Даже покрылся мертвой корой, чтобы не раствориться в кислоте. Возможно, так и было. Когда время и пространство зависли, перестали ощущаться, врагов выбросило на Землю.

Ирт Флаа уверял, что инсектоид лежал целехонький рядом, а мешанина из частей корабля исчезла. СимРиг в какой-то момент очнулся, приподнял башку с вывернутой наружу чудовищной челюстью. Изоморф попытался выпустить ростки, чтобы отразить нападение. И тут таракан взорвался медным фонтаном и превратился в горку теплой плоти. Сил не осталось, и Ирт пустил слабые корни в землю. Забирал соки и грелся на чужом, но жарком солнце.

— Ты несколько часов пролежал около трупа?

— Уходить не хотелось, — плотоядно протянул Флаа. — Было тепло, и он стал пахнуть гораздо лучше, когда превратился в мягкое мясо.

Труп врага. Что может быть приятнее? Но, возможно, изоморф просто не понимал, что с ним происходит? Где он, куда исчез корабль. Опасался, не принесет ли любое движение