Окаменев от изумления, первые несколько мгновений она просто пассивно принимала поцелуй, потом кровь бросилась в голову, горячий туман застлал глаза, и она ответила со всей затаенной страстью, щедро замешенной на негодовании.

— Ну конечно! — воскликнул Чад, резко ее отстраняя. — Той ночью, когда явился Лерой, со мной была ты, а не Аманда! И ты не исправила мою ошибку, ты притворялась собственной сестрой!

Мэриан не сразу опомнилась и нашла слова для ответа. Как он узнал? Давно ли?

— Кто тебе сказал?!

— Никто, моя милая. Если носишь очки, не надо думать, что и все остальные плохо видят.

Вот, значит, зачем этот поцелуй. Чтобы проверить. Чтобы сравнить с тем, другим, чтобы наконец разобраться. Он догадывался, но не был уверен и потому затеял это. Не очень-то лестно. А чего она ждала? Разве раньше ей когда-нибудь льстили? Лесть — удел таких, как Аманда, а таких, как она, целуют только обдуманно, с какой-то нелицеприятной целью.

Не желая показывать, насколько она разочарована, Мэриан заявила:

— Я не притворялась! Это не в моем характере. Из нас двоих этим занимается только Аманда.

Лицо Чада омрачилось — должно быть, он устыдился своего поступка. И поделом!

— Я только… — начал он, но благоразумно умолк, так и не сморозив дальнейшую бестактность.

Между тем она так и не признала того, ради чего все затевалось. Никаких признаний он не дождется, пусть зарубит это на носу. Ни к чему откровенничать с мужчиной, которому все равно, какую из них целовать.

— Можешь не извиняться, — сказала Мэриан устало. — И без того ясно, что с твоей стороны это была прискорбная ошибка. — Она отворила дверь и сквозь стиснутое сожалением горло кое-как вытолкнула:

— Главное, больше не ошибайся!

В дверь, которую она бесшумно и старательно прикрыла за собой, что-то со стуком ударилось и отскочило. Шляпа, брошенная, чтобы дать выход раздражению. Хорошо бы на ней осталась неизгладимая вмятина — это послужит ему уроком.

Незадолго до рассвета Мэриан была разбужена громким хлопком двери. Затем последовали крики в коридоре — Аманда внедряла свой план в жизнь.

В Хейверхилле в таких случаях Мэриан просто отворачивалась к стене и прятала голову под подушку, но здесь такой подход не годился. Тетя Кэтлин не знала, как реагировать на скандал, неплохо было на примере дать ей представление о наилучшей тактике. Со вздохом глубочайшего отвращения Мэриан выбралась из постели и начала ощупью разыскивать халат.

— Мне нужна другая комната! — бушевала Аманда. — В моей невозможно находиться! Я чуть не схватила тепловой удар! Хватит и того, что приходится жить в каком-то.., в каком-то коровнике, я не собираюсь еще и свариться заживо!

— Да, но остальные комнаты не готовы… — послышался неуверенный голос Кэтлин.

— Так пусть приготовят! Иначе я улягусь на крыльце! Хорошенькое мнение будет у соседей об этом доме!

— Спать на крыльце не так уж плохо, — заметила Кэтлин, все еще надеясь урезонить племянницу. — В самую жару мы с мужем стелили постель там. Что касается соседей, на пару миль вокруг нет ни одного.

— И это хороший довод, чтобы вытолкать меня на улицу? Вот как ты понимаешь опекунство!

Наконец халат нашелся. В узком коридоре за дверью Мэриан сразу заметила густой румянец смущения на щеках Кэтлин. Лампа, которую она держала над головой, отбрасывала свет на Аманду в нижнем белье, с упертыми в бока руками и выставленной вперед ногой — негодующая жертва превратностей, то есть образ, который особенно ей удавался.

— Я бы с радостью поменялась с тобой комнатами, но это не составит разницы, — сказала Кэтлин подчеркнуто ровным тоном. — Просто ты еще не приспособилась к здешнему климату. Когда мы с Фрэнком перебрались сюда, первую пару месяцев мне приходилось несладко. Дом мы начали строить в начале самого жаркого за последнее десятилетие лета. Это был настоящий кошмар! Зато на другой год лето стояло прохладное, и все наладилось.

— Зачем ты мне это говоришь? — осведомилась Аманда с надутыми губами. — Меня меньше всего интересует история твоей жизни!

Мэриан поморщилась. Словесные стрелы Аманды давно уже не задевали ее, но Кэтлин, конечно, они глубоко ранили, и трудно было надеяться, что она вскоре привыкнет.

— Теперь понятно, чего ради вчера ты чуть не целый день торчала в постели, — ледяным тоном сказала она, скрестив руки на груди. — Чтобы перебудить весь дом еще до рассвета. Выспалась, отдохнула на славу, теперь можно и поразвлечься?

— Я бы рада спать по ночам, но не могу в такой духоте!

— Было бы желание. Лично я заснула без всяких усилий. Между прочим, вчерашняя ночь была не такой уж жаркой.

— Тебе-то откуда знать? Ты же спала!

Поскольку цель — разбудить тетку и выставить ее виноватой — была достигнута, Аманда скрылась в своей комнате, не забыв громко хлопнуть дверью. Судорожно приподнятые плечи Кэтлин тотчас поникли, не то от облегчения, не то от уныния. Мэриан отобрала лампу, обняла тетку и мягко увлекла к лестнице.

— Скоро рассвет, — сказала она, подавляя зевок, — Нет смысла ложиться снова. Давай лучше приготовим крепкий кофе, усядемся поудобнее и продолжим вчерашний разговор.

— Я не умею варить кофе, — смущенно призналась Кэтлин.

— Я тоже, но могу попробовать. На днях Чад готовил кофе над костром — может, мои наблюдения пригодятся. Уверена, что ты не станешь строго судить то, что получится.

Пить получившуюся бурду оказалось невозможно, но это только развеселило обеих. Кэтлин встряхнулась. Зная, что вскоре явится Консуэла, Мэриан спешно приступила к разговору.

— То, что сейчас произошло, тетя Кэтлин, был всего лишь хорошо задуманный спектакль.

— Нет, что ты! Бедняжка Аманда была мокрой от пота! Я до сих пор живо помню, как просыпалась в таком же виде.

— «Бедняжка» была мокрой от воды, которой сама себя обкатила. Если бы ты как следует присмотрелась, то заметила бы, что этот «пот» совершенно не затронул подмышек — сорочка под ними была сухая. Поверь моему опыту, это был спектакль.

— Но с какой целью?!

— Вынудить тебя как можно скорее отослать Аманду домой с письменным согласием на брак по ее выбору.

— Это невозможно! — воскликнула Кэтлин, сдвигая брови. — Опекунство, даже непрошеное, — это большая ответственность. Не могу же я допустить, чтобы какой-нибудь ловкач женился на Аманде ради приданого!

— Аманде глубоко безразлично, кто и зачем на ней женится, важно только то, за кого и почему выйдет она.

— Таков был и Мортимер…

— Не совсем. Отец никогда не опускался до того, чтобы добиваться желаемого любой ценой. Ему не чуждо было чувство собственного достоинства, а вот Аманда его начисто лишена. Ей нужно вернуться в Хейверхилл, и она пойдет на все, чтобы этого добиться. К тому же у нее на тебя зуб из-за этого согласия на брак. Отец не стал бы ей препятствовать, кого бы она ни выбрала.