— Да. — Сергею не хотелось посвящать ее в подробности.

— Что, больше не колешься?

— Нет. Вылечился.

— Да брось ты… — хмыкнула девица. — Это сказки. От наркоты еще никто не уходил.

— А я вылечился. Это просто, если есть желание.

— И совсем не тянет?

— Нет. Да, и еще, — он взглянул на Людмилу, — можешь забрать все, что найдешь у меня в комнате. Все твое. Прощай. — Сергей повернулся и собрался уйти, но Людмила остановила его, схватив за руку.

— Постой… Что, так и уйдешь? — Девушка посмотрела ему в глаза и лишь сейчас догадалась, что именно ее беспокоило. Не первый год знала она Андрея Звонарева — или Звонка, как называли его приятели, и никогда не обращала на него внимания. Не на что было обращать — обычный щуплый паренек, слабак, вечно на побегушках. Заглядывался на нее, но даже предложить толком ничего не мог. Потом еще и колоться начал — кому такие нужны? Но вот стоит перед ней человек, вроде тот же самый — и все же совсем другой. Изменился взгляд, изменилось поведение, в облике теперь чувствовалась странная сила, совсем не соответствовавшая его внешности. Словно повзрослел он за последние дни. Сергей тоже внимательно смотрел на девушку. Сколько ей сейчас? Лет двадцать, не больше. А выглядит на все двадцать пять. Укатали сивку крутые горки… Все правильно, что она видела в жизни? И что увидит, кроме этой грязной общаги да шляющихся к ней по ночам кавалеров? Чтобы что-то изменить в этой жизни, мало одного желания. Из грязи да в князи — это только в сказках. Мир принадлежит другим — тем, у кого есть деньги, связи. Когда шел к общежитию, увидел стоящий у ювелирного магазина роскошный синий «опель» с горделиво восседавшей за рулем юной длинноногой девицей. Передние колеса машины были эффектно вывернуты, дверь распахнута. Юное создание, закинув ногу на ногу, весело болтало по мобильному телефону. Да, здесь явно чувствовались большие деньги. Но неужели девушка заработала их сама? Вряд ли. Удачно выскочила замуж, или папа далеко не последний в этом мире человек. А девица наслаждалась жизнью и явно чувствовала себя важной персоной. Но что из всего этого она заслужила сама? И работала ли вообще хоть один день в жизни? Но вот сидит в своей роскошной машине и поглядывает на прохожих надменным взглядом. Она — элита. И хуже всего то, что она действительно в это верит…

— У тебя странный взгляд. — Голос Людмилы вывел его из задумчивости. — Не смотри на меня так.

— Извини. — Сергей едва заметно вздохнул. Все правильно: одним Канары, другим пыльные цеха завода.

— Да ладно, — отмахнулась Людмила. — Ты бы хоть адрес оставил. Мало ли что.

Сергей на секунду задумался. Да, ему хотелось навсегда порвать с этим миром. Но не всегда все получается так, как мы хотим.

— Хорошо, — сказал он. — Листок бумаги и ручка есть?

— Конечно. — Людмила буквально выпорхнула, а точнее, впорхнула в комнату. Затем снова появилась с блокнотом в руках и обгрызенным карандашом. — Ручку не нашла, напиши карандашом…

Сергей нашел в блокноте чистый листок, записал адрес. Затем, подумав, написал и телефон. Когда есть телефон, не бывает неожиданных визитов, которых он терпеть не мог.

— Держи… — Он отдал девушке блокнот и, с некоторым сожалением, огрызок карандаша. Хороший карандаш, мягкий. Таким только рисовать. — Звони, если что. До встречи. — Кивнув на прощание, он повернулся и пошел к лестнице, его походка была спокойной и уверенной. И пока он не начал спускаться, Людмила стояла у двери своей комнаты и задумчиво смотрела ему вслед.

За прошедшие дни люди Гены проделали огромную работу. Началось все довольно удачно, видеокамерам ресторана и в самом деле удалось запечатлеть облик Татьяны. Качество изображения оставляло желать лучшего, но тут им повезло снова: один из охранников вспомнил, что существуют компьютерные программы обработки изображений. Он знал это по той простой причине, что одна из его подружек как раз этим и занималась. Остальное было делом техники, и к исходу следующего дня в распоряжении Гены оказалась вполне приличная фотография. Ее быстро размножили и раздали всем, кто мог помочь в данной ситуации, с одним-единственным приказом — найти…

Дело сильно осложнялось тем, что фамилии Татьяны никто не знал, да и настоящее ее имя, скорее всего, тоже было совсем другим. Существовала вероятность, что эта девушка — некая гастролерша, поэтому в первую очередь стали проверять гостиницы — вдруг да повезет? И точно, в одной из гостиниц действительно опознали по предъявленной фотографии свою постоялицу. Увы, она съехала три дня назад, и куда именно, неизвестно. Зато по журналу регистрации удалось узнать не только ее имя и фамилию, но и данные паспорта. Кинувшая Гену незнакомка оказалась Еленой Андреевной Глушенковой, уроженкой города Таганрога. Обрадованный Гена тут же послал в Таганрог своих вассалов, благо ехать было совсем близко. Увы, по адресу последней прописки Елены не оказалось. У родителей удалось выяснить, что она недавно уехала в Ростов и пока от нее не поступало никаких известий. Стало ясно, что Татьяна-Елена не настолько глупа, чтобы вернуться домой.

Пришлось возвращаться в Ростов и начать все сначала. Проверили списки пассажиров, выехавших с вокзала за последние дни, благо это оказалось просто — начальник одного из райотделов милиции был хорошим знакомым Гены. И, к своей великой радости, отыскали-таки след беглянки.

Гена был доволен, радовались и его люди: им удалось оправдать доверие шефа.

— Сделаем так, — сказал Гена, с удовлетворением глядя на стоящих перед ним боевиков. — Отправим за ней для начала трех человек. Поедешь ты, Сева, еще двоих выберешь сам, а уж когда вы ее найдете, тогда подъеду и я. Уверен, наша милая Танюша очень обрадуется встрече.

Гена тихо засмеялся, захихикали и его люди. Затем улыбка Гены исчезла, в глазах его появилась злость.

— Но учти, Сева. — Он в упор посмотрел на своего помощника. — Если ты упустишь ее, я лично поставлю крест на твоей могиле.

Утро выдалось пасмурным. Над городом висели тучи, с неба изредка срывались мелкие дождевые капли. Шел девятый час утра, когда из подъезда новой кирпичной многоэтажки вышел высокий статный мужчина. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, он был одет в светлые брюки и светлую же рубашку, на руке красовались дорогие золотые часы. Весь его вид говорил о солидности и достатке — достав из кармана рубашки пачку сигарет, мужчина не спеша закурил, взглянул на мрачное небо. Спрятав сигареты и зажигалку, выпустил облачко дыма и неторопливо пошел по дорожке. Казалось, он был полностью погружен в себя и совершенно не обращал внимания на окружающих. Изредка его блеклые бесцветные глаза скользили по лицам прохожих, при этом те почему-то ускоряли шаг и жались к краю тротуаара. Даже собаки при его приближении скалили зубы и тихо рычали, испуганно поджимая хвосты.

Впрочем, идущего по тротуару мужчину все это абсолютно не волновало. Дойдя до подземного перехода, он кинул в сторону окурок, спустился вниз, миновал ряд торговых лотков и поднялся по ступенькам с другой стороны перехода. Мельком глянув по сторонам, повернул налево и пошел по тротуару вдоль длинного ряда тополей. Минут через пять свернул в сторону, к большой тенистой роще.