лежит на земле, чувствуя боль и напряжение в теле, а это означало, что, хотя он и был инертным, заканчивая это испытание на Пути, его мышцы все еще имели шанс разгуляться.

Он сел и проверил свое Покаяние. Закатив глаза, Рэндидли откинулся на спинку кресла и заплатил долг за свой долгий и жестокий сон. Когда он накопил некоторое время в своем ядре Нижнего мира, он вернулся к себе и изучил детали своего нового Навыка.

Злой вальс Тартара (T): выражение смертельного приветствия и тяжелого труда заблудших душ, которые остаются связанными в Тартаре, сражаясь на всю вечность. Их тела ломаются, а сознание угасает, но на следующий день они оказываются такими же целыми и пустыми. Они существуют в другом измерении, где сознание заменено инстинктом и жестокой агрессией. Пользователь может подключиться к этому альтернативному плану, вытягивая свой зловещий импульс насилия. Небольшой шанс затащить противника в Тартар, снизив его всестороннюю боевую способность и снизив его характеристики. Небольшое изменение, чтобы вызвать боевую ярость у противника. Мастерство с насилием значительно увеличивается с уровнем навыка. Шанс воздействовать на противников увеличивается с уровнем навыка.

Рэндидли поднял левую руку и посмотрел на темные пальцы Сульфура. Он чувствовал связь с Тартарусом, парящим прямо за его бровями, чугунным сейфом разрушения, который время от времени трясся. Когда он активировал Навык, коробка не открылась. Но металлическая поверхность начала светиться вишнево-красным, освещенная изнутри ужасающим адским пейзажем, ожидавшим внутри.

Когда этот жар превратился из теплого в обжигающий, Рэндидли почувствовал, как обостряются импульсы в его теле. Он видел тысячи способов сломать, разорвать и раздавить. Пальцы Сульфур бессознательно сжались в кулак. Нездоровое ржавое свечение окружило его руку. Если бы его ждал противник на вершине вулкана, он бы начал жестокую атаку.

Поздравляем! Ваш навык Wicked Waltz of Tartarus (T) вырос до 672 уровня!

Случайно расслабил руку и опустил кулак. В его голове сейф медленно остывал. “Мощный. Проницательный. Всплеск ужасающей жестокости, способной сломить дух противника. Естественный источник боевых инстинктов, даже больше, чем я развил за свои годы… но мне также нужно убедиться, что я не слишком углублюсь в Навык. Чувство умственного освобождения немного… опьяняющее».

Его внимание было обращено внутрь мертворожденного Феникса. Он странно грохотал, справляясь как со сдвигом своего потенциала по сравнению с предыдущим Путем, так и с включением альтернативного измерения в свою нынешнюю форму. На краю Яйца Депрессии появился небольшой кулачок энергии цвета ржавчины, вспышка на горизонте событий, ведущая к Тартару. Нерожденные с любопытством порхали вокруг него, касаясь его своими бугорчатыми языками и отскакивая назад, когда он обжигал их. Затем двое громко пожаловались на своем бессмысленном языке, требуя убрать этого вновь прибывшего.

Цокнув языком, Рэндидли отложил «Слабость мертворожденного феникса» еще немного. Что означало его следующий Путь

Рандомно прижал руку к груди. «Я чувствую себя виноватым, делая это… что использую тебя таким образом. Но я знаю, что если бы вы были здесь, вы бы сочли мое нежелание глупым. В своем уме вы были инструментом; быть использованным, чтобы сделать меня сильнее, это именно то, чего ты хотел. Итак… Спасибо, Хелен. Я бы никогда не смог зайти так далеко без тебя».

Затем уголок его рта приподнялся, хотя глаза болели. Его голос сорвался, когда он говорил. Высокомерная насмешка разбила ему сердце. — Но ты действительно можешь сделать меня намного сильнее?

Поздравляем! Вы завершили Прах Елены, Путь Кровавого Рыцаря Гончей-Призрака! В своем путешествии вы видели десятки различных персонажей, которые создали свой собственный особый оттенок насилия. Но мало кто может сравниться с грацией и красотой, которые демонстрировала Рыцарь Гончей-призрака, когда она сражалась. Окружающая среда попала под ее власть, затягивая ее противников в порочную тьму, где они и задыхались.

Благодаря ее способностям вы следуете Пути, чтобы найти ее наследие. Вы идете в темную долину, наполненную красным туманом, в поисках ее могилы.

Уведомление было коротким и без особого описания. Он просто открыл дверь, чтобы Рэндидли мог погрузиться в другой сон. Он чувствовал себя в этой влажной долине, подавленный холодом, переносимым туманом. Единственная ясность пришла на Пути, прямо вперед. И каждый шаг, который он делал, открывал ему новую часть жизни Хелен.

Шаг. Десятилетняя Хелен сидела, скрестив ноги, в маленькой комнате и смотрела в спину своей матери, пока пожилая женщина готовила еду. У Хелен был синяк под глазом и бледное лицо. Ее мать говорила, не отрывая глаз от своей стрижки. Нож ритмично постукивал по деревянному прилавку. “Ты проиграла. Что тут сказать? Возможно, у вас просто нет особого таланта к копью. Но не волнуйтесь. Ты несешь мои гены, девочка. Просто подожди.

Шаг. Двенадцатилетняя Хелен в мокром длинном льняном платье выбралась из воды. Мать скрестила руки на груди и цокнула языком. «Черт, если ты так любишь реку, основывай на ней свой стиль. Люди постоянно делают глупости по более мелким причинам».

Хелен радостно кивнула в ответ, слишком поглощенная своим удовольствием, чтобы усомниться в кислом выражении лица матери.

Шаг. Подросток Хелен прислонилась к каменной стене в темном переулке. У нее были порезы на руках и плечах, а также глубокие порезы на ребрах. Она дрожала. Кровь сочилась из ее ран и капала на землю. Она ударила кулаком по камню, не обращая внимания на боль в костяшках пальцев. «Черт, черт, черт!»

Шаг. Туман сочился из его пункта назначения, затуманивая все сознание Рэндидли своей окраской. Его осознание Пути уменьшилось, но он мог чувствовать пульсирующее сердце Хелен в этой пепельной проекции. Он не колебался, продолжая идти вперед.

Шаг. Мать Хелен ущипнула себя за задницу, когда она вернулась с рынка с корзиной через руку. Хелен отмахнулась от руки, но пожилая женщина была слишком быстрой. «Если у вас будет так много дряблости на теле, вы можете извлечь из этого пользу, верно? Я уверен, вы заметили, как некоторые из этих наследников Стиля смотрят на вас. Ни одна моя дочь не идиотка. Тебе просто нравится мучить себя?»

Мать цокнула языком. «И этот твой стиль… какого черта ты пытаешься найти свой собственный? Ты знаешь, сколько новых стилей терпят неудачу каждый день?!

Шаг. Хелен лежала на земле, тяжело дыша, снова раненая, но глаза ее светились от удивления. Молодой человек с черными волосами и изумрудными глазами встал на боевой платформе, созвав массивную колонну голодных насекомых, скарабеев, саранчи и слепней с острыми челюстями, направив ее к противнику. Сцена казалась невозможной.

Все, о чем Хелен могла думать, было… Этот человек никогда не слушал, что они говорили, что он