— Она убила мою мать. Мне было пять.

Тави подошел к своему другу и присел рядом с ним.

— Такие люди, как она творят, что им заблагорассудится, — тихо сказал Макс, — Я не могу просто убить ее. Она слишком умна, чтобы попасться. А даже если это и случится, у нее есть семья, друзья, нужные связи, люди, которых она контролирует и шантажирует. Она никогда не предстанет перед судом. И в один прекрасный день она достанет меня. Я знаю это с четырнадцати.

И вдруг Тави стал понимать Макса чуть лучше. Макс всю свою жизнь прожил со страхом и яростью.

Он убежал, чтобы вступить в Легион для того, чтобы его мачеха не смогла до него дотянуться, но он знал, точнее, был убежден в том, что любая попытка убежать — всего лишь отсрочка.

Макс верил в то, что рано или поздно она его убьет, верил в это на таком глубоком уровне подсознания, что это стало частью того, кем и чем он был.

Вот почему его друг с таким энтузиазмом кутил в столице, прогуливал почти все занятия в Академии и при любой возможности бросался во все тяжкие с вином, женщинами и песнями.

Он верил в то, что каждый его день может стать последним.

Тави положил руку Максу на плечо.

— Непобедимых не бывает. Никто не совершенен. Ее можно одолеть…

Макс покачал головой.

— Забудь об этом, — сказал он, — Держись в стороне. Я не хочу, чтобы ты ввязывался в это, когда заварится каша.

Тави зашипел от разочарования.

— Кровавые вороны, парень, да что с тобой?

Макс даже не взглянул. — Просто уйди.

Звуки шагов раздались у палатки и голова Маэстро Магнуса появилась в проеме. Он быстро огляделся.

— Ну, — сказал Магнус. — Он очнулся?

Фосс вытолкнул Магнуса за пределы палатки и хмуро глянул на Тави.

— На этом все. Все вон.

— Что? — спросил Тави.

— Все вон. Пациента нужно помыть, одеть, напоить, и дайте мне осмотреть его до того, как он будет способен выйти отсюда. Пялящиеся на него люди мне в этом не помогут. Так что все — вон.

— На самом деле, здравая мысль, — сказал Магнус, взглядом подгоняя Тави.

Тави кивнул ему и сказал:

— Ладно. Я буду снаружи, Макс.

— Ага, — сказал Макс, делая рукой неопределенный жест. — До скорого.

Тави вышел из палатки, держась поближе к Магнусу.

— Где вы были? — спросил его Тави.

— Присматривал за Трибуном Медицины, — ответил Магнус. Он отвел Тави на несколько десятков шагов от палатки, туда, где тренировались несколько групп новобранцев. Они кричали, на них кричали — шума было достаточно, чтобы скрыть любой разговор.

— Кто-нибудь заходил?

— Капитан и Первое Копье, — тихо сказал Тави. — Утром этот Рыцарь, Крассус, находился неподалеку, но не приближался.

— Тебе удалось что-нибудь узнать о посланце, который курсирует между Трибуном Брахтом и деревней? — спросил Магнус.

— Я всё время был с Максом, — ответил Тави. — Маэстро, в тот момент это было важнее, чем…

— Наш долг? — лукаво спросил Магнус. — Нет, Тави. Безопасность Империи намного важнее, чем любой из нас. Помни, зачем мы здесь.

Тави сжал зубы, но тут же отрывисто кивнул.

— Я думаю, мне удастся узнать что-нибудь в ближайшие два дня.

— Хорошо. Пока ты занимаешься этим, я хочу, чтобы ты разузнал всё, что сможешь, о Мастере кузнецов и его людях. И о том ветеране, переведенном в пятую когорту.

— Это я уже сделал, — сказал Тави, — они сидят на афродине. Покупают его в местном борделе.

Магнус прошипел сквозь зубы:

— Наркоманы тоже могут быть шпионами. Выясни, у кого они там отовариваются. С кем говорят.

Тави кашлянул.

— Эта среда больше подходит Максу, нежели мне.

— Великие фурии, парень! Я близко не подпущу Макса к притону с афродином, тем более сейчас. Это погубит его.

— Сэр, Макс любит волочиться за женщинами и выпивкой, и фурии знают, насколько хорошо это знаю я. Иногда он пьет крепленое вино. Но он… он не зависит от этого.

— Дело не в том, может ли он себя контролировать, — настаивал Магнус, — Просто еще одному несчастному случаю намного проще случиться, если он валяется на полу борделя в наркотическом дурмане вместо того, чтобы присматривать, как бы кто нож не воткнул в спину.

— Кто — это его мачеха?

— Тише, — зашипел Магнус, глядя по сторонам, — Макс рассказывал тебе о своей семье?

— Нет, — ответил Тави, — Но я всегда считал, что шрамы на его спине рассказали мне достаточно.

Магнус покачал головой.

— Максимус является незаконным, публично признанным сыном Верховного Лорда Антиллуса. Верховный Лорд женился через три года после его рождения, и это был политический союз.

— Леди Антиллус, — сказал Тави.

— А Крассус стал результатом их союза.

Тави нахмурился.

— Она считает Макса угрозой для Крассуса?

— Максимус весьма популярен в северных Легионах и имеет расположение по крайней мере еще одного Верховного Лорда. Он очень одаренный заклинатель, однажды он может стать одним из лучших мечников в истории Алеры, и у него очень много друзей в Академии.

— О, — только и сказал Тави, — он был очень дружелюбен. Не уверен, что всех, кто проводил с ним время, можно назвать его друзьями.

— Ты бы удивился, если узнал, как часто альянсы возникали из мимолетных интрижек, — ответил Магнус. — Если конкретнее — то всем хорошо известно, что он весьма дружелюбен с пажом Первого Лорда среди прочих, и весьма дерзок, когда речь идет о власти.

— Макс не хотел бы стать Верховным Лордом, — сказал Тави. — Он бы сбежал с воплями в течение часа. И он это знает.

— И всё же, — возразил Магнус, — он приобретает союзников. Он обладает рычагами воздействия в нескольких Легионах — и на нескольких Лордов, включая свиту самого Гая. Забудь то, что ты знаешь о нем лично, и взгляни на всё это с точки зрения составляющих элементов, парень. А что если он вдруг решит, что хочет этого?

Тави хотел возразить, но он обдумал всё с разных точек зрения, проиграл в уме многочисленные возможности, подсказанные логикой, инстинктом и примерами истории, с которым его знакомили при обучении на Курсора.

— Он мог бы сделать это, — тихо сказал Тави. — Если что-нибудь случится с Крассусом, Макс будет единственным приемлемым выбором. Даже если ничего не случится, Макс будет пользоваться большей поддержкой Легионов Антиллуса, чем его маленький братец, если он получит поддержку со стороны других Верховных Лордов и Первого Лорда, в конце концов. Тогда это не составит для него особой трудности.