Обидно, Мэри Кей. Тебе грустно не из-за отъезда Меланды. Ты скучаешь по мне. А у Меланды на тебя времени нет, она смотрит любимые фильмы Вуди Аллена, а тебе нужно вернуться в реальность.

Ой, милая, ты не пропадешь. Передай привет Филу и Номи. Чмок.

Ты не переносишь покровительственного тона (я тебя понимаю и не виню), а я отправляюсь в город и захожу в кофейню «Дрозд» — у меня обычный гребаный день, ни одна женщина не заперта в моем подвале, и говноглазая семья от мала до велика уже сидит за столиком. Я задеваю дедушкин стул, и Нэнси награждает меня таким взглядом, словно я это нарочно, и все они настолько же холодны со мной, насколько тепло относятся друг к другу. Ублюдки, вот они кто. Спасибо хоть посмотрели на меня… Нормальный Джо! Не на что смотреть!

Ты не такая, как Нэнси, Мэри Кей. Ты несчастна в браке. Однако ты не предлагаешь мне встретиться и выпить, вот в чем проблема. Я перехожу улицу, иду в супер, и телефон Меланды гудит. Снова ты, и — кошмар — ты хочешь знать, что Меланда наденет на важное собеседование. Увы, вы частенько обсуждаете одежду. Она присылает тебе фотографии нарядов для свиданий, ты оцениваешь («Мне нравится красный!»), она спорит, пока ты в конце концов не сдаешься («Главное, чтобы ты чувствовала себя уверенно. Пора бежать. Фил дома, а мы знаем, какое это чудо!»). Сейчас ты сидишь в салоне красоты, тебе скучно, и ты отправляешь еще одно сообщение Меланде.

Требую фото! Позволь мне пожить через тебя.

Выполнить просьбу довольно затруднительно, Мэри Кей. Меланда не может прислать тебе селфи. На ней все та же футболка («Девушка — это пушка»), да и ты слишком молода, чтобы жить только через посредников. Я меняю тему.

Лол, звучит печально. Без обид, но ты из-за своего Джо совсем с ума сходишь.

Ты увиливаешь, говоря, что подумываешь сделать челку («И стану точной копией своей мамы»), однако Меланда — плохая подруга, она игнорирует твой крик о помощи. Я тщательно изучил ее переписку, поэтому лгу напропалую, как сделала бы она:

Решайся! Сделай челку! У тебя подходящая форма лица, и ты НЕ твоя мать. И пришли мне фотку, раз тебе не нужно бежать на самолет, лол.

Ты присылаешь смайлик. Где же фото? Я здесь! Я жду, Эм!

Ты сидишь в парикмахерской, а не со мной в кафе, потому что твоя подруга, видите ли, уезжает. Снова пишешь.

Фотографии, прошу!

В телефоне Меланды 24 985 снимков, большей частью — ее самой в полный рост перед зеркалом. Я выбираю недавнее селфи и отправляю тебе вместе с ее любимым смайликом в виде брюнетки, пожимающей плечами, и ты набираешь ответ. Долго. Тут не конкурс сочинений. Просто скажи, что ей идет, и дело с концом.

Стой, ты же вернула это синее платье на прошлой неделе, разве нет? Когда мы были в Сиэтле.

Мое сердце замирает от ужаса — нет. НЕТ. Мне не пришлось бы так туго, не будь между вами переписки в десять тысяч сообщений и такого количества чертовых фотографий чертовых нарядов. Я закрываю глаза. Как выкрутиться?

Ой, это длинная история, ты далеко не все про меня знаешь, без обид, лол, мне пора бежать.

Ответ получился жестким, даже слишком, и ты молчишь. Я отправляю еще одну фотографию Меланды в горчичных штанах и зеленом свитере (на Хеллоуин, что ли, собиралась?), — и снова молчание. Я читал вашу переписку, так не должно быть. Радиомолчание — плохо, и я начинаю волноваться за себя, за тебя. Ты пересказываешь все парикмахеру? Я напортачил?

