Опять двадцать пять!

«Носят, но мы на них строимся» и так далее…

В затылках почесали. Придумали:

— А ты нам с других своих проектов плати!

Согласился. И опять разъяснить попытался:

— Заплачу, по дальше — врозь. Я вам опять же услугу вашу оплачу, за земельный договор, а там сам крутиться буду.

— Не-е, ты заплати, а партнерами останемся.

— Не бывает так, — пытался вразумить их. И — по новой…

Братки зверели, я тоже.

Мы говорили на разных языках. Я убеждал их:

— Подождите, стройка хорошая, заработаем прилично. Мое дело — суетиться и строить, ваше — просто ждать.

Ждать они почему-то не умели.

И понеслось! Каждый день звонки, какие-то ненужные встречи, разборки. Работы — через край, а тут суета эта отвлекает! Дело спорилось, а они дурели. Человек их в офисе дежурил, записывал все. Мне — до лампочки, а народ мой нервничал — они во все бумажки лезут! Бухгалтер — в банк. С ней — Димин представитель. Не врубается ни во что, глаза таращит, а девчонки в банке нервничают. Кто? Зачем?

Я — на стройку, со мной — парень в бицепсах. Вопросы смешные задает. Строители смеются в кулак, но тоже — в недоумении.

Покупатель в офис приходит, договор подписывать, а рядом со мной непонятно кто сидит. «Бабки принесли?» — спрашивает.

И настал тот день, когда до меня дошло: дальше так нельзя. Сказал об этом Диме. Он прихмурел. Ответил:

— Нам тоже все это не нравится, братва гудит.

Я не понял:

— Чего гудит-то? Я работаю, в долг у вас не прошу, если надо, свои деньги в стройку вкладываю, от обязательств своих не отказываюсь. Вам же, в том числе, и зарабатываю, чтобы долю вашу гребаную отдать. Долю, Дима, до-лю! То есть честно: сколько бы ни заработал, пятнадцать процентов — ваши. Как сразу и договаривались. А это, Дима, очень даже приличная сумма!

Здесь он оживился:

— А когда?

Я взвыл. В триста сороковой раз объяснил: когда деньги пойдут!

— Так сейчас уже носят!

Я натурально шалел:

— Это первый взнос! Мы его собираем, чтобы строиться, если поделим по карманам — стройка встанет, больше не принесут, еще и эти назад потребуют, понял?

— Не-е, — сказал, — не нравится мне это. Давай официально партнерство оформим.

— Давай, — облегченно согласился я. — Готовьте договор.

— Какой договор? Ты нам долю свою в фирме отпиши — и все дела.

— Здрасте! Фирма есть фирма — это за все мои стройки на сто лет вперед. До смерти делиться с вами буду, что ли? Я вам предлагал: давайте просто помощь вашу деньгами оплачу, вы же сами отказались. Сказали: прибыль от стройки поделим — больше будет. Конечно больше! И я согласился, и вы. Ничего от вас не скрываю: сколько пришло, сколько ушло. Дебилов твоих в офисе терплю. В чем суть проблемы?

Здесь с Димой истерика случилась, завизжал:

— Так бабок нет!

— Так и у меня их пока нет — строимся на них!

— Ты нас не колышешь — нам наше надо! — слюной забрызгал. — Мы тебе крышевые, от проблем прикрываем!

Удивился я:

— Пятнадцать лет бизнесом занимаюсь, пока что вы — моя первая проблема.

Тут глаза его прозрачные совсем пустые стали.

— Мы — проблема?! Не знал ты проблем! О близких подумай! Сын у тебя растет, жена есть бывшая. Любовница. О них теперь думай!

В этом месте я берега потерял. Диму за куртку в кулак сгреб.

— Тронешь — в клочки разорву, и тебя, и команду всю твою. Я в таких случаях всегда горячусь. Когда близким угрожают. На беспредел пойду. Усек, выродок?

Он испугался, как ни странно. Прошипел в ответ что-то и смылся. Так и не поняли друг друга. Попал я!

Со своими после этого беседу о безопасности жизнедеятельности на всякий случай провел: дверь никому не открывать, в чужие машины не садиться. Звонить мне по десять раз на дню. Следить, чтоб сотовые телефоны всегда были подзаряжены. Ну и много чего еще…

Но их, слава богу, не трогали. Пока. За меня взялись.

Тихо-тихо началась война…

Опять бесконечные разборки, смешной контроль, похожие друг на друга пустые разговоры. Хуже того — эти придурки слухи по городу распустили: мол, лопнул Безуглов, берегите денежки. Старались, языком мололи. Я раньше и не думал, что они такими методами работают, не бабы вроде базарные…

Пытался по-хорошему Диму вразумить: дурак, наше общее дело губишь, доверия ко мне не будет — уйдут покупатели, денег не понесут — стройка встанет. Простыми словами вроде объяснял. Но не соглашался со мной Дима.

Перестал с ним как с умным разговаривать.

Друзья предлагали помощь — других братков на разборки призвать. Какая разница? Дикость какая-то! Братки, свои или чужие, — суть у всех одна. Помогут с Димой управиться, сразу сами присосутся. Бизнес у них такой.

Один, в общем, бился.

А покупатели и правда уходить от нас стали. Причем стройными рядами. Забоялись: вдруг и правда лопнем? Кто уже проплатил — деньги назад затребовали.

Я впал в отчаяние. Здесь, правда, руки можно было умыть, на Диму все повесить. Сам, Димася, кашу заварил, сам и расхлебывай. Чтоб думал в следующий раз, как базар разводить. Один минус — половина покупателей либо моими знакомыми были, либо знакомыми моих друзей. Тут я на стройке крест и поставил. Собрал, что смог, распродался, разделся — со знакомыми рассчитался, взносы их своими деньгами вернул.

Оценили. Но смотрели уже косо.

А я совсем в нищету впал. И Дима одумался или испугался.

— Ладно, — сказал, — давай просто бабками заберу за услуги свои и отстану, а ты работай себе дальше.

Хорошо бы, шансы реанимироваться еще были, одна беда — бабок не было. Ни на Диму, ни на стройку.

Попробовал Машку в помощь призвать. Не вышло, амбиции ее на тот момент захлестнули. Считай, последний гвоздь в крышку мне забила.

Не обиделся. Понял ее.

После этого Диму призвал. Усталым сделался.

— Забирай фирму, — сказал, — сил больше нет вам противостоять. Сами уже стройтесь, а я устал.

Дима радости не скрывал, бумажки заготовил.

— Это что же, ты совсем на прибыль претендовать не будешь? — Ему никак не верилось.

— Совсем, Дима. Чесно слово! Готовь документы.

Дурачок! Фирма — это я, моя голова, мои связи, мой опыт.

Плюс название и печать. Завтра назовусь не «Эспаньола», а «Фрегат» — ничего не изменится, мое — при мне останется. Но Диме объяснять это не стал. Чем бы дитя ни тешилось…