Всё это время король не покидал тронный зал и кипел от злости из-за того, что спесивая девчонка заставляла его ждать.

— Где ты была? — бросил он Вечере, когда дверь закрылась у неё за спиной.

— Полагаю, вопрос недостаточно срочный, — ответила Вечера. — Иначе ты бы пришёл в мою комнату. Ты же знаешь, где она находится.

Осе резко встал с трона и направился к племяннице.

— Прежде, чем ты накинешься на меня с кулаками, — остановила она его, — осмелюсь напомнить, что несколько суток я провела в пути. И хотя ты считаешь меня существом неодушевлённым, мне не чужды обычные человеческие потребности. Например, потребность в отдыхе. Или я должна была уведомить короля о том, что желаю принять ванну?

— Я спросил, где ты была, а не что делала. — Взгляд короля упал на огненный опал на груди Вечеры. Его глаза сощурились. — Ты должна была приехать ещё вчера.

— Нам пришлось сделать остановку.

— Остановку или крюк?

Красивое лицо Вечеры напряглось.

— Так легат тебе сказал.

— О том, что ты вопреки моему приказу поехала в Долину королей? Конечно, сказал — в отличие от тебя он выполняет приказы.

— Я приказывала ему этого не делать, но, по всей видимости, в его понимании приказ приказу рознь. За это его бы следовало отходить плетью.

С этими словами Вечера мысленно вычеркнула имя Согейра из списка доверенных лиц.

— Его король пока ещё я. Зачем ты там была?

— Ты выслал меня из города до похорон, я имела право попрощаться с Кираном.

— Ты убила моего сына! — Осе бросил ей в лицо обвинение, но Вечера не поддалась желанию влепить королю пощечину, которую задолжала ему год назад.

— Мне он был братом.

— И ты его убила!

— Это сделал бык, которого, в отличие от меня, ты пощадил.

— Я и тебя пощадил! — бросился отстаивать свою правоту король. — Если бы не Суаве, я бы отдал приказ о твоей казни в тот же вечер!

— Безусловно, это бы прибавило тебе популярности среди народа. Если не ошибаюсь, после резни якобы нашими солдатами в Негерде у тебя появилось новое прозвище Безбожник, я ошибаюсь?

— Поражаюсь твоей осведомлённости.

— Мне всегда интересны новости, затрагивающие мою семью.

— Может быть, моя умная племянница скажет, что меня удерживает от приказа стражникам высечь её за дерзость королю?

И племянница сказала:

— Её титул и его планы. Я знаю, что ты задумал, дядя. Ты только подумал, а в самом Эквинском замке об этом начала шуршать каждая мышь.

Осе ненавидел, когда она говорила с ним вот так, будто она ему ровня. В такие моменты его корона будто сжималась в размерах и сдавливала его голову, как тиски. Но он собрал всю волю в кулак и поборол желание вышвырнуть племянницу из залы. В конце концов, здесь только он обладал властью. Король вернулся на трон.

— И о чём же тебе нашуршали эквинские мыши?

— О том, что ты единственный в королевстве, кто не в состоянии увидеть чуть больше, чем ему позволяют доклады шпионов, и прийти к правильным выводам.

— Стало быть, ты в состоянии?

— Возможно.

— Ещё одно слово, и я прикажу высечь тебя бычьим кнутом.

«Не прикажет», — подумала Вечера, но дала Осе ощутить своё превосходство.

— Так когда состоится церемония? — спросила она.

— В следующем месяце.

— Так скоро?

— Большого праздника не жди. Ваш брак с Альвгредом лишь формальность.

— Ты женишь не конюха и служанку. Он сын трона Касарии, а я буду кронпринцессой. Король должен соблюдать протокол, хочет он этого или нет.

— Церемония будет скромной. Вы просто подпишете необходимые бумаги и обменяетесь браслетами. Я так решил.

— И что на это сказала мама?

Осе медлил с ответом.

— Она не знает, — догадалась Вечера. — Ты ей не сказал.

— Сказал.

— И что она?

— Это тебя не касается!

— Ещё как касается! Это моя свадьба. Без соблюдения церемониала этот брак не признает ни один граф и не присягнёт наследнику. Кроме того, короля обвинят в фикции и неуважении к традициям, которые и без того трещат по швам стараниями последователей Святой благодати! Или тебе мало, что из-за новообращённых на тавромахию идёт всё меньше и меньше людей, а Королевские кирасиры вымирают день ото дня?

— Замолчи!

— И что это изменит?

— Прекрати сейчас же!

— Не прекращу! Как ты не понимаешь, что королевский брак не игрушка, а такая же политика, как и ведение войны!

— Поэтому я и выдаю тебя замуж за касарийского наследника.

— Раз так, то ты, наверное, принял во внимание тот факт, что касарийцы — приверженцы Святой благодати?

— Разумеется, принял.

— Тогда ты понимаешь, что Тонгейр не признает ни Альвгреда как сына трона, ни меня как его жену, пока мы оба поклоняемся пяти богам?

Осе уже хотел ответить ей чем-то таким же хлёстким, но осёкся.

— Что? — Брови короля сползли к переносице.

— Сидел бы ты лучше в башне Ардо со своим телескопом. О какой благосклонности самрата может идти речь, когда и я, и Альвгред не верим в Единого Бога, как северяне по ту сторону Частокола?

Осе был вынужден признаться, но только про себя, что он об этом не подумал.

— И что ты предлагаешь?

— Мы с Альвгредом примем новую веру и поженимся по новому обычаю.

— Что?! — возмутился король. — О чём ты говоришь? Никто из династии Роксбургов не поклонялся чужим богам! Даже твоя мать ещё не перешла в новую веру, но она хотя бы искренне верит в Единого Бога, а ты говоришь о религии, будто это товар.

— Для тех, кто носит корону, так оно и есть.

Король пребывал в растерянности.

— Подумать только! Ангенор поклоняется пяти богам. И всегда будет.

— И касарийцы веками резали за это ангенорцев, — заметила Вечера. — Тебе следует хотя бы иногда смотреть за пределы тронного зала, дядя. Тебя обвиняют в разжигании религиозной войны, а моя свадьба — идеальный повод показать всему королевству, что это игра, затеянная Теабраном, и ты к ней не причастен. Наши шансы получить расположение Тонгейра с помощью Альвгреда и новой веры будут куда выше, чем без неё.

— А ты узнала мнение самого Альвгреда на этот счёт? — негодовал король. — Или ты решила за него, менять ли ему веру?

— Он всё поймёт. К тому же он любит меня и послушает.

— И что ты предлагаешь сделать? Венчать вас в кирхе, как северян? В недостроенной кирхе?