— Надо быть круглым идиотом, чтобы спустить такое, — отозвался опер. — Ты на волоске висел. Теперь правильно будет подвесить их, Ваня.

Положив телефон в карман, оперативник отошел к двери. Кажется, Кот начал соображать, как ему быть дальше.

Ждать после этого пришлось недолго — скоро в подъезде снизу шумно затопали ноги и в двери вошли трое в масках. Первый, зайдя в комнату и глянув на подельников Дусева, произнес:

— Карета подана! Вставайте, красавчики! И не баловать, а то у нас руки тяжелые, да и стволы никогда не промахиваются!

Глядя исподлобья, трое поднялись на ноги и молчком медленно двинулись к выходу. Их вывели из квартиры.

Темный подъезд остался позади. Хватая ртами вольный воздух, они забегали глазами по сторонам и ощутили, как сзади на их наручники жестко легли руки полицейских.

На улице начинался рассвет.

После больницы Ольга чувствовала себя нормально. Правда, на лице на ссадинах все еще оставались полоски пластыря, но это уже было мелочью, на которую она не обращала внимания. Глеб в середине дня вместе с нею подъехал к отделению полиции. Перед этим позвонил Акламин — попросил прибыть сегодня, чтобы составить фоторобот на девушку, которая вытащила Ольгу из рук преступников.

Поднялись по лестнице на второй этаж в кабинет Аристарха.

Выйдя из-за стола, тот быстро застегнул на все пуговицы легкий летний серый пиджак, поправил ворот синей рубахи, поприветствовал Корозовых, пожав руки. Сказал несколько комплиментов Ольге. Потом взял ее под руку, отвел в соседний кабинет и вернулся к Глебу.

Обычно озабоченные, а подчас уставшие глаза Акламина на этот раз были непривычно оживленными, но, как всегда, серьезными и неулыбчивыми. Он усадил Глеба на стул перед своим столом без единой бумажки на столешнице и сел сам.

Догадываясь, что у Аристарха есть хорошие новости, Глеб сел удобнее, слыша поскрипывание стула, и сказал:

— Вижу, у тебя что-то появилось. Надеюсь, не разочаруешь. Может, Дусева взял?

— Пока не взял, но сегодня ночью накрыли трех его подручных! — положив руки перед собой, ответил Акламин. — Думаю, раскрутим по полной. Вдобавок вчера окончательно прояснилось, кто был стрелком в ресторане, застрелившим двух мужчин. Прослеживается Папино направление. Ты, очевидно, был прав, что заказ делался на тебя, а эти люди убиты по ошибке.

— Очевидно, очевидно… — проворчал Корозов. — Я не оперативник, но кое-каким чутьем тоже обладаю. Говорил же тогда и сейчас говорю: надо брать Папу, нечего тянуть!

— К сожалению, стрелок мертв и подтвердить не может, что выполнял заказ Дусева. Есть только косвенные улики, — развел руками Аристарх, — был раньше замечен в окружении Папы.

— Ну, этого достаточно! — сказал Глеб упругим голосом.

— Нет. Этого пока недостаточно, — возразил Аристарх.

— А эти трое, которых ты ночью накрыл?

— Один из них, уверен, скоро заговорит. Ваня Кот. У него нет выбора. Его Дусев под стволы поставил, а мы даем шанс выжить. Ему, конечно, страшно давать показания против Папы, но он зреет для этого. Дело должно сдвинуться с мертвой точки. А тебе напоминаю: будь осторожен. Сейчас Дусев может быть особенно опасным. Он не дурак, скоро узнает, что попал в капкан с Ваней Котом, поэтому спешно станет заметать все следы, и действия его могут быть совершенно непредсказуемыми. Не бравируй своей смелостью, это ни к чему. Я пока не могу понять причины его агрессии против тебя и твоей жены, но доколе мы этого не узнаем, тебе надо быть начеку!

Дверь отворилась, и вошла Ольга — стройная, элегантная, в желтой блузке и светло-зеленой юбке, с виноватой улыбкой на лице. Глеб поднялся ей навстречу, Аристарх тоже подскочил с места и вышел из-за стола:

— Что, Оля? — спросил, видя выражение ее лица.

Взглянув на двоих сразу, она с каким-то изнеможением в голосе прошептала:

— Никак не возьму в толк. Когда смотрю на отдельные части лица, вроде все похоже, а когда их соединяют, все не похоже.

Сожалея в душе, Аристарх успокоил:

— Не переживай, Оля. Жаль, конечно, но на нет и суда нет. Будем искать по твоему описанию, без фоторобота! Не иголку же в стоге сена ищем! Проявится эта девушка еще где-нибудь. Найдем, не беспокойся. Никуда ей от нас не деться.

Из полиции Корозовы поехали в центр города. Глеб решил немного отвлечь жену от минорных мыслей, чтобы сбить неприятный осадок после неудачи с фотороботом. Его самого обычно успокаивал вид водной глади. Он любил смотреть на воду, находил в этом для себя особое состояние души. Но Ольга была другой. Чтобы уйти от минорного настроения, ей нужна была атмосфера суеты — только тогда она восстанавливала душевное равновесие. Посему Глеб подъехал к торговому центру:

— Оленька, я хочу сделать тебе подарок! — сказал, беря ее за руку.

Улыбнувшись, она ничего не ответила. С переднего пассажирского сиденья проворно выскочил охранник — крупный накачанный парень в бежевом пиджаке, черной рубахе, джинсах, с короткой прической из густых смоляных волос, — открыл ему дверь. Глеб выбрался наружу, одернул, поправляя, пиджак. И, обойдя машину, помог выйти жене, придерживая за руку:

— Пойдем. Выберешь себе, что желаешь.

— Да вроде я ничего сейчас не желаю, — сказала Ольга и пожала плечами.

Но он решил погрузить ее в мир покупок, чтобы она в суете забыла обо всех неприятностях.

Так и случилось. Ольга уже после первой покупки изменилась в лице, а через полчаса и совсем ее было не узнать. Они ходили по этажам мимо стеклянных дверей бутиков с одеждой, заходя внутрь, примеряя то одно, то другое. Что-то Ольга покупала, от чего-то отказывалась. Останавливались у зеркальных витрин с украшениями. Ольга рассматривала их. Но редко на чем останавливала взгляд. Далеко не каждая вещь удовлетворяла ее безупречный вкус. Зато уж если ее глаза на чем-то останавливались, это украшение было действительно изящным, достойным внимания.

Охранник постоянно был поблизости, следя за тем, что происходило вокруг.

Из торгового центра Ольга вышла в хорошем расположении духа, с сияющим лицом и кучей покупок. Между тем Глеб повез ее по другим магазинам. Покупал и покупал все, на чем она останавливала взгляд. Пока, наконец, жена не запротестовала, заявив, что устала от покупок и хочет мороженого.

Тогда завернули в кафе «Мороженое» — небольшое, красиво оформленное снаружи и изнутри. Половина небольших столиков была занята родителями с детьми и молодыми парами. Молоденькие улыбчивые официантки сновали между ними, принимая заказы и поднося вазочки с мороженым. Глеб и Ольга сели за свободный столик. Она сама сделала заказ.

Отметив про себя, что ему удалось избавить жену от удрученного настроения, Глеб был доволен.

Время пролетело незаметно. Когда он посмотрел на часы, было пятнадцать часов. Ольга доела мороженое, и Корозов, расплатившись, поднялся с места: