Даже можно и не пытаться посмотреть на себя в него, вампиры не отражаются, но я все равно сделала это. Боже, я не только увидела свое отражение, но и то, как изменилась. Мои глаза, как во время голода у Вуд или Аарона, светились в темноте ярким синим светом, хотя на самом деле были карими. Кожа стала бледнее, чем раньше, и даже немного отдавала в синеву, будто меня только из морозильника вытащили. Еще одно – холода я тоже почти не ощущала. Тело вполне комфортно ощущало себя на улице при ледяном ветре или самой банальной прохладе.

Я развернулась и, попытавшись забыть о том, кем стала, вернулась к могиле папы. Медленным, но нелепым шагом я подошла к ней и встала, оглядывая местность, поросшую большим количеством каменных сооружений с выбитыми на них именами. Когда в прошлый раз я увидела это место, испугалась, и мне уж точно не казалось, что в нем есть нечто умиротворяющее, прекрасное, манящее. Но теперь, будучи вампиром, я именно это и заметила, подловив себя на подобных мыслях, взбредших в голову.

– Действительно, чудесное место, да? – Я молча повернулась к нему и кивнула.

Аар немного приобнял меня и любовался кладбищем, оббегая взглядом каждый закоулок, но больше всего он смотрел на деревья, чьи ветви опускались вниз, почти касаясь земли.

– Ты так и не ответил мне насчет помощи, – резко сказала, прервав окружившую нас тишину. Парень отступил от меня на несколько шагов и, не ответив, повернулся в сторону леса.

Я услышала шуршание листьев неподалеку от нас и странную энергию, похожую на ту, что исходила от Аарона. Мертвую и одновременно живую. Здесь есть кто-то еще. Неужели отец не ушел и просто не желала говорить со мной? Я развернулась, чтобы улыбнуться ему и извиниться за свои слова, так как понимала его, ведь теперь задавала себе те же самые вопросы. Но это был не он.

– Привет, дорогие, чего тут забыли? – почти что пропела мама Вуд своим приторно-сладким голосом. Но я-то помню, как этот самый рот, из которого звучит голос, сосал кровь из моего бывшего парня. – Ты решила простить нас за твоего дружка? Или, может, хочешь побыть на его месте? – Аарон дернулся в мою сторону, закрывая меня спиной от своей матери, но я сделала шаг в сторону, отойдя так, чтобы меня можно было увидеть. Я не собиралась прятаться и искать у кого-то поддержки, ведь теперь сама в состоянии за себя постоять.

– Я не человек. Меня обратили – так что вряд ли у вас выйдет что-то дельное. Боюсь, моя кровь уже испорчена. – Марта улыбнулась.

– Все понятно. Значит, Аар, она действительно так сильно дорога тебе, что ты не пожелал с ней расставаться.

– Это сделал не я. И я бы никогда не пожелал ей этого. – Аарон насупился, а его спина согнулась, как у шипящего кота.

– Да не переживай ты, я не дура, чтобы драться с тобой – ты ж меня на части порвешь. Я просто хотела убедиться в том, что увидела вечером.

Я опустила взгляд в землю и молчала, когда Аарон встал рядом со мной и сжал мою ладонь в своей. Я лишь улыбнулась, еще крепче сжав руку Аара. Я закрыла глаза на то, что произошло – на убийство Дастина. Потому что я не могу ничего изменить, а теперь понимаю, что происходило с Аароном. Эмоции усилились после обращения, значит, внутри парня в тот момент вспыхнула такая ярость, что он просто не смог и дальше скрывать ее в тени. И это вечное ощущение голода…

– Счастья вам, ребята. Не забывайте предохраняться. Ой! – вдруг воскликнула она, наигранно схватившись за сердце. – Я совсем забыла – вам это больше не нужно. – И громко засмеявшись, женщина покинула нас, покачивая бедрами.

– Никогда не думала, что мама Вуд такая стерва. А казалась милой женщиной.

– После обращения истинное я занимает первое место. Ей больше не надо притворяться тем, кем она не являлась. – Аарон поглаживал подушечкой большого пальца линию жизни на моей ладони, щекоча кожу. Теперь его руки казались чуть ли не горячими. – Ты хоть понимаешь, что только что произошло? Можно сказать, я признался тебе в любви.

– Ты? За тебя это Марта сделала. – Я вырвала свою руку, освободившись от транса, в котором пребывала. – Как я вообще могу доверять тебе, Аар? Я вспомнила, как ты внушал мне приходить к тебе. Я помню, как ты пытался испить меня каждый раз, когда мы оставались наедине. Но не понимаю одного: почему ты все еще рядом? Я больше не человек. Я уже не стану игрушкой в твоих руках.

– Лили, ты перестала быть игрушкой сразу после того, как наорала на меня в коридоре, когда мы с тобой столкнулись после стирания твоей памяти.

– Я вообще удивлена, как ты еще жив. – Мне совершенно не хотелось продолжать эту тему. Да, мы спали. Да, он нравится мне, и я понимаю, что это чувство возникло во мне и без всяких внушений. И да, я была почти уверена в его чувствах, но что-то говорило мне, что я должна повременить. Сейчас есть вещи гораздо важнее банальной любви, на которую у нас имеется целая вечность.

– Вуд уже почти прибила, но к нам пришла моя бывшая. Они сейчас общаются неплохо.

– Жанетт?

Парень кивнул, но решил не продолжать эту тему, в чем я была полностью солидарна. Мне совершенно не хотелось знать, почему моя подруга, которая не так давно стала вампиром, общается с бывшей 128-милетнего предка.

Рассветало, небо озарялось яркими красками, внушающими мне какую-то надежду на будущее, которое возможно, если я все хорошо обдумаю. Давно в Рэйде не было солнца… Я так соскучилась по нему, что шаг ускорять не стала и шла медленно, в ожидании первых лучей. Аар шел рядом и пытался ухватиться за мою руку, но все бесполезно. Я предугадывала каждое его действие. Пижама, которую я до сих пор не сменила на нормальную одежду, была полностью измазана кровью, покрыта пятнами от травы и земли. Я была похожа на самый настоящий живой труп… Хотя, в какой-то степени, так оно и было. Аарон все-таки извернулся и схватил меня за руку, утягивая куда-то за собой.

– Ты с головой не дружишь? Скорее в дом. Ты сгоришь.

Я повернулась к нему лицом и улыбнулась.

– Вряд ли. Это миф. Мы ведь отражаемся в зеркалах, не боимся чеснока, и, наверняка, солнце тоже миф.

– Давай пройдем в дом, и я тебе все объясню. Пойдем! –