– Госпожа Бонито умеет создавать шедевры, – Арабель покрутила Амалию перед трюмо. – Только у неё получается так обольстительно обтянуть стан, и не нарушив ни одну плавную линию, сделать платье таким восхитительно пышным книзу. Когда будешь танцевать, тебе будет казаться, что паришь.

Принцесса заставила Амалию немного покружиться:

– Чувствуешь?

– Да.

Юбки зашелестели, пришли в движение, чуть-чуть приподнялись над полом, даря ощущение полёта.

– Мне только не нравится, что ты сегодня немного бледная, – нахмурилась Арабель. – Волнуешься? Это твой первый настоящий бал?

Амалия кивнула. Но дело было не только в этом. Бледность являлась отголоском того смятения, что поселилось в душе после разговора с королевой. У Амалии осталось меньше суток, чтобы попытаться что-то выяснить о родителях. Она переживала, что не успеет, хоть и выработала план. Доктор Матье обещался посетить её вечером – справиться о здоровье. Амалия воспользуется этим визитом для откровенного разговора. А ещё она решилась сегодня на балу отозвать на минутку госпожу Жильберт и попробовать договорится о приватной беседе на завтрашнее утро.

– Ничего. Румянец вернётся, как только окажешься кружащейся по залу в паре с Себастином, – хихикнула принцесса.

Себастин встречал гостей у входа в бальную залу. Для каждого находил несколько приветственных фраз. В адрес Арабель и Амалии тоже произнёс самые изысканные комплименты:

– Сражён вашей красотой, юные леди.

– Благодаря тебе, и мне от братца перепало восторгов, – усмехнулась принцесса, заводя Амалию внутрь.

Большая парадная зала дворца блестела, освещённая сотней потолочных и настенных светильников. Позолоченная драпировка стен отражала и усиливала это сияние. Пол из благородного белого мрамора тоже светился, словно ледяная гладь озера в солнечный день. Амалия уже немного успела привыкнуть к роскоши дворцовых интерьеров, но всё равно у неё захватило дух. И опять она ощутила себя здесь чужой, как в день приезда в столицу. Вокруг столько незнакомых лиц. Церемониймейстер представлял вновь прибывших гостей, но ни о чём не говорящие имена тут же вылетали из головы.

Глаза упорно выискивали кого-то в толпе. Кого? Чьего присутствия на балу затаённо ждало сердце? Краска прилила к лицу, когда Амалия осознала ответ. Она хотела высмотреть в этом живом трепещущем людском море серые насмешливые глаза. Она искала его, Маркеля. Будто окажись он здесь, она бы не чувствовала себя так неуютно, так одиноко. Но принца на балу не будет. Он ведь сказал, что пока не хочет показываться на глаза отцу. Может, Амалия и Маркель вообще больше никогда не увидятся. Ведь завтра она отправится назад, в Шерстон. Незнакомое чувство болезненно толкнулось в груди и разлилось горечью в горле.

Последними в залу вошли король и королева. Под звуки торжественного гимна они прошли вдоль всего сверкающего помещения и заняли почётные места на небольшом возвышении. Это означало, что осенний праздник можно открывать.

Хозяином сегодняшнего бала считался Себастин. Ему и предстояло произнести небольшую приветственную речь. С каждым его словом напряжение в зале нарастало. Не потому, что он говорил что-то особенное – обычные слова вежливости и поздравления с торжествами. Но всех волновало, что будет, когда речь закончится и музыканты ударят по струнам. Кто из юных леди будет приглашена на танец первой?

Амалия, конечно, ни на секунду не допускала, что Арабель окажется права и Себастин решит открывать бал в паре с воспитанницей провинциального пансиона. Он заинтригован её тайной, именно поэтому и проявляет интерес. Но всерьёз рассматривать как возможную невесту, разумеется, не будет. Первой партнёршей Себастина на сегодняшнем балу станет, скорее всего, Аурелия. Хоть Арабель и подозревает, что в красавице нет глубины, но Амалии она не показалось поверхностной.

Такого же мнения, похоже, была добрая половина присутствующих. Когда прозвучали первые аккорды, взгляды устремились именно на Аурелию – во всяком случае, мужские взгляды.

Себастин стронулся с места, и, казалось, гости перестали дышать. Дамы отчаянно размахивали веерами, будто каждую в этот момент бросило в жар.

– Что я говорила? – услышала Амалия довольный шёпот принцессы, когда вдруг поняла, что Себастин смотрит прямо на неё.

Расстояние сокращалось стремительно. И вот принц уже стоял рядом. Он галантно склонил голову и протянул руку:

– Буду счастлив, если окажете честь открыть бал вместе со мной.

Амалия, до конца не понимая, что происходит, машинально вложила в его ладонь свою. В пансионе у них была очень хорошая преподавательница танцев, госпожа Жизель. Она добивалась от воспитанниц, чтобы все их движения были отточены до автоматизма. Любила повторять: «Когда вы в первый раз окажетесь в объятиях партнёра, вам уже будет не до того, чтобы думать о па».

Себастин вывел на середину залы. Амалия не могла понять – этот стопорящий мысли гул производят гости, сосредоточившие на ней всё внимание, или просто шумит в ушах?

Она почувствовала мужскую руку на своей талии. Твёрдую, уверенную. У госпожи Жизель, которой приходилось при обучении танцам исполнять роль партнёра, была совсем другая рука. Узкая и мягкая. А ещё наставница была не такой высокой.

Себастин повёл в такт музыке. И Амалия легко последовала за ним, мысленно посылая благодарность госпоже Жизель, потому что в голове действительно царил сумбур, и думать о па не получалось. Она впервые была так близко к мужчине. Впервые, если не считать того случая с Маркелем, когда он лишил дыхания, обняв за плечи, и прикоснулся губами к шее.

Что бы почувствовала Амалия, если бы довелось танцевать с ним? Если бы сейчас его рука лежала на талии, а её рука у него на плече. Мысль показалась какой-то крамольной, запретной, волнующей, и заставила устыдиться. Амалия прогнала её и тогда в голову пробралась другая: где он сейчас. Она догадывалась. Маркель у своей барышни – у той, разлуку с которой не мог перенести, у той, ради которой так спешил вернуться, что подвергал себя опасности. Ещё одно крамольное чувство тут же без спроса ворвалось в душу – вдруг захотелось побывать на её месте. Что ощущает женщина, когда есть мужчина, так страстно желающий её видеть?

– Вы хорошо танцуете, – отвлёк Себастин от мятежных мыслей.

– Спасибо, Выше Высочество.

– А знаете, почему я пригласил вас на танец первой?

Амалия смутилась.

– Потому что вы мне интересны больше других.

Она ещё не успела осмыслить эту фразу, а Себастин уже произнёс новую:

– Мне хотелось бы узнать вас ближе. Позволите пригласить вас завтра на конную прогулку? Вы ездите верхом?

– Завтра? – Амалия растерялась.

– Да, после обеда. Так вы ездите верхом, или подготовить экипаж?

– У нас в пансионе были уроки верховой езды, но… – Амалия не знала, под каким предлогом отказать Его Высочеству. Ей не хотелось вызывать гнев королевы, задержавшись ещё на один день.