— Теперь я, в самом деле, испугалась, Ник. Скажи мне, о чем ты думаешь.

— О чем я думаю? Я думаю, что ты ничего обо мне не знаешь, Кара. Я не из тех парней, кто должен в тебя влюбляться.

— Твое прошлое меня не беспокоит, Ник. Оно не имеет значения.

— Мое прошлое — часть меня, как твое прошлое — часть тебя, Кара. Оно влияет на настоящее, и я хочу, чтобы ты все знала обо мне.

— О, Ник, с твоим прошлым я могу справиться, — облегченно вздохнула Кара. Что бы ни произошло с ним до их встречи, теперь не имеет уже значения, как не имеет отношения к ним сегодняшним. — Пожалуйста, иди сюда, чтобы я могла прикоснуться к тебе, держать за руку.

— Я хочу говорить с тобой отсюда, — покачал головой Ник. Темные волосы, еще влажные после душа, падали ему на лоб, бронзовая кожа будто светилась под утренним солнцем. Для Кары он был особенным человеком, она любила его и считала, что его слова ничего не изменят.

— Мой отец сбежал, когда мне было три года. — Ник откинулся на спинку стула и закрыл глаза. — Моя мать очень страдала и, думаю, потому иногда вымешала свое горе на мне. Она долго болела, и когда мне исполнилось тринадцать, умерла от воспаления легких. Без того плохая жизнь стала еще хуже. Никто в семье меня не любил. Тогда я ушел из семьи, работал в спортивных залах, убирался там, а позже участвовал в поединках с боксерами легкого веса. В семнадцать лет я уже дрался профессионально.

— Ты был боксером? Я считала, что у тебя сломан нос, только не думала…

Ник открыл глаза и посмотрел на нее.

— Мне еще очень повезло, что я отделался лишь сломанным носом, поскольку не был опытным бойцом. Закончил я в Майами, участвуя в предварительных боях второсортной программы. Как видишь, совсем не блестящее прошлое, Кара.

— Я уверена, ты сделал все от тебя зависящее.

— Не думаю. Может, я просто не знал, на что способен. Наконец я перебрался на западное побережье Флориды. Как-то вечером я зашел в этот бар, начал разговаривать с твоим отцом о пиве. Совершенно неожиданно Шон предложил мне работать у него барменом и, если возникнет необходимость, вышибалой. Ресторан был тогда намного беспокойнее. В общем, я согласился. Шон принял в моих делах большое участие.

Слушая его рассказ, Кара уже не обращала внимания на то, что простыня соскользнула у нее с плеч.

— Шон был для меня всем, Кара. Я многое перенял у него. Он научил меня читать. — Заметив ее удивление, Ник быстро пояснил: — Конечно, я знал, как читать, но совсем не знал, что нужно читать. Я начал с газет, которые прочитывал от первой до последней страницы, и вскоре мог вполне разумно высказывать свое мнение по поводу событий в мире. Свободное время я проводил в библиотеке и получил диплом об окончании средней школы. Если бы не Шон, я бы ничего не достиг.

— Я не знала, — тихо произнесла Кара.

— Важно, что он доверял мне, передал некоторые из своих обязанностей и со временем позволил мне выкупить бизнес. Меня радовала не только возможность иметь нечто свое, но и то, что мне доверяют. Шон предложил мне партнерство. Никто и никогда еще не предлагал мне такой благоприятной возможности. Он был для меня больше чем отец, Кара. Он стал моей семьей. Он спас меня. Без твоего отца я бы оказался в тюрьме, а может, и умер бы. Он хотел видеть меня своим партнером, Кара… но я не уверен, что он хотел, чтобы мы были вместе, Кара.

— Ник…

— Это правда. Он называл тебя своей маленькой девочкой и всегда надеялся, что у тебя будет только все лучшее. Да, Шон любил меня. Но он знал, кто я такой, откуда родом, и, думаю, он бы не хотел видеть рядом с тобой меня. Он хотел кого-нибудь, кто был достаточно хорош.

— Достаточно хорош для меня? — Забыв, что совсем голая, Кара соскочила с постели, бросилась к нему и села на колени. — Ты говоришь как человек из другого столетия, Ник.

— Нет, Кара, я… — Он бессознательно обнял ее.

— Теперь послушай меня. Шон был моим отцом, и позволь мне судить о том, чего он хотел для меня.

— Я знал его лучше, чем ты.

— В таком случае, я уверена, что он хотел, чтобы я была счастливой.

— Конечно.

— Я счастлива, Ник. И только это имеет значение. Я счастлива, быть с тобой. Кроме того, Шон не знал о магии.

— Какой магии? — Ник поцеловал ее в шею.

— О магии происходящего между двумя людьми, которые подходят друг другу. — Кара поцеловала его в губы. — Он не знал, как я люблю тебя целовать. — Она слегка куснула его. — Или обнимать. — Кара обхватила руками его голую спину, прижалась к его щеке. — О, ты не брился.

— Нет.

— Я рада. — Она поцеловала колючую щеку. — Шон ничего такого не знал. Он не знал, насколько замечательно я себя чувствую, когда ночью мы рядом, Ник. И как мы счастливы вместе, да? — Ник кивнул. — Тогда скажи мне, — прошептала она, — скажи, что ты еще не сказал мне.

— Я люблю тебя, Кара. Люблю тебя больше всего на свете.

Улыбнувшись, она соскользнула на пол.

— В таком случае…

— Ты хочешь, чтобы я это доказал? — усмехнулся Ник.

— Вот именно. — Она взяла его за руку и потянула к кровати. — Бар закрыт…

— Так что весь день в нашем распоряжении, — удовлетворенно подхватил он.

День перешел в ночь, а когда они снова проснулись, так и не выпустив друг друга из объятий, уже было утро следующего дня.

Ник встал первым.

— Нужно открыть бар, — сказал он, поцеловав ее в щеку. — Постоянные клиенты всегда приходят рано.

Кара лениво перевернулась на спину и смотрела, как он надевает шорты.

— Я скоро встану.

— Хорошо.

У двери Ник задержался и посмотрел на нее. Кара знала, что любовь, которую она прочла в его глазах, останется с ней.

— Правда, Ник. Мне так скучно здесь одной без тебя. Кроме того, сегодня праздник у шестнадцатилетних.

— Ага, настоящая причина.

— Ну, скажем, часть ее. — Кара села. — Без Бетти и Артура мне будет нелегко.

— У меня для тебя сюрприз. Они вернулись.

— Что?!

— Я слышал шум их машины, когда они подъехали рано утром. Перед тем как мы немного вздремнули.

— Ник, ты… — Она запустила в него подушкой, но промахнулась. Он захохотал и не мог остановиться. — Что тут смешного, Ник?

— Ты плохой стрелок. Если бы даже швырнула ту самую вазу, то не принесла бы никакого вреда. Ты совершенно не умеешь целиться.

В воздухе пролетела вторая подушка и тоже мимо. Кара слышала его смех, даже когда он спустился по лестнице в бар.

Она встала и начала одеваться. Среди ночи они вместе приняли душ, поэтому она еще чувствовала себя освеженной, хотя тело продолжало ныть от усталости.