Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты можешь не решать за меня? Я до сих пор в пижаме хожу, и мне надо домой. Я не хочу сидеть в вашем полу-сгоревшем, пусть и восстановленном доме, понимаешь?
Первый луч, появившийся из-за горизонта, прорезался сквозь деревья, освещая все на своем пути. Я вытянула руку, чтобы закрыть глаза от яркого света, как в тот момент Аарон потянул меня за край рубахи от пижамы и, словно пуля, заскочил в дом. Он опоздал всего на секунду… Свет успел достигнуть моей вытянутой руки и сжечь кожу на ней так, что теперь кисть выглядела как недожаренное на углях мясо во время барбекю. Запах появился тошнотворный, от которого, как мне казалось, меня вот-вот вывернет. Я схватилась за руку от режущей боли и слабо застонала. Вуд, судя по всему, либо услышала это, либо учуяла запах, ведь сразу оказалась в комнате. Сейчас вся их семья сидит в доме, ведь на небо вышло солнце. Она прошла в комнату обычным шагом и кинула взгляд на Аарона:
– Что за чертовщина? Солнце на небо вышло… – Она так и не договорила, ведь увидела меня, сидящую на диване рядом с Аароном, а он обрабатывал мою обожженную руку какой-то странной мазью. Я вопросительно смотрела на него, ведь это было странно, мягко говоря. Мы же самоисцеляемся, зачем нужна какая-то мазь? – Что происходит? Лилиан, это солнце, верно?
Я опустила глаза, а кисть немного пощипывало. Вуд подошла ко мне и встала.
– Ты вообще не в состоянии за ней уследить, да? Ты мне обещал! – Вуд заорала на парня, а ее глаза посинели. Раньше меня бы это испугало, но не теперь.
– Я ничего не успел ей рассказать, – оправдывался Аар, не отрываясь от обработки ожога
– Ты понимаешь, что эта мазь не особо поможет? Ей кровь нужна.
– Я не буду пить кровь, – резко вставила я, как только услышала это слово. Я собиралась обойтись без этого.
Аар перестал обрабатывать мою руку и посмотрел на Вуд.
Я перевела взгляд в окно и всмотрелась вдаль сквозь прозрачное стекло. Тучи снова заволокли небо, и солнце не проглядывало сквозь дивный покров.
– Придется. – Вуд смотрела на меня с чувством сострадания.
Я одернула руку и указала девушке на кресло, приказывая присесть. Мне очень хотелось задать им парочку вопросов.
– Скажите, почему мы горим на солнце?
– Это все из-за того, что у нас замедленно сердцебиение, так как, по сути, мы уже мертвы. Кожа становится тонкой и сухой, а при взаимодействии с ультрафиолетом не выдерживает и горит. Как бумага, если ее поднести к огню.
– Ладно… А теперь вот что, – я пристально посмотрела на подругу, – расскажи мне о Жанетт. Что-то мне подсказывает, что этот молодой человек не все мне рассказал о своей бывшей.
– Это моя еще одна подруга детства. Когда ты уехала, я познакомилась с Жанетт, и мы не переставали общаться, но год назад, когда приехал Аарон и обратил меня, с ней сделали то же самое. Только другие… Оборотни. И да, Аарон трахал ее какое-то время, чтобы узнать то, что скрывает стая. Мы до сей поры с ней общаемся, хоть и общаться двум видам запрещено. А Аарона она даже видеть не хочет, вот и приходит, когда его не должно быть дома. – Девушка резко поднялась на ноги, нахмурив брови, а Аарон последовал за ней, чтобы узнать, почему Вуд уходит, ничего не сказав насчет этого.
В голове помутнело, начался шторм из эмоций, что шквалом обрушились в одно мгновение. Что происходит? Глаза бегали в разные стороны, и я отключилась. Лишь темный силуэт в дверном проеме остался в моей памяти.
ГЛАВА 23.
– Лили, отрой глаза. Лили….
Я слышала рядом с собой обеспокоенный голос, который мне так нравился. Нет, не просто нравился… Став вампиром, я начала испытывать эмоции гораздо сильнее и ярче, чем когда-либо, потому и чувства мои усилились. И теперь можно спокойно говорить, что здесь есть место любви. Но я не желаю показывать это Аарону до конца. Не могу простить его за внушение, что ранее действовало на меня, за смерть Дастина, даже если он сделал это лишь из ярости, что так ловко скрывает в тени своей души.
Открыв глаза, я уставилась на парня и поняла, что нахожусь на том же самом диване, на котором сидела. В той же темной гостиной с серыми стенами и ободранными обоями. Где кроме этого дивана и книжного шкафа в углу больше ничего и не было.
– Хорошо, что ты в порядке. Ты совсем, ослабла… Тебе надо поесть. – Мне нравится его забота, но все равно я никогда не убью человека.
– У меня есть свои причины на то, что я не хочу убивать людей.
– Но ведь не обязательно убивать кого-то. Да, сначала будет тяжело это контролировать, но ты научишься.
От меня и так одни неприятности, а теперь еще и надо причинять вред другим… Нет-нет-нет. Ни за что. У меня и так ни одного спокойной дня в городе по возвращении не было.
Аарон пододвинулся ближе ко мне, обдав своим теплом, что мои зрачки безумно задрожали, а тело, напряглось. Может, он и обнимал меня, и целовал, но это не означает, что я полностью доверилась ему. Не хочу отправляться на поиски мамы без Вуд, не хочу оставаться с Ааром наедине. Может, теперь стоит дать ему шанс на мое доверие? Теперь-то я знаю, что он не причинит мне вреда.
– Ну, я… Я… Боюсь крови!
– Вряд ли в таком положении ты будешь ее бояться. Даже на оборот – тебя будет тянуть к ней. Лишь бы коснуться вены, по которой струится жизнь, и почувствовать сладкую каплю яда на своих холодных бледных губах. Стоит тебе только один раз попробовать и все…. При виде человека ты будешь сходить с ума и даже не заметишь, как окажешься где-то в лесу или за заброшенным зданием вся в крови, а в твоих руках будет бесчувственное тело. Сначала это невыносимо больно, страшно, а потом ты поймешь, привыкнешь. Сможешь удержаться при необходимости. – В его глазах пылал огонь, а улыбка, с которой он все это произносил, поднимала мое настроение, дарила радость и немного успокаивала. Хотя вещи
