что прозаичная жареная курица с картофелем в моём исполнении, пусть даже аппетитная, потрясёт вкусовые рецепторы моего супруга.

Помогая мне подняться, Джастин на минуту обхватил меня за плечи и прижал спиной к своей груди, словно боялся, что я вырвусь и убегу к двери.

Но я не собиралась никуда убегать. Пока не собиралась. И уже не знала, а надо ли?

Но другая я, та наивная девочка из вчерашнего дня, хотела любви и признаний, а не деловых отношений с толикой симпатии и океаном страсти.

Страсть проходит, так все говорят. А потом что? Что останется, когда буря утихнет? Мелкая рябь на поверхности воды? Разве она удовлетворит его? А меня?

Да, я знала, что Джастин потихоньку обживался в моей душе и в моём сердце. А я в его? Хотелось бы не только верить, но и слышать. Я не желала становиться женщиной, живущей в своём придуманном мире. Из догадок и ожиданий можно построить целую теорию, далёкую от реального положения вещей. Разбиваясь, фантазии ранят, а у меня низкий болевой порог.

Одни вопросы в общем-то…

– Ты всё ещё хочешь эти бумаги на развод? – спросил меня Джастин.

– Нет, – быстро ответила я и, подняв руку к плечу, легонько сжала его ладонь.

Собственная просьба теперь казалась мне глупым и нелепым ребячеством.

Не выпуская моей руки, Джастин повёл нас к выходу.

Проплывая мимо Марии, я даже не стала смотреть в её сторону, с удовлетворением отмечая, что и Джастин, казалось, совершенно забыл, что его бывшая последние полчаса находилась в одном с нами ресторане.

Глава 18

- Мистер Уэйнрайт, – заспешил к нам консьерж, когда мы зашли в холл здания, где располагались апартаменты Джастина. – Вот ваши новые ключи.

Джастин поблагодарил мужчину, и мы направились к лифтам.

– Уже поменяли замки? – удивлённо спросила я.

– Да, к чему тянуть время, – он отдал мне один комплект ключей на тонком серебристом металлическом кольце. – Это твои. Вторые для меня, и ещё одни я обычно отдаю родителям на всякий случай.

Поднявшись наверх, мы подошли к квартире. Джастин отступил в сторону, а я замешкалась.

– Открывай? – предложил он.

Аккуратно вставив ключ в замок, я провернула. Что–то внутри щёлкнуло, и дверь распахнулась.

– Это твой дом, такой же, как и мой, – обнимая меня за талию и подталкивая внутрь, так как я почему–то застыла на пороге, шепнул он. – Но если хочешь, мы можем посмотреть что–нибудь другое, новую квартиру. Эту я всё–таки выбирал, полагаясь на свой вкус.

Или на вкус Марии, – подумала я.

– Давно ты здесь живёшь? – решила я прощупать почву.

Джастин задумался.

– После окончания колледжа переехал. Лет пять–шесть тому назад? – Он пожал плечами. – Это было так давно, что я уже и забыл.

Я улыбнулась. Значит, выбирал он её не с Марией, если верить словам Мэри–Линн о том, что отношения их продлились всего четыре года.

– Или, если хочешь, можешь что–нибудь поменять на свой вкус. Мебель там, ну, любые аксессуары, - великодушно предложил он.

– У твоего дизайнера отличные решения, но я подумаю.

Повернувшись в его руках, я поцеловала Джастина в уголок губ и, быстро отстранившись, пошла в гостиную, чтобы кинуть сумочку на диван, да и самой присесть – рана на руке начала болеть; видимо, действие обезболивающего заканчивалось.

– На самом деле, скорее дизайнер воспользовался моими советами, чем наоборот. Мама, конечно, тоже захотела помочь.

Я кивнула, откидывая голову на спинку дивана. Конечно, мама, вот если бы руки Марии коснулись обстановки, тут точно всё было бы если не ярко–алое, то тёмно–красное.

– Что такое? Тебе плохо? – замечая, что на меня внезапно накатила усталость, спросил Джастин.

– Рука ноет, – протянула я и поморщилась.

– Сейчас, милая, я принесу обезболивающее. – Его пальцы ласково коснулись моих волос. – Почему раньше не сказала, что рана разболелась?

Принимая из его рук стакан воды и две таблетки анальгетика, я сказала, что только сейчас ощутила боль.

Опустившись рядом на диван, Джастин притянул меня в свои объятья, теперь я полулежала на нём, его тёплая ладонь массировала мой затылок, другая гладила пораненную руку чуть повыше локтя.

Лежа на его груди и принимая незатейливые, но такие приятные ласки, я ощущала спокойствие и умиротворённость. Напряжение спало, и мне стало чуть полегче, хотя лекарство ещё не успело подействовать.

Взгляд сфокусировался на моих новеньких ключах, лежащих на стеклянной поверхности столика. На сердце потеплело, и я улыбнулась. Может быть, это глупо, но, получив эти ключи, я почувствовала какую–то уверенность, только вот непонятно в чём.

Мысль не успела ещё оформиться в моей голове, как позвонили снизу, сказали, что доставили ужин из ресторана. Джастин пошёл открывать дверь, а я, уже скучая без тепла его тела, сжалась в комочек на диване; боль отступила, сменившись сонливостью.

Однако всю дремоту как рукой сняло, стоило моему носу учуять аппетитные запахи, долетающие до меня из кухни.

Желудок сжался, и я внезапно поняла, насколько голодна. Есть я хотела сильнее, чем спать – это точно.

Придя на кухню, я посмотрела на Джастина, стоящего ко мне спиной и раскладывающего еду по тарелкам.

– Могла бы и не вставать, я бы принёс всё в гостиную, – не оборачиваясь, сообщил он, видимо, почувствовав моё присутствие.

– Обещаю, я буду готовить, – вместо ответа сказала я.

Он пожал плечами.

– Это не обязательно.

– Нет, обязательно, – с нажимом произнесла я.

Он просто обернулся через плечо и подарил мне улыбку.

– Как хочешь.

В домашней обстановке я могла спокойно насладиться превосходной итальянской едой и компанией собственного мужа.

Конечно, ведь Марии, без сомнения задавшейся целью испортить мне жизнь, не было поблизости.

Джастин оказался прекрасным собеседником. Наверное, в первый раз нам представилась возможность просто побыть вдвоём, без моих гипер–активных подруг, без его семьи, без посторонних или незнакомых людей. Просто спокойный вечер наедине. В нашей квартире. За простыми разговорами.

Так нормально и так по-семейному.

Мне нравилось и хотелось лучше узнавать Джастина, поэтому я расспрашивала его об учёбе в колледже, о его семье, даже о работе. И на любой из моих вопросов получала полный и подробный ответ. Он не отмахивался от них и не уходил от ответа, что для меня поначалу было даже несколько странно, так как я уже считала своего мужа человеком скрытным и не особо любящем распространятся