– А что уж там говорить про дорогущую гильотину? На тридцать тыщ евреев и поляков никаких гильотин не наберешься!

– Чесь, не кощунствуй!

– Я правду говорю, шеф…

– Всё равно.

– А что, правду скрывать – лучше, чем кощунствовать? Или кощунствовать хуже, чем врать?

– Кого ты имеешь в виду?

– Это врёт-то кто? Да вся их история.

– История, Чесь, не может врать. Она уж какая есть… Врут историки.

– Понятное дело: историю пишут победители, кто победил – того и правда! А ещё хуже, когда от своей истории отказываются. Как белорусы. Так ведь, шеф?

– Да, Чесь, ты тут, к сожалению прав. Белорусы отказались от своей истории целиком.

– Зато литовцы всю её себе присвоили. Бессовестные! Будто она только ихняя, а не наша… Правда, шеф? Наглецы какие!..

– Не наглецы, а молодцы. Хоть они-то не отказались!

– И то верно. Холуи эти белорусы – одно слово. Только и орут: «Ах, наши русские братья! Ах славяне!» А те их – под лёд, под лёд, гады… и так всегда…

– Матка Боска! – всплеснула руками цыганка и ударила себя в грудь. – Вот мы с Борисовичам – русские. И каму мы што плахое зрабили? Разве ж мы – «гады»? Какие ж мы вам… эти… савяни?! Или хто?.. – Она оглянулась на Борисовича.

Тот только молча усмехнулся.

– Когда говорят про ненависть к русским, тётушка, имеют в виду, конечно, власть. А на Руси власть во все времена была поганой…

– Да всегда только гнобила да поганила свой народ. Хоть под микроскопом всю историю изучи! Что про другие-то говорить!

– Кто разделил народ Великого Княжества Литовского на три части? А ведь это была одна культура. Один культурный ареал.

– На Польшу-то, Белоруссию и Литву? Сталин! – подал голос Борисович. – Отдал литовцам Вильню и придумал белоруссизацию. Правда, потом испугался и стал белорусов тоже в лагеря сажать. Ядя моя сидела… так мы и познакомились.

– Но это было гораздо позже, шеф…

– Правильно. А когда уничтожили Великое Княжество Литовское, наша земля вместе с теперешней Литвой никак не называлась, и уж белорусами никто себя не называл. Литвины были – литвины!.. Польше больше повезло, там чётко определились.

– И отделились!

– Правильно, Чесь! Когда всё здесь Российская империя окончательно захватила, она и придумала новые названия в традициях Орды: земля, что на западе – белая, на юге – чёрная… А потом, в семнадцатом веке, чтобы как-нибудь обозначить на карте Балтийскую Русь, так её и окрестили, сделали кальку с литовского – «Балтос Русис», то есть Русь Балтийская – Белая, ибо «балтос» значит «белый». Была ещё красная, чёрная – где Городня. А потом Белоруссию придумал Сталин, тут вы не ошиблись… и, действительно, испугался, что дал «белорусам» много воли. И, как все русские власти до него, принялся исправлять ошибку.

– И зноу руския! – возмутилась цыганка. – Ну, чым жа мы винаваты?!

– Ну, а кто истреблял наших предков на этой земле из века в век? Истязал и мучил католиков, насаждая православие? Сколько раз жгли Полоцк? Ничего там уже не осталось – одна только много раз перестроенная София.

– Правильно, шеф, верно! Московия нас гнобила! Что тут скажешь?

– В Европе тогда все друг с другом воевали, – подал голос Борисович. – Кто был слабей – того и били…

– Вот пусть и разбираются там, в Европе, если кто на кого особенно как обижен. Нас-то Московия захватила навсегда!

– Ты главного не сказал, Чесь. В Европе все воевавшие между собой страны принадлежали практически к одной религии и одной культуре. Никто эту общую культуру не хотел уничтожить и католичество православием не заменял!

– Верно! Жгли наши костёлы и строили вместо них свои православные церкви! Или просто – «отдавали православным»… Разрушали города и культуру, ремесленников угоняли к себе. В Орду Московскую!

– И делали это те, кто потом себя русскими назовут…

– Именно, шеф! А, помните, что учудят здесь у нас их верные русско-подданнические холуи? В Полоцке захотят центр мирового туризма соорудить! Ну, прямо новые Васюки. Хоть бы классику иногда читали…

– Да разве чиновники её читают?

– Вы правы, шеф, стыдоба! Ну что там, спрашивается, сегодня смотреть туристам кроме одного-единственного собора?! Спасибо русским братьям скажите! Ничего от Полоцка не оставили!

– Даже после Екатерины не успокоились. Надо было ещё и последний оплот культуры в Полоцке разграбить – Иезуитский университет.

– Книги и те вывезли русские братья вместе со всеми ценностями. Правда, шеф? Почему же нельзя об этом помнить?

– Да лишь во время Ливонских войн Иван Грозный уничтожил два миллиона наших предков.

– Так, между делом, по пути в Европу. А Петр Первый, шеф? Тоже хорош! Могилёв-то, скажите, зачем ему понадобилось сжигать? Вроде бы прогрессивный царь. Лютеранство собирался вводить. Попов к ногтю прижал. А вот сам, поди ж ты – понабрался от них… Эх! Православный менталитет! Открыли горожане ворота, в город его впустили – поверили русскому царю. Ан, нет! Уходя, всё ж поджёг и разграбил, гад! Всё по-русски! И об этом – молчок! Так в истории и осталось: Петр Первый – прогрессивный русский император! Ай-яй-яй! Окошко в Европу прорубил! Ну и рубил бы у себя в Финском заливе, а не у нас! Правда, шеф?

– Правда…

– За то его и наказала судьба…

– А мог бы много хорошего на Руси сделать…

– Ваша правда. В другой бы стране жили теперь, шеф! Ну, а Суворов – «великий» полководец? Вот уж кто палач нашего народа так палач! Самый жестокий и кровавый! Как лютовал! Как зверствовал, подавляя восстание Костюшки! И подавил уж, повесил всех, кого можно, – а зверствовал. Ан, нет – герой, и в героях ходит, подлец.

– Следи за языком, Чесь!

– Даже героев нам своих навязали. А ведь для нас они – московские палачи. Так-то, мамаша!

– Знать не знала…

– А узнать лучше поздно, чем никогда!

– И потом, вы, тётушка… какая ж вы теперь, скажите, русская?

– Матка Боска! Як якая? У паспарте записано – русская! – возмутилась цыганка.

– Вот и правильно, так и нужно, – одобрительно кивнул «фиолетовый», глядя на Жору, а Чесь, схватившись за живот, покатывался со смеху. – Пришёл в чужую страну – живи на здоровье! Перенимай её культуру, её веру… Или верь, пожалуйста, во что хочешь у себя дома. Но не насаждай это калёным железом для всех прочих, как делали это русские завоеватели – от Ивана Грозного до Богдана Хмельницкого и Екатерины…

– И, правда, шеф, не везло России с политиками. Как ни «политик» – подлец. Начиная с Бакунина да разных там «разночинцев»! Ну, с чего было, спрашивается, убивать Александра второго, а потом прогрессивнейшего Александра третьего травить?! Ведь только-только, бедняги, стали вводить в России капитализм! На мировой уровень вывели страну… Ан, нет – завелись всякие Чернышевские…