– Допустим.

– Наверняка ваша странная контора заинтересовала их больше, чем любая другая. Значит, можно ожидать вызовов на допрос. Где гарантия, что ты промолчишь про Кащея, прозадание? Значит, им выгодно, чтобы ты на допрос не попал.

Пытаясь рассуждать логически, она выглядела довольно забавно. В ультрамини-юбочке и ультраярком макияже, с торчком стоящими волосами, она вызывала совершенно однозначные ассоциации.

– Да где для ментов криминал с нашей стороны? Ни я, ни Кащей Тельца не трогали.

– Откуда это известно? Как только менты убедятся, что вы его искали, им и доказывать ничего не придется. Шура предлагал тебе уехать за город?

– Допустим.

– Думаешь куда? В коттедж с бассейном и домашним кинозалом? Есть там у них один подвал с удобствами, там бы ты и развлекался в лучшем случае. А в худшем…

– Зачем тебе все это надо? Подругу ко мне прислала, теперь сама притащилась. Надеялась вместе со мной отхватить куш? Теперь тебе ясно, что дело не выгорит.

– Здесь не выгорит – выгорит в другой раз.

Мы с тобой – подходящая пара.

– Пара у меня уже есть.

– А я не лезу к тебе в постель. Живи с кем хочешь. Я предлагаю вместе аферы проворачивать.

– Начало оказалось не слишком обнадеживающим.

– Если б мы с самого начала были заодно… – Верин голос звучал абсолютно убежденно.

– Для начала тебе лучше уйти. Вот-вот Кащей очухается. Я свой прямой в голову знаю, результаты видел не раз. Память он мало-мало отшибает.

Значит, есть надежда, что он забудет о твоем приходе. Сочиню какую-нибудь байку.

– Поскользнулся и упал? – с недоверчивой иронией уточнила Вера.

– Еще не придумал.

– Пока ты придумал предлог, чтобы меня сплавить.

– Если мы с тобой когда-нибудь будем делать общее дело, надо, как минимум, меня слушаться.

– Это ты должен меня слушаться. У меня – нюх сумасшедший, у тебя – руки и ноги. Вместе получается неплохо.

Дорогин улыбнулся самоуверенности этого миниатюрного существа.

– Ладно, я сваливаю. Так в самом деле будет лучше. Запомни мой телефон, – Вера продиктовала цифры. – И не спеши отдавать пушку этому козлу.

– Обещаю.

* * *

Проводница оказалась женщиной немолодой, суровой на вид. Но деньги она приняла и выделила место в первом купе, сразу же за своим собственным. Когда плацкартный вагон покатился по рельсам, Воробей испытал некоторое облегчение. Пусть теперь попробуют узнать, куда, в каком направлении он скрылся из Москвы.

Попутчики сразу же разложили еду, принялись активно общаться, как будто давно не могли себе позволить ни того, ни другого. Воробей скромно сидел возле прохода, по которому сновали «коробейники», предлагая то шоколадки, то наборы авторучек. Перед глазами до сих пор стояли труп Никанора с простреленной головой и пустое нутро сейфа.

Тайник не искали на ощупь. Его вскрывали, зная всю необходимую информацию. Где могла случиться утечка?

Летом 2000 года Воробей в последний раз видел Тельца на месте. Рельефные бугры мышц, острые рога. Похож на быка, готового вырваться на корриду. Мощный золотой загривок, бессмысленный взгляд изумрудных глаз, копыта, искрящиеся бриллиантами и сапфирами. Воробью всегда казалось, что ювелирному мастеру слегка изменило чувство меры, и он перегрузил статуэтку драгоценными камнями.

С кем общался все это время Алеф, сколько раз упоминал о бычке? Воробей знал шефа как человека предельно осторожного. Иногда в газетных или телеинтервью некоторые его высказывания производили впечатление невольно сорвавшихся с губ.

Будто человек сказал в запальчивости то, о чем в другое время предпочел бы молчать. Но все знавшие Алефа прекрасно понимали: каждая его реплика взвешена, каждое слово отмерено.

Нет, невозможно поверить, чтобы Алеф был виной утечки информации. Тем более он не все знал досконально точно. Во время последней ревизии сейфа после пожара Воробьев решил изменить две цифры кода. В цепочке из семи цифр он вдруг обнаружил математическую закономерность.

Всякий шифр с математической закономерностью – штука ненадежная, поэтому Воробей взял на себя ответственность его нарушить. Он собирался в самое ближайшее время известить об этом шефа. Но личная встреча все откладывалась и откладывалась, передавать информацию через посредника Воробей не хотел. Поэтому шеф так до сих пор и не знал о незначительном, но очень важном изменении.

Холод пробежал по спине Воробья. Неужели кто-то следил за ним во время того трехлетней давности визита? Стоял не дыша за спиной, следил за движениями пальцев, заново выставляющих код. Мог бы стукнуть сзади по затылку и забрать Тельца. Но тогда шеф моментально начал бы розыски грабителя.

Нет, этот тип проявил терпение. Дождался, пока Воробей убрался восвояси. Все подготовил и только потом сказал: «Сим-сим, откройся!»

– Встаньте, пожалуйста. Мне нужно кое-что забрать из сумки, – попросила попутчица.

Воробей не сразу среагировал, но в конце концов поднялся с извиняющейся улыбкой. Вагон, тем более плацкартный, – это временный общий дом, общая крыша для пассажиров. Привыкший к одиночеству, Воробей давно отвык есть и спать рядом с незнакомыми людьми.

Он снова погрузился в раздумья, пытаясь вспомнить каждый свой шаг. Нет, это слишком невероятно. Человек из плоти и крови хоть чем-нибудь, да выдал бы себя. Чтобы видеть цифры, ему нужно было стоять вплотную.

Может, все объясняется проще – сейф разыскали МЧСовцы, пожарники или техники какого-нибудь телеканала. Сами открыть не смогли, в результате сейф оказался в ФСБ или в милиции. Там с ним спокойно, не торопясь поработали специалисты. Может, за день вскрыли, может, за месяц – неважно. Обчистили и вернули на место.

Но зачем было возвращать? Посмотреть, кто придет его открыть?

Вокруг сопели и храпели пассажиры, а Воробьев никак не мог уснуть. В конце концов отправился к проводнице – хоть как-то отвлечься. Она приняла его неожиданно радушно, угостила крепким чаем, вкусным печеньем.

В последние пару лет общение с женским полом ограничивалось для Воробьева стенами магазина, где он покупал продукты скудного своего рациона.

Продавщицы и кассирша относились к нему пренебрежительно, считая рядовым пенсионером, живущим на копейки. Сейчас со стороны проводницы Воробьев чувствовал уважение. Это был важный довесок к хорошо заваренному чаю и печенью.

– Еду в отпуск, – он решил сразу продемонстрировать, что на пенсию еще не вышел.

– Обычно на юг все тянутся, а вы на север.

– Зачем мне туда, куда едут все?

– Правда. Как вспомнишь это Черное море.