– Соскучился.

– Как нашел нас?

– Бабуля сказала.

– Из нее не выйдет партизанки.

– Шучу, не сказала, прокляла вдогонку. На твоем телефоне стоит геолокация.

– Я не включала ее.

– Сам настроил, чтоб не терялись. Как знал, что пригодится.

– Почему ты здесь, а не с женой?

Матвей плотно сжимает губы, взгляд меняется, становится холодным. Мы садимся на скамейку. Костик, доев мороженое, снова катается на велосипеде.

– Каждый раз будешь напоминать мне о моей ошибке? Тыкать мордой, как поганого кота?

– Нет, мордой ты себя ткнул сам.

– Ты встречалась с Сергеем?

– Нет, но он звонил несколько раз, сказал, что у него для меня чудесная новость.

– Да, у вас свадьба через неделю.

– Не поняла?

– Он сегодня утром лично пригласил нас на вашу свадьбу, говорит, что надо не тянуть, вы скоро уезжаете. Это правда?

Обдумываю информацию, наблюдая за Матвеем, он серьезен и напряжен, на меня не смотрит, кулаки сжаты, на кистях выпирают вены.

Ревнует.

Нет, мне не жалко его, пусть поймет, каково это – сгорать изнутри, сжигая себя дотла от этого ужасного чувства.

– Правда?

А вот сейчас лицо искажено гневом, глаза потемнели. Хочу любить этого мужчину таким, настоящим, эмоциональным. Успокаивать гнев одним касанием, приручать. Но, как бы я этого ни желала, нам не суждено быть вместе.

Мороженое тает в руках, капая на асфальт, как и моя глупая иллюзия быть семьей. У него уже есть семья.

Надо заканчивать этот курортный роман. Если хочет видеть сына, я не против, но снова убеждаюсь, что отец прав: Жаров непростой, опасный, а еще несвободный мужчина.

– Да, это правда,– вру, я научилась это хорошо делать. А самой больно, что хочется выть, но так будет лучше. Лучше для всех.

– Регина, ты серьезно? Ты была со мной две ночи, а теперь пойдешь замуж за другого?

– Тебе не мешала жена быть все это время со мной, почему мне должен помешать жених?

Господи, я,наверное, совершаю очередную глупость взбалмошной бабенки, но как поступить по-другому? Как оторвать его от себя и не дать запуститься механизму, который может погубить нас всех?

Бежать? Скрываться? Я видела взгляд его жены и тестя, две пираньи, которые сожрут любого ради своих капризов и денег.

– Что изменилось? Регина, посмотри на меня, что с тобой?

– Я должна думать не о своих желаниях, а о сыне. И не смотри на меня так, ты делаешь все только хуже. Сергей прав: мы скоро уедем, осталась пара формальностей, он неплохой вариант, добрый, заботливый, любит меня, а главное – свободный.

– Да твой Сергей – долбаный извращенец, ты на самом деле ничего не знаешь о его увлечениях?

Матвей берет из моих рук мороженое, выкидывает его в урну, до боли сжимает плечи, смотрит в глаза.

– А это что сейчас? Такая мужская обида: оклеветать и наговорить на соперника? Жаров, тебе это не идет, или ты опустишься до такого? До клеветы и сплетен?

– Регина, девочка моя любимая, ты ведь знаешь, я не допущу этого. Я раз уже совершил глупость, второй раз этого не случится. Никому не позволю быть рядом с тобой и сыном.

– Это глупо, Матвей, отпусти. Ты сейчас думаешь только о себе, как тебе плохо, на первом месте у тебя ты сам, а не окружающие. Я не хочу разборок с твоей женой, а она обязательно узнает о нас. Я не хочу встречаться тайком, прятаться, всем врать, не хочу подвергать Костю опасности.

– Такого не будет.

– Ты не слышишь меня совсем. Костя, пойдем, нам пора.

Вырываюсь из рук Жарова, машу рукой сыну, в глазах стоят слезы, но надо быть сильной не ради себя. Матвей не пытается остановить, спиной чувствую его взгляд. Как бы мне хотелось быть с ним, любить, но непутевых принцесс только в сказках ждет чудо.

– Я так соскучился, ты не представляешь.

Сергей прижимает меня к груди, не сопротивляюсь, позволяя поцеловать в губы, не чувствуя совершенно ничего, кроме отвращения к самой себе.

– Как только решил все вопросы, сразу приехал к тебе. Ты сняла мое кольцо?

– Да, тут такое дело, мы уезжали на базу отдыха с Костиком, одноклассники пригласили, боялась потерять, оставила дома.

Так складно вру, что удивляюсь сама. Зачем только не понимаю? Надо все рассказать Сергею, что я не люблю его и не получится нам связать себя узами брака. О связи с Жаровым говорить вообще не стоит, не надо ранить самолюбие мужчины, Сергей не заслужил этого.

– Надеюсь, ты сняла его последний раз,– в голосе мужчины был слышен холод и недовольство, но он быстро взял себя в руки.– Как папа?

– Не скажу, что плохо, но лекарства принимает, сейчас ждем ответа клиники в Германии, готовы ли они его принять. Сам знаешь, он еще начнет сопротивляться, говорить, что наша медицина, которая две недели не могла ничего найти, самая лучшая в мире.

– Да, людей старой закалки трудно переубедить в чем-то. Поехали ко мне, соскучился ужасно, ты так вкусно пахнешь, не могу понять чем.

– Клубника, мы с Костиком ели клубничное мороженое.

Хоть я его и не пробовала, но пальцы пахнут так, что чувствую и я, при этом вспоминая Матвея, его тревожный и полный непонимания взгляд.

– Ты сама как мороженое, сладенькая, готов вылизать все твои интимные местечки.

Интересно, я смогу когда-нибудь после Жарова заниматься сексом с другим мужчиной и получать такое же удовольствие? Или он окончательно подсадил меня на себя?

Сидим в машине Сергея во дворе дома, он целует мои пальцы, запястья, ведет губами выше, до плеча.

Вот его губы снова на шее, легкие касания, зажмуриваюсь, чтобы не закричать и не оттолкнуть его. Это некий уровень мазохизма, сама себя проверяю на прочность и испорченность. Еще вчера меня ласкал другой мужчина, брал и отдавал в разы больше, я задыхалась от удовольствия, экстазов и любви.

Как же быстро женщина опускается от праведности до распутства.

– Постой, Серёжа, знаешь, я не смогу.

– Что не сможешь, любимая?

Господи, язык не поворачивается сказать все слова, что отрепетировала десятки раз, проговаривая про себя. Да дело даже не в Жарове и моей к нему больной, дурной любви, ведь понимаю, что ничего не выйдет у нас. Зачем тогда мучиться надеждой и еще втягивать в это ребенка?

Я не люблю Сергея, а выходить замуж только ради того,чтобы хоть как-то не чувствовать себя одинокой, еще большая глупость.

– Сергей, я подумала…