– Судя по всему, – гневно начал Мэллори, – вы относитесь с большим недоверием и даже неодобрением к...

– ...контрабанде оружия. Я прекрасно понимаю, что она была, есть и будет. – Олифант замолк и снова оглядел гостиную. – Вот только заниматься ей должны соответствующие службы, а не добровольцы-энтузиасты с преувеличенными представлениями о своей роли в международной политике.

– Вам не нравится участие в этой игре любителей? Олифант встретился с Мэллори взглядом, но промолчал.

– И вы, мистер Олифант, предпочитаете профессионалов. Людей вроде вас.

– Профессиональноеагентство не бросает своих людей на произвол судьбы. – Олифант подался вперед, поставил локти на колени и чуть сощурился. – И не допускает, мистер Мэллори, чтобы иностранные агенты выпускали им кишки – да еще в самом сердце Лондона. Как ни печально, сэр, но и вы попали в аналогичное положение. Комиссия по свободной торговле не будет вам более помогать, сколь бы успешно ни выполняли вы их задания в прошлом. Вас даже не известили, что вашей жизни угрожает опасность. Или я не прав, сэр?

– Фрэнсис Радвик был убит в драке, в притоне для крысиных боев. И это было давно.

– Это было в январе – прошло только пять месяцев. Радвик вернулся из Техаса, где он втайне вооружал племя команчей винтовками, поставленными вашей Комиссией. В ночь, когда убили Радвика, некто совершил покушение на жизнь бывшего президента Техаса. Президент Хьюстон чудом спасся, буквально чудом. Его секретарь, британский гражданин, был зверски зарезан. Убийца все еще разгуливает на свободе.

– Вы думаете, что Радвика убил техасец?

– Почти уверен. Деятельность Радвика малоизвестна здесь, в Лондоне, но не составляет тайны для несчастных техасцев, которые регулярно извлекают британские пули из трупов своих товарищей.

– Мне кажется, вы понимаете наши действия крайне превратно и однобоко. – Мэллори с трудом сдерживал закипающую ярость. – Если бы не оружие, они не стали бы нам помогать. Без помощи шайенов прокопались бы там многие годы...

– Сомневаюсь, – качнул головой Олифант, – чтобы ваши доводы убедили техасского рейнджера. Или нашу прессу.

– У меня нет намерения обсуждать эти вопросы с прессой, и я крайне сожалею о нашей с вами беседе. Я плохо понимаю, почему вы относитесь к Комиссии с таким предубеждением.

– Я знаю о Комиссии гораздо больше, чем мне хотелось бы. Я пришел сюда, чтобы предупредить вас, доктор Мэллори, а не за информацией. Это я говорил слишком открыто – по необходимости, поскольку топорная работа Комиссии поставила вас в опасное положение, сэр.

Спорить было трудно.

– Серьезный аргумент, – кивнул Мэллори. – Вы предупредили меня, сэр, и я благодарен вам за это. – Он на секунду задумался. – Но при чем тут Географическое общество, мистер Олифант? Оно-то здесь каким боком?

– Наблюдательный путешественник может послужить интересам своей нации безо всякого ущерба для науки, – улыбнулся Олифант. – Географическое общество давно уже является важным источником разведывательных данных. Составление карт, морские маршруты...

– А ведь их вы не называете любителями, мистер Олифант, – мгновенно среагировал Мэллори. – Хотя они тоже рыщут в плащах и с кинжалами там, где не надо.

Повисло молчание.

– Они – наши любители, – сухо пояснил Олифант после довольно заметной паузы.

– Ив чем же конкретно заключается разница?

– Разница, доктор Мэллори, и вполне конкретная, заключается в том, что любителей Комиссии убивают.

Мэллори хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Мрачная теория Олифанта не выглядела такой уж безосновательной. Внезапная смерть Радвика, его соперника и самого сильного научного противника, всегда казалась ему слишком уж удачным подарком судьбы.

– А как он выглядит, этот ваш техасский убийца?

– По описаниям, это – высокий темноволосый мужчина крепкого сложения. Одет в широкополую шляпу и длинный светлый плащ.

– А это, случаем, не может быть плюгавый ипподромный ходок со лбом, как тыква, Мэллори тронул свою голову, – и стилетом в кармане?

– С нами крестная сила, – еле слышно выдавил Олифант.

Мэллори едва сдержал улыбку. Возможность привести этого лощеного шпиона в замешательство доставляла ему искреннее удовольствие.

– Он хотел пырнуть меня, этот малый, – сказал Мэллори, утрируя свой сассексский акцент. – В Эпсоме. На удивление мерзкий тип.

– И что же вы?

– Начистил паршивцу морду, что же еще? – пожал плечами Мэллори.

Олифант на секунду онемел, а затем весело расхохотался.

– А с вами, доктор Мэллори, не соскучишься.

– Тоже самое я мог бы сказать и о вас, сэр. – Мэллори чуть помедлил. – Однако следует заметить, что этот человек вряд ли охотился за мной. С ним была девица – уличнаядевица – и некая леди, с которой эти двое обращались до крайности грубо...

– Продолжайте, пожалуйста. Все это весьма любопытно.

– Боюсь, я не смогу сказать вам большего, – качнул головой Мэллори. – Упомянутая мною леди принадлежит к высшим кругам.

– Ваша тактичность, сэр, – ровно проговорил Олифант, – делает вам честь как джентльмену. Однако нападение с ножом – уголовное преступление, и весьма серьезное. Вы обратились в полицию?

– Нет, – ответил Мэллори, наслаждаясь еле сдерживаемым возбуждением Олифанта, – и все по той же причине. Я боялся скомпрометировать леди.

– Возможно, – задумчиво сказал Олифант, – все это было специально задумано, чтобы ваша смерть выглядела как результат заурядной драки на скачках. Нечто подобное было проделано с Радвиком – который умер, как вы помните, в крысином притоне.

– Сэр, – возмутился Мэллори, – Ада Байрон выше таких подозрений.

– Дочь премьер-министра? – поразился Олифант.

– А что, разве есть другая Ада Байрон?

– Нет, конечно же, нет. – Мгновенно появившееся напряжение мгновенно же и прошло, в голосе Олифанта появилась прежняя легкость. – Но, с другой стороны, есть немало женщин, похожих на леди Аду, ведь наша королева вычислительных машин является также и королевой моды. Тысячи женщин следуют ее вкусам.

– Я не был представлен леди Аде, мистер Олифант, однако видел ее на заседаниях Королевского общества. Я присутствовал на ее лекции по машинной математике. Я не мог ошибиться.

Олифант достал из кармана куртки кожаный блокнот и положил его на колено, достал и раскрыл самописку.

– Я бы очень просил вас рассказать об этом инциденте.

– Строго конфиденциально?

– Даю вам слово.

Мэллори представил настойчивому собеседнику несколько урезанную версию фактов – по возможности точно описал мучителей Ады и все сопутствующие обстоятельства, однако тактично умолчал о деревянном ящике с французскими перфокартами из камфорированной целлюлозы. Он считал это частным делом двух лиц: леди попросила джентльмена сохранить принадлежащий ей предмет, джентльмен согласился – и теперь обязан свято выполнять свое обещание. Деревянный ящик с карточками, тщательно завернутый в белый мешочек для образцов, лежал среди окаменелых ископаемых в одном из личных шкафов Мэллори в Музее практической геологии, ожидая дальнейшего развития событий.