Ее жезл венчался зеленым листком, и этим наконечником она тоже указывала внутрь круга. Я видел, как шевелятся ее губы, и угадал, что она заклинает или призывает Силу, послушную ее воле.

Подчинившись непреодолимому желанию напомнить им о себе, я вообразил себя стоящим в той же комнате, за очарованным кругом. И я выкрикнул:

– Смотрите на меня! Я здесь!

На мой безмолвный крик обернулась Лунная колдунья. Она что-то сказала – неслышно для меня, потому что только слова снежного кота отзывались у меня в голове.

Двое рядом с ней обернулись, взглянули в мою сторону. Лицо женщины выразило изумление, мужчина поднял меч. Но тут женщина нацелила на меня жезл с листком. Ее губы выговорили слова.

В своем видении или сновидении я увидел то, чего не мог слышать. Слова блестящими мошками повисли в воздухе, полетели ко мне. А потом мигнули и пропали.

Женщина удивилась еще сильнее. Она бросила торопливый взгляд на жезл в своих руках. Лист сновал, рисуя узор. По лицу женщины я догадался, что это не ее дело, что жезл движется помимо ее воли.

Женщина снова заговорила, и вперед выдвинулся мужчина. Его меч нацелился прямо на меня. Но мне не было страшно. В видении была какая-то легкость, словно я нашел дорогу туда, где меня ждут, где мне рады. Мне надо было только дать этим людям время это понять.

Рябь на клинке меча вспыхнула ярче. Волны пробегали по нему и крошечными светящимися капельками стекали с острия. Мужчина задержал меч поднятым лишь на время одного вздоха, а потом снова опустил к земле. Затем он кивнул Лунной колдунье, и та подняла свой цветочный жезл.

Из сплетения каменных цветов выросли новые, прозрачной белизны. Они давали свет наравне со свечами. Вспыхнув, цветы угасли.

Мне подумалось, что это – испытание для меня и что их защита против меня не действует. Во мне не было ни страха, ни настороженности. Мне сейчас отчаянно хотелось одного – чтобы эти люди меня приняли.

– Ты здесь. Чего ты от нас хочешь? – заговорила наконец женщина, и я воспринял ее слова мысленным слухом.

– Я взываю к Голубому и Зеленому, которым вы служите и повелеваете. Они и мои тоже…

Мой ответ родился не в сознании, а в самой глубине того, кто был Кетаном.

– Назови свое имя…

Я ее понял. Имя – это почти человек. Имя, выданное недоброжелателю, может послужить узами и оружием.

Меня с рождения звали Кетаном. Это имя подчинило бы меня Урсилле, ступи та на путь Тени. Но был ли я Кетаном? Сейчас я в этом усомнился. В этот час имя казалось мне лживым, словно не касалось меня настоящего. Но другого у меня не было.

– Я Кетан.

– Где ты? – прозвучал второй вопрос.

– В Кар До Проне – связан колдовством Мудрой.

– Чего ты просишь у нас?

– Знания, которое меня освободит.

– Ты, как я вижу, успел многому научиться, – заметила женщина, – раз вышел оттуда.

– Мне сказали, что есть ключ, надо только его отыскать. Я стал искать и нашел его – не в поясе, а в себе.

Женщина кивнула:

– Хорошо сделал, Кетан.

С ее лица спала неподвижная маска, которая прежде скрывала его от меня.

– Поистине, ты прошел добрый путь по странной дороге, но над ней нет Тени. Я не понимаю, что за судьба связала тебя с нами, – это узнается со временем. Но если ты, зачарованный, сумел ответить на наш призыв, значит нам с тобой по пути, хотя бы на время. Итак, ты заперт чарами Мудрой… – Она нахмурилась, словно решая трудную задачу. – Расскажи, каким образом она тебя связала.

Я, хотя под закрытыми веками видел не комнату Урсиллы, а Звездную башню, описал пылающие свечи и высказал догадку, что из их пламени выстроены сковавшие меня стены.

– Видно, ты прошел по этой дороге дальше, чем мы думали, – заговорил мужчина, – если в поисках средства против ее уз сумел добраться сюда. Что ты станешь делать, освободившись от чар?

– Мне нужен пояс.

– Это верно, – согласился он. – С его помощью Урсилла привяжет тебя к себе и подчинит. Ты знаешь, где он спрятан?

– Пока нет. Освободившись, узнаю…

Тогда впервые подала голос Лунная колдунья:

– Если тебе хватит времени.

В ее словах было грозное предупреждение.

– Я постараюсь, – ответил я ей.

– Мы дадим тебе время и поможем, сколько сумеем.

Прежде чем подарить мне это обещание, женщина на минуту встретилась глазами с мужчиной, и они словно слили воедино умы и волю.

– Уйди от нас, смотри на свои свечи. Прибегни к тому ключу, что нашел в себе…

Я открыл глаза. Комната, где стояли те трое, исчезла. Я снова был в колдовской звезде Урсиллы. Оглядевшись, я увидел, что огоньки горят все так же ровно. Оранжевый… красный… но это… должно измениться.

Я снова обратился к себе – к пардусу – за той Силой, что меняла мой облик, но теперь обратил всю силу своего желания на другое: чтобы цвета огней сменились на голубой и зеленый.

Всей волей я призывал Силу Кетана и Силу пардуса. Я исчерпал все силы… но огни не менялись. Этого… мало…

Я напрягся сильнее. Человек, пардус… их мало… мало…

В меня, словно в сухое русло, хлынула Сила извне. Я осознал перемену. Я был Кетаном. Я был пардусом, и еще… я был теми тремя, что стояли у меня перед глазами. Ток Силы, проходя меня насквозь, менялся, смешиваясь с Силой тех, кто направил ее мне в помощь. Никогда в жизни ни с кем другим я не ощущал такого родства.

Огоньки потемнели – до пурпура. Цвет Тени?.. Нет, оттенок менялся, распространяясь от верхушки вниз. Красно-оранжевый угасал, его вытеснял зеленый с голубым. И вот свечи загорелись иным цветом – тем, от которого я ждал свободы.

Я осторожной кошачьей поступью подкрался к свече. Неужели ограждающее заклятие сорвано? Дальше… дальше…

Я стоял за чертой!

Другие, наполнявшие меня своей Силой, исчезли. Я не сумел удержать их, и с их уходом почувствовал себя покинутым, осиротевшим. Но некогда было об этом думать: до возвращения Урсиллы предстояло отыскать пояс. Завладев поясом, я не избавлюсь от угрозы, но тогда будет хотя бы надежда с ней совладать.

Я подкрался к шкафу и когтем отворил дверцу. Внутри все было, как я ожидал: коробочки, флаконы, вещицы, назначения которых я не знал. От большинства исходила аура, от которой у меня звенела кожа, дыбом становилась шерсть, а уши прижимались к голове. Раньше я не был так чувствителен к предметам Силы. А эта Сила наводила на мысль, что Урсилла если и не примкнула еще к Тени, то, докапываясь до потаенных древних знаний, подошла к самой границы Тьмы.

В сущности, я и не надеялся найти пояс в этом стоявшем на самом виду шкафчике. Следом в глаза мне бросился шкаф со свитками, и я перешел к нему.