вставлены крупные — опять-таки, ромбовидные — зеленые камни.

— А это еще зачем? — недоуменно спросила я, забыв, что подселенец покинул мое сознание. Но отголосок его любопытства намекал мне, что он нет-нет, да поглядывает сквозь мои глазницы на происходящее.

— Видимо, ритуальное облачение, — тихо отозвался Альд. — Но лично мне куда интереснее содержимое того пергамента.

— Думаешь, там родословная?

— Не думаю. Знаю. И сейчас туда должны вписать твое имя. В это время было бы неплохо посмотреть, кто там есть еще.

— Я помню. Но не знаю, может мне пока нельзя приближаться?

— Вообще родословная редко является такой уж тайной… За исключением случаев, когда роду есть что скрывать.

И все же, я сомневалась. А когда наконец-то решилась…

— Шиз, подлети ко мне, — приказала тетушка Сади, успевшая уже переместиться куда-то справа от меня.

Ну вот, не успела. И уловила отголосок досады подселенца.

— Что ж, начнем.

С этими словами лорд Тиор открыл длинную шкатулку, почтительно поданную ему слугой.

Подавив искушение посмотреть, что же он собирался достать из шкатулки, я повернулась к тетушке Сади. Да уж, в ритуальном облачении она выглядела более, чем внушительно: пластинчатые наплечники сделали ее хрупкую скелетированную фигуру гораздо внушительнее, венец плотно охватил голову поверх свободно распущенных волос, а череп на удерживаемой вертикально палке, казалось, хмурился, глядя на меня своими пустыми глазницами. Этот своеобразный жезл лич держала в правой руке. В левой же лежала раскрытая книга, страницы которой лениво переворачивались совершенно самостоятельно — будто кто-то невидимый неторопливо ее листал.

За спиной тетушки Сади неподвижно парил Сат, а помогавший личам слуга снова неслышной тенью замер возле лестницы. Я же послушно подлетела и остановилась напротив будущей родственницы.

— Небольшое пояснение, — ровно проговорила тетушка Сади, — сейчас я проведу ритуал, призванный выявить твою сущность.

Она замолчала, возможно, ожидая от меня какой-то реакции. А что я? От этих слов мне в очередной раз просто стало не по себе. Если ей удастся обнаружить Альда, может возникнуть… неловкая ситуация. Мягко говоря. Правда, зачем об этом предупреждать?

— Потому что ты — лич. Мало ли, какие защитные заклинания на тебе висят, — предположил подселенец. — Хотя тут может быть и условие ритуала, конечно… Мол род открывается тебе, и ты должна открыться роду. И ответь ей уже что-нибудь.

Так как я все еще не знала, что ответить тетушке Сади, то традиционно задала первый пришедший в голову вопрос.

— А зачем меня об этом предупреждать?

— Затем, что если в процессе обнаружится твоя злонамеренность по отношению к роду Суар, я тебя упокою, — невозмутимо ответила женщина-лич.

О, даже так… Замечательный способ лишить меня остатков спокойствия.

— Так что у тебя еще есть возможность отказаться от родства с нами, — добавила тетушка Сади.

Ага, и это будет выглядеть ни разу не подозрительно, и вообще…

— Думаю, у меня нет причин отказываться, — прошелестела я.

— Замечательно.

В ее голосе я уловила нотки удовлетворения.

— Подлети поближе.

Я приблизилась почти вплотную к женщине-личу. Тетушка Сади чуть опустила подбородок, видимо, глядя в книгу, которая наконец-то перестала шелестеть страницами. Нараспев произнеся какое-то заклинание на священном языке, она вытянула перед собой руку с жезлом так, что череп-навершие оказался вровень с моим лицом.

— Смотри в глазницы, — приказала тетушка.

Серьезно, что ли? Ну… допустим.

Я послушно уставилась в темную глубину глазниц, попутно отмечая, что сходу даже не могу понять, какому животному этот череп при жизни принадлежал. Отдаленно похож на бычий, но не более. Может…

— Понятия не имею, — Альд ответил раньше, чем я успела мысленно задать свой вопрос. — Да и в строении человеческих тел я разбираюсь лучше, чем в животных. Хм… — подселенец помолчал пару секунд, видимо, раздумывая, а затем торопливо добавил: — Так, пожалуй, дальше без меня.

И я снова перестала ощущать его в своем сознании. Ну и ладно.

Так, смотреть в глазницы.

Интересно, мне кажется, или их темная глубина будто… живая? Чем дольше я в нее всматривалась, тем сильнее крепла моя уверенность в этом. Я даже в процессе перенастроила свое зрение на поиск ловушек и чар, чтобы обнаружить таящуюся внутри черепа магию. Но он казался вполне обычным. С необычной тьмой в глубине глазниц.