Набираю сообщение от Меланды:

Ты здесь? Милая, извини, я забегалась, лол, все хорошо?

Тишина сгущается. Ты в салоне, сидишь в кресле, ровно в 322 метрах от меня. Тебе нечем заняться, кроме как переписываться с подружкой; неужели тебя одолела подозрительность? Сработало шестое чувство? Ты сбежала из салона? Уже стучишь в дверь Меланды? Помоги мне, боже, если дурацкая фотография, которая даже не моя, все испортила, и ты не нарушишь молчание. Мне нужно знать, что ты не мечешься по городу в поисках подруги. Мне нужно знать, что ты не в полицейском участке, где к таким происшествиям не привыкли, и нужно найти тебя, поскольку ты не из тех, кто игнорирует друзей. Я иду к «Светлячку» и задерживаюсь у тамбура — я так долго по тебе скучал… А потом дверь вдруг распахивается. Выходишь ты. И челку ты не сделала.

Ты машешь мне, я машу тебе; у меня в руках телефон Меланды, но ты его не узнаёшь. Первым делом — умный Джо! — я снял девчачий чехол. Ты суешь руки в карманы, идешь в мою сторону, с каждой секундой становясь ближе, — и вот ты здесь. Касаешься своих волос.

— Чересчур, да?

— Ну, Мэри Кей, ты же только что из салона…

Ты смеешься, и я спасен. Мы спасены. Ты ничего не подозреваешь (иначе держала бы свой телефон так, словно в нем важные улики) и не считаешь странной нашу встречу — ведь мы в Кедровой, мать ее, бухте. Мы здесь живем.

— Рада тебя видеть, — говоришь ты, — но мне, наверное, пора домой…

Врунья. Ты только что приглашала Меланду выпить.

— Да ладно тебе. Не хочешь выпить? — Я задерживаю дыхание и неотрывно смотрю на тебя. — В «Хичкоке»?

Ты киваешь.

— В «Хичкоке».

Твои локоны подпрыгивают, пока мы идем, мы в движении, и я говорю, что мне тоже не мешало бы подстричься, и ты говоришь, что в «Светлячке» принимают без записи, и я открываю перед тобой дверь, и ты благодаришь, и мы садимся у окна. Ты сцепляешь пальцы.

— Ладно, — говоришь, — мне не по себе от того, что между нами произошло.

Я делаю глоток воды.

— Ерунда, Мэри Кей. Я понимаю.

Ты раскрываешь меню и ведешь себя так, будто не сказал я ничего необычного, и ты сомневаешься, взять ли вина или кофе, и всё для нас в новинку. Для нас всё впервые. Ты заказываешь бокал шабли — а в прошлый раз мы пили кое-что покрепче — и натягиваешь ворот свитера на подбородок. Только что призналась, что чувствуешь себя неловко, а теперь посмотри на себя: делаешь нарочито маленькие глоточки, то и дело проводишь рукой по волосам, будто я слепой, будто жаждешь комплимента, будто я должен убеждать тебя, что ты привлекательна.

Ты — лиса. Лисы всегда знают о своей привлекательности. Я смотрю на тебя.

— У тебя что-то случилось?

— Нет, — говоришь ты, — просто устала. — Чушь. — Видимо, встала не с той ноги. — Снова чушь, отговорка, ответ маленькой девочки, ответ незнакомца. — И слегка сбита с толку. Меланда сказала, что сегодня уезжает в Миннеаполис.

Я измотан и мечтаю, чтобы ты снова болтала чушь, потому что ТВОЯ ЛУЧШАЯ ПОДРУГА У МЕНЯ В ПОДВАЛЕ, и я зря не отпустил тебя домой. Я киваю.

— В отпуск?

— По ее словам, на собеседование. — Тревожных сигналов предостаточно. Если б ты поверила истории Меланды, этого «по ее словам» не появилось бы. Я пью воду. Ты потираешь лоб. — Может, я себя накручиваю… — Да. Будем придерживаться такой теории. — Она давно собиралась туда переехать… Только момент не очень удачный. Или мне кажется…