Теперь Елена твердо знала: душой отец на ее стороне.

В Лондоне круг знакомых Елены был очерчен четкой красной линией с вензелями и царскими гербами, за которую ей не позволяла выходить графиня Багратион ни при каких условиях. Приезд отца расширил пространство для общения, но не сломал ограничительную линию. В Лондоне у отца имелись свои давние связи и приятели, которых он намеревался посетить, засвидетельствовав свое почтение, или просто обнять после долгих лет разлуки.

Одним из таких знакомых был Платон Урусов, с которым отец когда-то вместе учился в Пажеском корпусе. Урусов рано вышел в отставку и теперь жил в Лондоне со своей женой-англичанкой, занимаясь литературным творчеством, поиском смысла жизни и разгадкой тайн бытия.

Платон был племянником известного в России масона Новикова, чем очень гордился. Предок Новикова еще во времена Екатерины II создал типографию, печатающую в широких масштабах масонскую литературу и сочинения французских энциклопедистов. Внучатый племянник вдохновился теоретическими основами умозаключений своего родственника, но не стал распространителем его идей. Платон неделями просиживал в Британской библиотеке, читал, анализировал, что-то записывал и, как это принято в русском обществе, любил порассуждать.

Полковник фон Ган отправился к нему вместе с дочерью. Он хотел представить ее семье своего давнего друга с тем убеждением, что лишние знакомые в чужой стране не помешают. Однако, войдя в дом, он испытал некоторую неловкость, так как в гостиной уже был гость. Но как только вновь прибывшие посетители вошли в гостиную, неловкость рассеялась. Гостем оказался князь Голицын, с которым Елена была знакома по Тифлису.

Полковник представил Елену господину Урусову и, после обмена светскими любезностями, ее усадили в кресло у окна и предложили полистать женские журналы, стопкой лежавшие на журнальном столике, посчитав, что мужская беседа будет мало интересна для двадцатилетней молодой дамы. Но Елена не могла закрыть уши. Она блуждала глазами по скучным для нее текстам и картинкам модных журналов, даже не пытаясь понять, о чем речь, а вот к мужской беседе невольно прислушивалась.

Как это часто бывает у мужчин, разговор, попав на русскую почву, начавшись с простых, ничего не значащих фраз, перешел на высшие философские материи. Тут-то Елена вся превратилась в слух:

– В России многие лучшие умы не понимали истинных политических замыслов масонства, – с жаром говорил хозяин дома, жестикулируя руками, как на трибуне. – Рядовые русские масоны увлекались показной, мистической стороной, таинственными обрядами, что и впрямь казалось смешной и нелепой игрой. Но настоящая истина масонства остается спрятанной очень глубоко.

– В чем же она, по вашему мнению? – спросил с видимым интересом князь Голицын.

– Его истина, – пояснил хозяин дома с выражением таинственности на лице, – это поиск потерянных ключей к разгадке вечных тайн природы… Первобытные мистерии – вот что должно быть на настоящих масонских собраниях и в ложах. Там скрывается наука всех наук!..

– В этом вы правы, – согласился князь, кивнув головой. Он расположился у камина и, красиво выпуская из трубки колечки дыма, казалось, был сосредоточен только на самом себе.

– Хочу заметить, что на основании тех сведений, которые я получил, работая в Британской библиотеке, – продолжал запальчиво хозяин дома, – теперь я знаю наверняка, что мы обманывались, когда думали, будто человечество ранее не знало этих тайн.

– Да, ключ давно существовал, но человечество его потеряло. А в глубокой древности этим ключом мудрецы отпирали все тайны. Истинное учение существовало у древних народов, это также давно известно, – подтвердил князь.

– Что же осталось нам, современным людям, какие указания на эти потерянные тайны? – включился в разговор полковник фон Ган, чтобы поддержать разговор, хотя тема ему была вовсе неинтересна.

– Остались указания на то, что древние обладали следующими истинами: они знали о существовании вечной, всемирной, всемогущей, всеобъемлющей жизни, созданной единым сверхъестественным Логосом, – ответил князь, ласково глядя на Елену, которая совершенно отвлеклась от журналов и всем своим видом выражала интерес к беседе. – Вещество жизни вечно, и это вещество – свет.

Князь видел и давно чувствовал, что Елена не обычный ребенок. Она всегда тянулась к тайнам неведомого, поэтому он, с видом великого мудреца, принялся разъяснять:

– София – есть Великий Корень, источник бытия и истины. Это любовь Божья, струящаяся в каждом существе. Весь видимый мир как явление вечной жизни управляется вечными законами, действующими всюду, среди нас и в независимых для нас мирах. Эти законы и есть суть всех свойств природы, какие мы наблюдаем и какие лежат за пределами нашего понимания. Их семь: притяжение, противодействие, кругообращение, огонь, свет, звук, и, наконец, тело, – терпеливо объяснил князь. – Огонь – вечный очиститель природы.

– А этот огонь имеет ту же природу? – поинтересовался полковник фон Ган с легкой скептической улыбкой на губах, указывая на камин.

– Конечно, это не тот огонь, который горит перед вами в камине, – ответил князь. – Хотя и в нем есть частица небесного огня. Древние знали иной огонь, небесный, обладающий разнообразнейшими и непостижимыми свойствами. Впрочем, эти свойства уже начинают подмечать европейские ученые, и я уверен, что в скором времени относительного его предстоит немало открытий. В будущем мы будем знать этот огонь, как знали мудрецы древности, называвшие его огненным эфиром, духом, началом жизни…

– Да, – вздохнул полковник, – все это крайне интересно, но, признаюсь, мне не очень понятно.

– Я объясню тебе все неясности, – пришел на помощь другу Урусов, – я познакомлю тебя со сделанными мной выписками из самых редких изданий, находящихся в книгохранилищах Европы. Ты сам увидишь, князь абсолютно прав. Я могу подтвердить, что великая мудрость была достоянием древних магов, перед которыми современные ученые – жалкие невежды. Но все эти знания, вся эта мудрость великой науки о духе и материи исчезли вместе с древним миром.

– Тогда давайте рассуждать логически, – продолжал свою скептическую линию полковник. – Если древний мир со своими знаниями исчез, откуда же тогда известно, что он обладал знаниями?

– Отвечу, – парировал удар князь Голицын. – Эти сведения в значительной степени сохранились в непостижимых для нас глубинах Индии, среди тамошних браминов. А европейские искатели истины вместо того, чтобы собирать крупицы великих растерянных знаний, отправляясь даже в самые рискованные путешествия, ограничивают себя составлением толковых словарей или перечнем найденных осколков емкостей для хранения вина. А знания, истинные земные сокровища, так и остаются нерасшифрованными и скрытыми от глаз современной цивилизации.