И предками владетельных домов.

5

А в наши дни, когда необходимо

Всеобщим, тайным, равным и прямым

   Избрать достойного, —

   Единственный критерий

   Для выборов:

   Искусство кандидата

   Оклеветать противника

   И доказать

Свою способность к лжи и преступленью.

Поэтому парламентским вождем

Является всегда наинаглейший

И наиадвокатнейший из всех.

Политика есть дело грязное —

         Ей надо

   Людей практических,

   Не брезгающих кровью,

   Торговлей трупами

   И скупкой нечистот…

Но избиратели доселе верят

В возможность из трех сотен негодяев

   Построить честное

   Правительство стране.

6

Есть много истин, правда лишь одна:

Штампованная признанная правда.

   Она готовится

   Из грязного белья

Под бдительным надзором государства

   На все потребности

   И вкусы и мозги.

Ее обычно сервируют к кофе

Оттиснутой на свежие листы,

Ее глотают наскоро в трамваях,

И каждый сделавший укол с утра

На целый день имеет убежденья

   И политические взгляды:

         Может спорить,

Шуметь в собраньях и голосовать.

Из государственных мануфактур,

Как алкоголь, как сифилис, как опий,

Патриотизм, спички и табак, —

Из патентованных наркотиков —

                  Газета

Есть самый сильно действующий яд,

Дающий наибольшие доходы.

7

В нормальном государстве вне закона

Находятся два класса:

      Уголовный

      И правящий.

   Во время революций

Они меняются местами —

      В чем,

По существу, нет разницы.

   Но каждый,

Дорвавшийся до власти, сознаёт

Себя державной осью государства

И злоупотребляет правом грабежа,

Насилий, пропаганды и расстрела.

Чтоб довести кровавый самогон

Гражданских войн, расправ и самосудов

До выгонки нормального суда,

Революционное правительство должно

   Активом те́ррора

   Покрыть пассив усобиц.

   Так революция,

   Перетряхая классы,

Усугубляет государственность:

П   ри каждой

Мятежной спазме одичалых масс

Железное огорлие гарроты

Сжимает туже шейные хрящи.

Благонадежность, шпионаж, цензура,

Проскрипции, доносы и террор —

   Вот достижения

   И гений революций!

13 апреля 1922

Феодосия

Левиафан

Множество, соединенное в одном лице, именуется Государством – Civitas. Таково происхождение Левиафана, или, говоря почтительнее, – этого Смертного Бога.

Гоббс. Левиафан

1

Восставшему в гордыне дерзновенной,

Лишенному владений и сынов,

Простертому на стогнах городов,

На гноище поруганной вселенной, —

Мне – Иову – сказал Господь: «Смотри:

Вот царь зверей, всех тварей завершенье, —

Левиафан!

Тебе разверзну зренье,

Чтоб видел ты как вне, так и внутри

Частей его согласное строенье

И славил правду мудрости моей».

2

И вот, как материк, из бездны пенной,

Взмыв Океан, поднялся Зверь зверей —

Чудовищный, огромный, многочленный…

В звериных недрах глаз мой различал

Тяжелых жерновов круговращенье,

Вихрь лопастей, мерцание зерцал,

И беглый огнь, и молний излученье.

3

«Он в день седьмой был мною сотворен, —

Сказал Господь, —

Все жизни отправленья

В нем дивно согласованы:

Лишен

Сознания – он весь пищеваренье.

И человечество издревле включено —

В сплетенье жил на древе кровеносном

Его хребта, и движет в нем оно

Великий жернов сердца.

Тусклым, косным

Его ты видишь.

Рдяною рекой

Струится свет, мерцающий в огромных

Чувствилищах.

А глубже, в безднах темных,

Зияет голод вечною тоской.

Чтоб в этих недрах, медленных и злобных,

Любовь и мысль таинственно воззвать,

Я сотворю существ, ему подобных,

И дам им власть друг друга пожирать».

4

И видел я, как бездна Океана

Извергла в мир голодных спрутов рать:

Вскипела хлябь и сделалась багряна.

Я ж день рожденья начал проклинать.

Я говорил:

5

         «Зачем меня сознаньем

Ты в этой тьме кромешной озарил

И, дух живой вдохнув в меня дыханьем,

Дозволил стать рабом бездушных сил,

Быть слизью жил, бродилом соков чревных

В кишках чудовища?»

6

                 В раскатах гневных

Из бури отвечал Господь:

                  – Кто ты,

Чтоб весить мир весами суеты

И смысл хулить моих предначертаний?

Весь прах, вся плоть, посеянные мной,

Не станут ли чистейшим из сияний,

Когда любовь растопит мир земной?

Сих косных тел алкание и злоба —

Лишь первый шаг к пожарищам любви…

Я сам сошел в тебя, как в недра гроба,

Я сам томлюсь огнем в твоей крови.

Как Я – тебя, так ты взыскуешь землю.

Сгорая – жги!

Замкнутый в гроб – живи!

Таким Мой мир приемлешь ли?

7

                        – «Приемлю…»

9 декабря 1915

Париж

Суд

1

Праху – прах. Я стал давно землей:

             Мною

Цвели растенья, мною светило солнце.

   Всё, что было плотью,

Развеялось, как радужная пыль —

   Живая, безымянная.

   И океан времен

   Катил прибой столетий.

2

   Вдруг

Призыв Архангела,

Насквозь сверкающий

Кругами медных звуков,

Потряс вселенную —

И вспомнил себя

Я каждою частицей,

Рассеянною в мире.

3

   В трубном вихре плотью

Истлевшие цвели в могилах кости.

      В земных утробах

      Зашевелилась жизнь.

      А травы вяли,

      Сохли деревья,

Лучи темнели, холодело солнце.

4

   Настало

   Великое молчанье.

   В шафранном

И тусклом сумраке земля лежала

   Разверстым кладбищем.

   Как бурые нарывы,

Могильники вздувались, расседались,

      Обнажая

Побеги бледной плоти: пясти

   Ростками тонких пальцев

   Тянулись из земли,

   Ладони розовели,

   Стебли рук и ног

   С усильем прорастали,

Вставали торсы, мускулы вздувались,

   И быстро подымалась

   Живая нива плоти,

   Волнуясь и шурша.