Только одна мысль грела душу – Тамаре стало полегче, кризис миновал. Правда, врачи пока еще не разрешали им общаться, в палату интенсивной терапии нельзя было позвонить.

Сергея подмывало выйти на лестницу, попробовать попасть в закрытую зону. Но как? По слухам, она перекрыта сверху и снизу. После изъятия «рентгена» вдвойне опасно проявлять интерес к событиям вокруг Тельца.

Вылезать на поверхность башни он тоже не хотел: ее могли взять под наружное наблюдение.

Однако густеющий туман постепенно менял его намерения. Туман будто настаивался в лучах восходящего солнца, превращался из облачной взвеси в молоко, разлитое в воздухе. Со смотровой площадки уже ничего нельзя было различить – Москва пропала, сгинула. Если б не теплый воздух, можно было подумать, что башня стоит посреди снежного поля. Истинную ее высоту тоже трудно было оценить – видимость сохранялась не больше чем на пять метров во все стороны.

"Попробовать, что ли? – подумал Сергей. – В таком тумане никто не заметит короткий рейд.

Надо вернуться за тросом".

– Ну как там, за бортом? – спросил охранник «Эвереста», ни разу за время своей работы не пожелавший выбраться даже на смотровую площадку.

– Если решил полюбоваться столицей, время сейчас не самое подходящее.

– А тебе чего на месте не сидится? Дурные предчувствия? У меня у самого кошки на душе скребут. Как начнут здесь порядок наводить, первым делом нашу фирму прикроют. Ну и черт с ней! Шарашкина контора какая-то! У меня от здешнего излучения голова постоянно чугунная.

Махну в другое место, хоть в отделение банка, хоть куда.

– Подожди еще спускать флаг, не все так плохо. Сам знаешь, как у нас бывает: пошустрят пару дней, а потом спустят тихонько на тормозах. Пойду еще разок проветрюсь, невмоготу тут киснуть без толку.

Туман ничуть не ослабел, но высоту башни уже можно было оценить. Проступило бледно-розовое пятно восходящего солнца. Светило оно будто из-под земли. Только мысленно сместив невидимую линию горизонта гораздо ниже привычного уровня, можно было объяснить этот феномен.

Дорогин обернулся назад. Другое, перламутровое пятно еще не поблекло. Луна оставалась достаточно яркой, чтобы пробить толщу тумана. Прицепив к поясу трос, Дорогин полез наверх. Не обремененный клиентом, он поднимался в несколько раз быстрее, чем обычно.

Добравшись до нужной ему высоты, Дорогин пополз на животе по толстому кабелю, пропущенному через стальную трубу, вмурованную в стену.

Быстро уперся в крышку люка. Еще три года назад вылезти наружу было бы не очень просто – такие люки обязательно запирались. После пожара замки заменили обычными задвижками. Дорогин нащупал в темноте такую задвижку и легко открыл люк изнутри.

Лестница освещалась тускловатым светом. Он ступил на нее так мягко, что сам не услышал ни звука. Теперь предстояло решить, куда двигаться: вверх или вниз. Не отрывая взгляда от округлой стены, Муму двинулся наудачу вверх, но очень скоро расслышал мерное сопение – похоже, это мент терпеливо нес положенную вахту. Стоял как вкопанный, а скорее всего оборудовал себе сидячее место.

Развернувшись, Дорогин тихо направился вниз.

Он сделал по лестнице три полных оборота вокруг оси башни, прежде чем увидел разверстую в стене дыру и раскрытую дверцу бронированного сейфа.

Вот где оказалось стойло бычка. Если он, Дорогин, сейчас правильно ориентируется, правильно соотносит наружную и внутреннюю поверхности мощной оболочки башни, значит, он просвечивал «рентгеном» железобетон буквально в нескольких метрах от тайника. Ничего не попишешь, невезуха.

Он сделал еще шаг, пытаясь заглянуть внутрь сейфа. Вряд ли те, кто забрал бычка, оставили после себя сейф в таком виде. Наверняка здесь уже милиция побывала.

«Дальше спускаться рискованно, – размышлял Дорогин. – Дежурного мента не слышно, но он где-то рядом, в пределах нескольких ступеней по лестничной спирали, держит „место преступления“ в поле зрения. И что ты рассчитываешь увидеть внутри сейфа? – мысленно спросил он себя. – Соломенную подстилку для бычка или позолоченные, непригодные для удобрения почвы „лепешки“? Твоя миссия на башне, похоже, завершена. Ни ментам, ни бандитам больше нет нужды держать здесь фирму под названием „Эверест“. Экстремальное развлечение для оригиналов потеряло смысл для его устроителей. Тебя выкинут без выходного пособия. Можешь радоваться, что отделался сравнительно легко».

* * *

Наутро Муму, изображая полное неведение, явился на квартиру, где уже кипел от бешенства Кащей, получивший втык по первое число.

– Грош цена всем твоим поискам. Поздравляю, прощелкали Тельца.

– То есть как?

– Давай сюда свой долбаный блокнот, им теперь только что подтираться.

Злобно листая страницы, Кащей наконец ткнул в одну из них костистым пальцем с округло подстриженным ногтем.

– Вот, блин, пожалуйста. Прошел рядом и ни хрена не заметил. Раз крест, два крест… А здесь какого черта не проверил?

– Нашли уже? Кто?

– А ты, значит, не в курсе? – высохшая рожа Кащея перекосилась от гримасы. – Даже не знаешь, с чего вдруг тебе клиентов не прислали?

– Слыхал про какое-то ЧП. К нам тоже завалили двое в штатском. Допрашивали главным образом меня. Забрали «рентген».

Кащей совсем упустил из виду эту серьезную улику. Сегодня любой сраный эксперт определит ее предназначение. И что тогда? Тогда злополучного проводника подцепят на крючок – что искал, кто поручил?

– На куски сейчас тебя порву, понимаешь или нет? Как можно было так лохануться? Почему не спрятал?

– Кто-нибудь меня предупредил? Кто-нибудь показал надежное место?

– Надо было снаружи эту штуку держать!

Где-нибудь на высоте, куда ни один ментовской нос не сунется!

– А если дождь? У твоего рентгена корпус не защищен от воды.

– А голова на что? Нашел бы кусок пленки полиэтиленовой.

– Под пленкой плесень разведется от сырости.

Ты не был на высоте, а я был.

– Да кинул бы его просто на смотровой площадке, – Кащей сплюнул на пол, понимая всю бессмысленность советов задним числом.

В глубине души он чувствовал, что и сам допустил оплошность. О новой неприятности придется докладывать Стропилу, который и без того на взводе. Проводника наверняка в ментовку потащат на допрос и запросто могут расколоть. Пустить в расход, пока не навел на всю честную компанию? Этого нельзя делать без разрешения Стропила. Куда ни кинь, всюду клин!

– А в тот раз? Сказано было русским языком не отрываться от нашего человека!

– Я и не отрывался.

– – Кому-нибудь другому расскажи. Надо было тогда уже тебе вставить, чтоб знал!