Ну не могло же это быть игрой моего воображения… Или могло?

Тетушка Сади произнесла еще что-то на священном языке — тихо, на границе даже моего магического слуха. Только теперь я обратила внимание, что в зале царила абсолютная тишина, даже присутствовавшие живые люди затаили дыхание — намеренно или невольно, как знать. А еще я почувствовала прикосновение ледяных пальцев к спине, будто кто-то невидимый вел ими вдоль моего позвоночника снизу вверх. До отвратительного знакомое ощущение.

Кто-то сейчас усиленно читает мои мысли.

Ладно. Раз мне нужно смотреть на череп, я буду смотреть на него и только. И думать о нем. Интересно все-таки, кому он принадлежал?..

— Демону.

От неожиданного ответа я едва не вздрогнула. Раздавшийся в моей голове голос тетушки Сади не то чтобы был неожиданностью, с учетом того, что это определенно она читала мои мысли, но… К такому невозможно привыкнуть. Все-таки, она не была частью меня, в отличие от…

Так, вернуться к теме размышлений. Череп демона, значит. Знать бы еще, кто это.

— Это были чудовища, пытавшиеся вторгнуться в наш мир до его раскола на семь частей.

Ого… Древняя вещица, однако.

Ответом мне стал бесплотный смех, прокатившийся по внутренней пустоте моей черепушки. Такое ощущение, что даже с эхом. Тьма в глазницах черепа демона, казалось, начала окутывать меня. Пугающее, и вместе с тем уютное ощущение, совсем как…

Так, сосредоточиться и смотреть в глазницы.

— А долго вообще смотреть? — наконец, я решилась пойти на открытый диалог со своей ментальной собеседницей, парившей в паре шагов напротив меня.

— Столько, сколько я сочту необходимым, — незамедлительно последовал ответ.

Удивительно, но это не прозвучало ни высокомерно, ни презрительно. Простое объяснение, которому я обязана была подчиниться. И понимала, что не подчиниться уже не могу — тьма в глазницах черепа намертво приковала мой взгляд.

— Кто ты?

Странный вопрос. Вроде бы же я уже представлялась. Ну ладно, мне не тяжело повторить имя, мало ли, вдруг забылось…

— Шиз Асшен Несхат. М-м-м… Лич еще, да.

— Какова истинная причина твоего стремления присоединиться к роду Суар?

Тон тетушки Сади изменился, как и сам голос. Если до этого, общаясь вслух, явственно ощущалось, что она намеренно придавала своему голосу властные нотки… То теперь они были настолько естественной его частью, что я едва ли не всем телом ощущала мощь, скрытую в скелетированной оболочке будущей родственницы. С осознанием этого пришло понимание — врать бесполезно. Да и зачем?

— Я хочу помочь Мэбу.

— Каким образом?

— Он сказал, что мое присоединение к роду позволит ему жениться на Линс.

— Зачем ты ему помогаешь?

— Он — мой друг. Друзьям нужно помогать.

— Так просто… — в голосе тетушки Сади на секунду послышались насмешливые нотки. — Ты понимаешь последствия этого шага?

Впервые за все время пребывания здесь я ощутила, как в груди закопошился червячок сомнения.

— Не уверена, что полностью… Но вряд ли я что-то теряю. Или все-таки теряю?

— Ты отрекаешься от своего рода, чтобы принять чужое имя.

Тетушка Сади замолчала, видимо, ожидая, что я что-то отвечу. А что мне было на это отвечать?

— У меня нет рода, мои родные погибли. Не все, конечно, но оставшихся в живых я толком и не знаю, и вряд ли моя судьба их интересует.

Теперь я явственно видела, как из глазниц черепа тонкой струйкой сочилась тьма. Она напоминала мелкий черный песок. Или даже муку. Или пыль. Падая вниз, она рассеивалась, но я не могла опустить взгляд, чтобы проследить за тем, что с ней происходило на полу.

— Принятие имени означает ответственность.

Ну еще бы. Учитывая то, что глава рода находится в Совете.

— Ответственность за прошлое и будущее рода.

Прозвучало мрачно, пафосно и не слишком обнадеживающе. Впрочем, последнего мне никто и не обещал.

— Ты понимаешь это?

— Да.

Наверное… Но этого я не говорила. Впрочем, раз все равно читают мысли, то какая разница?

— Ты принимаешь это?

— Да.

Я честно попыталась придать своему мысленному голосу уверенности. Получилось так себе, потому что уж чего-чего, а только еще дополнительной ответственность за что-то мне не хватало. Последствия