— …мы сделаем это ради восстановления справедливости и сохранения мира… И если понадобится, мы дойдем до страны Горра, что лежит в самом сердце Черных Земель.

Цимми покачал головой. Отправляться на болота уже само по себе было бы для гнома самоубийством. Серые эльфы испытывали сильнейшую (и справедливую) ненависть к гномам еще с тех пор, как те, задолго до Десятилетней войны, прогнали их с холмов на болота. Но пересекать Границы и двигаться вглубь Черных Земель… Гном оглядел небольшую компанию. Их всего лишь ничтожная горстка. Что они могут противопоставить несметным легионам гоблинов?

— Это безумие, — пробормотал он себе в бороду. — Лишь немногие из нас смогут оттуда вернуться… Безумие…

Он несколько раз кивнул, словно в подтверждение своих собственных слов. Потом встал и, сцепив руки за спиной, взошел на небольшой холмик, откуда был виден огромный кратер, образующий подземный город Каб-Баг.

Снег почти везде растаял, и окружающая местность, унылая, пустынная и грязная, представляла собой жалкое зрелище.

Спутники остались сидеть в мрачном молчании. Цимми был прав. Это безумие, и многие из них, может быть, поплатятся за него жизнью. Но королева эльфов тоже была права. Отказаться от поисков Гаэля и вер-нуться с пустыми руками в Лот было еще хуже. Никто никогда не сможет доказать ни вину серого эльфа, ни его невиновность, и убийство короля Тройна останется необъяснимым и безнаказанным. Тогда гномы Черной Горы наверняка решат вершить правосудие сами. Нетрудно догадаться, к чему это приведет.

— Эй!

Все повернулись к Цимми, который показывал рукой в направлении города.

— Вон он! Кажется, это и есть наш человек!

После ухода Утера и Фрейра Маольт отпустила слуг, чтобы обсудить с Блейдом наедине все детали предстоящей экспедиции. Блейд, по собственному его признанию, никогда не был на болотах, и ему было бы нелегко проводить посланников Великого Совета к убежищу Гаэля. Тем более что он, лихорадочно думая о чем-то своем, плохо слушал объяснения Маольт.

— Мэтр Блейд, прошу вас, слушайте меня внимательно! — повторяла она уже в десятый раз.

Вор рассеянно кивнул. Он стоял у одного из узких окон с почти непрозрачными желтовато-зелеными стеклами, сквозь которые струился тусклый свет снаружи. Погруженный в свои мысли, он блуждал взглядом по оживленной улочке, где все казалось мутным и расплывчатым. Затем Блейд поднял глаза к небу — по крайней мере, к тому его клочку, что можно было отсюда различить. День был уже в разгаре. Они выберутся из города только к ночи, но завтра к полудню уже будут у Границ.

До этого момента Блейд собирался в точности выполнить приказ сенешаля Горлуа, носящего золотое кольцо с эмблемой Гильдии, так же как он повиновался и старой Маольт, не возражая и ни о чем не спрашивая. Впрочем, у него не было другого выбора, кроме как исполнить этот приказ: под любым предлогом присоединиться к посланникам Великого Совета и использовать все могущество Гильдии, чтобы найти Гаэля раньше них. И убить его.

Но ничто не мешало ему осуществить и другой свой замысел… В самом деле, кто сможет что-то ему сделать после того, как его миссия будет выполнена?

Блейд усмехнулся, вспомнив об огромной сумме, которую Гаэль запросил за серебряную кольчугу из Казар-Рана: сто золотых монет. Целое состояние! Вполне достаточно, чтобы скрыться в другом королевстве и зажить там как знатный господин… И к тому же, если проявить достаточную ловкость, почему бы не убить сразу двух зайцев: забрать себе и золото, и кольчугу?

Он внезапно расхохотался, отчего Маольт чуть не подскочила и взглянула на него со смесью изумления и страха. Нужно ли будет делиться с ней? Несомненно. Таков закон Гильдии. Но разве он не нарушил еще более священный ее закон, убив Тана из Логра?

— Все уже готово? — спросил он, улыбаясь как можно более непринужденно.

— Да, я уже получила распоряжения, — отвечала старуха. — Скоро тебе доставят лошадь, оружие и съестные припасы. Все наши требования выполняются раньше, чем мы о них говорим.

— Хорошо. Окажи мне еще одну услугу. Ты умеешь писать?

— Маольт пожала плечами. За кого он ее принимает, этот молодчик? Разумеется, она умеет писать — при ее ремесле это необходимо. К тому же она говорила на десятке языков, включая наречие гномов и ужасный рычащий язык гоблинов. Значит, ты сможешь отправить нашему хозяину письмо с печатью Гильдии.

— Куда?

— Тебе незачем это знать. Среди моих вещей есть клетка с тремя почтовыми голубями. Они знают, куда лететь. Не упоминай никаких подробностей. Просто напиши ему, что я вернусь через неделю-другую и что все его приказы будут выполнены в точности.

Он снова изобразил на лице улыбку.

— На обратном пути я к тебе заеду. Добычу поделим пополам. Таков закон.

— Таков закон, — эхом повторила Маольт.

Уже миновал полдень, но болотные испарения были такими густыми, что посланники Великого Совета могли видеть лишь на несколько метров перед собой. Все чувствовали себя усталыми, продрогшими до костей (кроме эльфов, на них холод никак не действовал) и пребывали в отвратительном настроении. Пять дней назад они отправились из Лота в путешествие, казавшееся им едва ли не развлечением, и теперь каждого втайне мучили угрызения совести: настолько они были не готовы к путешествию по болотам, да еще и в сопровождении разбойника с большой дороги, который вполне мог ночью перерезать им всем глотки. Блейд ехал впереди и тоже ругал себя за то, что плохо слушал указания старой Маольт. К счастью, единственная каменистая дорога вела прямо к переправе, рядом с которой стояла хижина гнома-проводника.

Трава вдоль дороги почти не росла, а большинство Деревьев были мертвы и наполовину погребены под густой колючей порослью. Спутники чувствовали себя вялыми и напряженными одновременно. Окружающий пейзаж словно предупреждал о том, что ждало их по другую сторону болот — в Черных Землях. Кто-то громко чихнул — скорее всего, один из гномов, как бы нарочно, чтобы нарушить гнетущую тишину, и Утер через силу рассмеялся. Потом тишина навалилась вновь, лишь изредка нарушаемая хриплым карканьем ворон или лошадиным ржанием.

— Стойте! — скомандовал Фрейр, который шел сразу за Блейдом, ведя коня под уздцы.

В нескольких туазах впереди, как будто внезапно вынырнув из тумана, показалась ветхая хижина.

— Здесь живет проводник? — спросила Ллиэн, приближаясь к Блейду.

Тот кивнул.

— Оставайтесь здесь, — сказал он. — Лучше будет, если я один поговорю с ним. Вас так много, что он может испугаться…

Блейд слез с коня и быстрыми шагами направился к хижине. Вскоре его фигура почти полностью растворилась в тумане, остался лишь смутный силуэт. Стук в дверь хижины прозвучал резко и громко в окружающей тишине и разнесся далеко вокруг. Послышался собачий лай, потом хриплый окрик, приказывающий собаке замолчать.