Первая игра закончилась.

Щеки Ами горели, на губах играла мечтательная улыбка.

— Я опять растолстею, — сказала она, выковыривая последнюю ложку малинового мороженого из чашки и поднося ее ко рту, — после такого-то ужина!

Большая красная капля, образовавшаяся на оборотной стороне ложки, сорвалась и, ударившись о стол, разлетелась мелкими брызгами на белой кашемировой кофточке. Кэндзи вздрогнул, а Ами рассмеялась.

— Так мне и надо! —сказала она, бессмысленно растирая брызги, превращающиеся в сплошное пятно. — За жадность!..

Кэндзи слегка присвистнул сквозь зубы.

— Как ты можешь поправиться, если постоянно носишься, как угорелая, заботясь о нас?!

Ами довольно улыбнулась, и Кэндзи добавил, приподняв чашку:

— За тебя! За нашу годовщину!

— За нашу годовщину! — повторила Ами, чокаясь с Кэндзи.

Она отпила немного сакэ и поставила чашку на стол.

Трудно поверить, что это та же самая женщина — женщина, сидящая напротив за низким столиком, которая ехала с ним на поезде до станции «Харадзюку», где они пересели на маршрутный автобус до ресторана.

Во время поездки Ами дулась все больше и больше, нервничала, периодически поворачиваясь к мужу и требуя объяснить ей, куда они едут.

— Как я тебе могу сказать?! — говорил Кэндзи увереннее с каждым разом, когда его вынуждали это повторять. — Так я испорчу весь сюрприз.

— У меня работы невпроворот! — кричала Ами. — А я вместо того, чтобы шить, тащусь на другой край страны по твоей милости.

Кэндзи засмеялся.

— Осталось совсем немного. И надеясь, моя компания тебя не сильно раздражает?..

Ами ничего не ответила.

— Давай расскажу смешную историю, — предложил он, надеясь приподнять жене настроение.

Ами повела плечами, будто хотела сказать, что ей все равно. Но Кэндзи продолжал. Благодаря врожденному чувству юмора он подмечал забавные случаи в банке, и работа не казалось ему столь ужасной. Хотя, честно говоря, сейчас он почти и не работал по упорному настоянию коллег.

— У моего коллеги, Нагасаки, грех, конечно, смеяться, но случается непроизвольный тик — правый глаз прищуривается, а язык высовывается, пока окончательно не вывалится изо рта. Вчера… — Кэндзи пододвинулся поближе к Ами, которая нервно крутила маленькую сережку-жемчужину в ухе, — …новенькая кассирша случайно забрела в подвал в поисках кабинета Инагаки и там столкнулась с Нагасаки. Она пулей вылетела, крича: «Там внизу сумасшедший!». И перепуганных клиентов пришлось эвакуировать, пока выясняли, кто тот сумасшедший.

Кэндзи, засмеявшись, хлопнул себя по ноге. Убедившись, что никто из пассажиров их не слышит, Ами наклонилась к мужу и зашептала:

— Ты сейчас в таком положении, что не можешь неуважительно относиться к коллегам.

А потом резко откинулась на спинку сиденья и, скрестив руки на груди, уставилась перед собой. Больше до конца поездки они не сказали друг другу ни слова. Маршрутный автобус въехал в пышные леса горы Тако. Кэндзи внимательно смотрел на жену: казалось, собирались грозовые тучи. Даже водитель сочувствующе поглядывал на Кэндзи через зеркало заднего вида.

— Уж и не знаю, чем ты заслужил такое отношение, дружище!.. — шепнул он Кэндзи, когда они выходили из автобуса. — Надеюсь, она быстро отходит, иначе тебе предстоит холодная ночка!

Кэндзи, улыбнувшись, догнал жену. В ресторан вели большие деревянные ворота, украшенные орнаментом из вбитых гвоздей, с ржавыми ручками в форме колец.

Вместе они прошли за другими пассажирами — примерно человек десять — по тропинке к регистратуре мимо тихо журчащего ручья, каменных фонарей и стен с бархатным мхом, покрывавшим трещины. С одной стороны тропинки были высажены деревья: аккуратно подстриженные ели, каштаны, барбарис и клен багрового, лимонно-зеленого и голубого цветов. С другой стороны росли розовые энотеры, золотые перистые хохолки, низенькие пихты, пестрые ивы и цветы лотоса. Переходя через мостик, Кэндзи замер, пораженный великолепием яркого декоративного карпа кои, выглянувшего из воды. Кувшинки и ирисы восхищали неземной нежностью.

— Смотри! — воскликнул Кэндзи, показывая жене цаплю, стоящую на камне, презрительно рассматривая новых гостей.

Но Ами уже спустилась с моста и, нетерпеливо притопывая ножкой, ждала его на другой стороне.

Подойдя к регистратуре, они долго стояли в очереди.

— Назовите свою фамилию, пожалуйста, — наконец сказала регистратор.

— Ямада.

— Минутку, пожалуйста.

Зазвонил колокольчик, появилась молодая женщина в зеленом кимоно, украшенном нежно-розовыми цветами.

— Идемте за мной.

Кэндзи с Ами пошли за ней следом и вскоре оказались в одном из домиков, расположенных на одинаковом расстоянии друг от друга в саду.

Кэндзи казалось чудом, что он смог забронировать столик в ресторане «Укей Торияма». Первый раз, когда он позвонил, ему сказали, что места расписаны на полгода вперед, но его запишут на случай, если кто-нибудь вдруг откажется. Он совсем потерял надежду, пока вчера не позвонили из ресторана и не сказали, что в последнюю минуту освободился столик. Кэндзи сразу же ухватился за возможность. Но на Ами, похоже, это не произвело никакого впечатления.

— Разве мы можем позволить себе ужин в таком шикарном месте?.. — шепнула она мужу, идя за официанткой.

Понизив голос, Кэндзи объяснил, что специально откладывал деньги каждую неделю, чтобы как следует отметить годовщину свадьбы.

— Как тебе удалось? — удивилась Ами, ведь его зарплата совсем невелика.

— Урезал расходы! Меньше курил, ходил на работу пешком.

Услышав это, Ами замерла, грозно уперев руки в боки.

— Ёси нужна новая школьная форма! Лучше б ты потратил деньги на ребенка! Давай поторапливайся. Автобус еще не уехал.

Ами круто развернулась на каблуках и пошла быстрым шагом в обратную сторону. Щебень летел у нее из-под ног.

— Нет! — Кэндзи схватил жену за руку и развернул к себе лицом. — Сегодня мы ужинаем здесь!

Это была не просьба, не мольба, не вопрос. Это был приказ. Ами так и застыла с открытым ртом. Ни разу за двенадцать лет совместной жизни Кэндзи не повысил голоса на жену. Он всегда позволял ей делать так, как хотела она. Но только не сегодня. Ами настолько поразилась, что покорно пошла за мужем обратно по тропинке.

Вот что произошло три часа назад. После этого они превосходно поужинали, выпив первоклассное сакэ. Ами оттаяла — предсказания водителя оправдались. Да и как она могла продолжать сердиться?.. Домик из прочного легкого дерева, в котором они ужинали, оказал успокаивающее воздействие на обоих. Он стоял на возвышающейся платформе, крытую соломой крышу поддерживали колонны. Пол покрывали мягкие татами, а на окнах во всю стену висели бледно-оранжевые занавески, придающие комнате мягкий оттенок солнечного света. Когда стемнело, в домике автоматически включилось диффузное освещение, а в саду зажглись каменные фонари. Кэндзи чувствовал умиротворение. Ему казалось, что в целом мире нет никого, кроме их двоих. Хотя в соседних домиках также ужинали люди. Но даже официантка вела себя ненавязчиво, когда появлялась, чтобы подать блюда, наполнить бокалы и убрать посуду.